Форма входа
0/0
Том 10. Письма, Мой дневник - Михаил Булгаков
- Дата:02.08.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: Том 10. Письма, Мой дневник
- Автор: Михаил Булгаков
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Том 10. Письма, Мой дневник - Михаил Булгаков. Жанр: Классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Том 10. Письма, Мой дневник - Михаил Булгаков:
В настоящем Собрании сочинений представлены все художественные произведения Михаила Булгакова, созданные им на протяжении 20 лет литературной работы (романы, повести, рассказы, драматические произведения, фельетоны и очерки), а также эпистолярное наследие писателя.В десятый том Собрания сочинений Михаила Булгакова включены письма, дневники, автобиография и другие биографические материалы.
Аудиокнига "Том 10. Письма, Мой дневник" от Михаила Булгакова
📚 В аудиокниге "Том 10. Письма, Мой дневник" вы найдете удивительные записи и письма, которые позволят вам окунуться в мир талантливого писателя Михаила Булгакова. Эта книга раскроет перед вами его мысли, чувства и взгляды на мир.
Главный герой книги - сам Михаил Булгаков, его жизнь, творчество и внутренний мир. В его письмах и дневниках вы найдете искренность, глубину и философию, которые сделали его одним из величайших писателей XX века.
🖋️ Михаил Булгаков - русский писатель, автор знаменитого романа "Мастер и Маргарита". Его произведения отличаются остротой социальной критики, философскими размышлениями и уникальным стилем.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения классической прозы, бестселлеры и шедевры мировой литературы.
🎧 Погрузитесь в увлекательный мир слова с аудиокнигами на сайте knigi-online.info и откройте для себя бесконечное волшебство литературы!
Читем онлайн Том 10. Письма, Мой дневник - Михаил Булгаков
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
В.И. Качалов ― Е.С.Булгаковой [958]
Василий Иванович Качалов
(март 1940 г.)
Народный артист Союза ССР
Брюсовский пер., 17, кв. 10
тел. 63—77
Дорогая Елена Сергеевна.
Хочется сказать Вам несколько слов. И даже, пожалуй, не Вам, а куда-то, кому-то в пространство. Или, мож[ет] быть, самому себе, но так, чтобы эти слова как-то дошли и до Вас. Мне хочется сознаться перед самим собой, что у меня не хватило сил на самое, казалось бы, простое дело: без всяких слов, хоть несколько минут побыть с Вами, посмотреть Вам в глаза, молча поцеловать Вашу руку. Не хватило сил на это. До такой степени волнительно и потрясающе-высоко напряжение Вашего духа, так велика красота всего Вашего поведения за этот страшный год, — что я почувствовал — нет у меня достаточных сил владения собой, чтобы мужественно и достойно, без истерики, хотя бы на какой-то момент, приблизиться к величию и красоте Вашего духа.
С преклонением и нежностью целую Вашу руку
Василий Качалов.
В.В. Вересаев ― Е.С. Булгаковой [959]
12/III.40
Дорогая Елена Сергеевна!
Повышенная t° и грипп помешали мне быть на похоронах Михаила Афанасьевича. Позвольте мне хоть в письме выразить Вам глубокое сочувствие в тяжелой потере, которая постигла и русскую литературу, и русский театр: ушел из них крупнейший современный драматург. Преданный Вам
В. Вересаев.
А.А. Фадеев ― Е.С. Булгаковой [960]
Милая Елена Сергеевна!
Я исключительно расстроен смертью Михаила Афанасьевича, которого, к сожалению, узнал в тяжелый период его болезни, но который поразил меня своим ясным талантливым умом, глубокой внутренней принципиальностью и подлинной умной человечностью. Я сочувствую вам всем сердцем: видел, как мужественно и беззаветно вы боролись за его жизнь, не щадя себя, — мне многое хотелось бы сказать вам о вас, как я видел, понял и оценил вас в эти дни, но вам это не нужно сейчас, это я вам скажу в другое время.
Может быть, и не было бы надобности в этом письме: вряд ли это может облегчить твердого и умного человека с сердцем в период настоящего горя. Но некоторые из товарищей Михаила Афанасьевича и моих сказали мне, что мое вынужденное чисто внешними обстоятельствами неучастие в похоронах Михаила Афанасьевича может быть понято, как нечто имеющее «политическое значение», как знак имеющегося якобы к нему «политического недоверия».
Это, конечно, может возникнуть в голове людей очень мелких и конъюнктурных, на которых не стоит обращать внимания. Уже в течение семи дней я безумно перегружен рядом работ (не по линии Союза писателей, а работ, место и время которых зависит не от меня) — не бываю в Союзе, не бываю и часто даже не ночую дома, и закончу эти работы не раньше 17—18. Они мне и не дали вырваться, о чем я очень горевал, — главным образом, из-за вас и друзей Михаила Афанасьевича: ему самому это было уже все равно, а я всегда относился и отношусь равнодушно к форме.
Но я не только считал нужным, а мне это было по-человечески необходимо (чтобы знать, понять, помочь) навещать Михаила Афанасьевича, и впечатление, произведенное им на меня, неизгладимо. Повторяю, — мне сразу стало ясно, что передо мной человек поразительного таланта, внутренне честный и принципиальный и очень умный, — с ним, даже с тяжело больным, было интересно разговаривать, как редко бывает с кем. И люди политики и люди литературы знают, что он человек, не обременивший себя ни в творчестве, ни в жизни политической ложью, что путь его был искренен, органичен, а если в начале своего пути (а иногда и потом) он не все видел так, как оно было на самом деле, то в этом нет ничего удивительного. Хуже было бы, если бы он фальшивил.
Мне очень трудно звонить вам по телефону, т.к. я знаю, насколько вам тяжело, голова моя забита делами и никакие формальные слова участия и сочувствия не лезут из моего горла. Лучше, освободившись, я просто к вам заеду.
Нечего и говорить о том, что все, сопряженное с памятью М. А., его творчеством, мы вместе с вами, МХАТом подымем и сохраним: как это, к сожалению, часто бывает, люди будут знать его все лучше по сравнению с тем временем, когда он жил. По всем этим делам и вопросам я буду связан с Маршаком и Ермолинским и всегда помогу всем чем могу. Простите за это письмо, если оно вас разбередит. Крепко жму вашу мужественную руку.
Ал. Фадеев.
15.III.40 г.
Н.А. Захаров [961] ― Е.С. Булгаковой [962]
12.III.1940 г.
Глубокоуважаемая Елена Сергеевна!
В эти тяжелые дни хочется разделить с Вами скорбь, пожать крепко Вашу руку, как-то смягчить, хотя бы чем-нибудь облегчить Ваше большое горе. И вместе с тем знаешь, что это — правду сказать — невозможно! Гибель Михаила Афанасьевича переживается как-то особенно остро, как личное горе. Смерть возьмет каждого из нас в свой час, но когда она подкрадывается к человеку еще недавно полному душевных сил, к человеку так несчастному в своей творческой судьбе — это вызывает чувство нестерпимой досады, жалости, почти физической боли. Ушел из жизни большой человек. Его гибель не только Ваше, но горе многих. Его утрата несомненно взволнует и найдет отклик во многих честных русских душах, хотя бы по одному тому, что его подвиг не может и не забудет честная русская интеллигенция переходного периода, так как его мысли и его муки — это ее думы, ее страдания.
Восхищаясь его умом, его талантом, преклоняясь перед художественной правдой его пьес, хотелось верить, что слово его будет звучать, что мысли и образы будут волновать души и сердца, звать к истинной человечности.
Как не мирилась мысль с безжалостным сентябрьским приговором судьбы! Как не хотелось верить ему (даже вопреки здравому смыслу врачебного опыта) до самых последних дней, — настолько — по-человечески — ужасным, несправедливым и жестоким он представлялся в его личной судьбе!
И чем больше я узнавал Михаила Афанасьевича, тем менее мог мириться с этим прогнозом. Но судьба и смерть неумолимы.
Вы отдали всю себя борьбе с нагрянувшей бедой. Вы боролись неутомимо, со всею страстью, не щадя сил и крови, как верный друг, верящий и любящий!
Можно только преклоняться перед безмерным подвигом, который Вы совершили во имя любви и веры в талант Михаила Афанасьевича. Каких сил, какой выдержки это Вам стоило, знают немногие близкие и я, невольный свидетель Вашей жизни за последние месяцы. Вы сделали все, что могли. Ничего не могло спасти Михаила Афанасьевича, и наша наука (во всем мире) в настоящее время не знает средств против этой коварной болезни, уносящей в могилу людей в пору их творческого расцвета.
Простите меня, если чем-либо невольно я причинил Вам ненужные огорчения. Зная, как врач, о неизбежном, ужасном конце, я не всегда находил в себе силы говорить Вам правду, особенно, когда Ваши нервы доходили до предела напряженности. Сам, всею душою, всем сердцем желая спасти Михаила Афанасьевича или задержать наступление роковой развязки, я пытался бороться с болезнью, не покладая рук, готовый временами поверить хотя бы в чудо, откуда бы оно ни пришло, и отступил лишь тогда, когда стала ясна вся бесплодность этих усилий.
Примите мое искреннее сочувствие Вашему горю и крепко поцелуйте от меня юного друга Михаила Афанасьевича, так им любимого, Сережу.
Ваш Захаров.
О.С. Бокшанская ― А.А. Нюренберг [963]
15.III.40
Моя любимая, обожаемая мамочка! Я теперь не пишу тебе по-прежнему аккуратно, прости меня, это не невнимание. Именно теперь, когда ты, конечно, ждешь известий от меня о Люсе, я тебя мучаю, — прости меня. Получилось так потому, что все сразу смешалось: и горе Люсино и наше общее, и множество работы, и отчаянное мое настроение, и неспособность в этом состоянии сосредоточенно и потому привычно крепко работать, и возвращение В.И. [964] к работе на репетициях. Словом, дни забиты полностью, голова чумная. Вчера работали с Веней в театре до полов[ины] 2-го ночи: у Вени масса дел в связи с определившейся на лето гастрольной поездкой в Ленинград и необходимостью уточнить, что же мы повезем; у меня сдача работы, кот[орую] и задержала из-за нашей горькой беды. У Люси была в выходной наш 13-го, на след[ующий] день она слегла простуженная, кашляющая, и начались мои телефонные сообщения с домом, через Женичку, не покидающего ее. Грустно глядеть на нее, хоть она и старается быть оч[ень] стойкой. Зная его, зная их любовь — поэтическую, прекрасную, непохожую ни на какие обыденные, привычные понятия о супружеской любви, ясно, что для нее это утрата невозвратимая и незаменимая. Телеграмму твою дали мне ночью, дуся, и сегодня я ее туда относила.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Том 10. Письма, Мой дневник - Михаил Булгаков бесплатно.
Похожие на Том 10. Письма, Мой дневник - Михаил Булгаков книги
- «Я хотел служить народу...»: Проза. Пьесы. Письма. Образ писателя - Михаил Афанасьевич Булгаков - Биографии и Мемуары / Драматургия / Разное / Критика / Прочее / Советская классическая проза
- Письма живого усопшего - Эльза Баркер - Эзотерика
- Мы знали Евгения Шварца - Евгений Шварц - Биографии и Мемуары
- Том 1. Записки юного врача. Белая гвардия. Рассказы. Записки на манжетах - Михаил Афанасьевич Булгаков - Классическая проза
- Этот «цифровой» физический мир - Андрей Гришаев - Физика
