По направлению к Свану - Марсель Пруст
- Дата:02.10.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: По направлению к Свану
- Автор: Марсель Пруст
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Еще раньше, принцесса, так называлась победа, — заметил генерал. — Конечно, для такого старого вояки, как я, — продолжал он, вынимая и протирая монокль с видом человека, перебинтовывающего рану, так что принцесса невольно отвела глаза, — знать эпохи Империи — это нечто совсем другое, но в конце концов, какова бы она ни была, для меня она по-своему прекрасна: эти люди в большинстве своем сражались как герои.
— Поверьте, что я глубоко уважаю героев, — с легкой иронией заговорила принцесса, — я не хожу с Базеном к принцессе Иенской совсем по другой причине — просто потому, что я с ней не знакома. Базен их знает, он их любит. О нет, не подумайте чего-нибудь такого, это не флирт, тут мне не из-за чего устраивать сцены! А впрочем, устраивай не устраивай, толк один! — сказала она печально: ни для кого не являлось тайной, что принц де Лом, женившись на своей обворожительной кузине, тут же начал направо и налево изменять ей. — Во всяком случае, тут не то: с этими людьми он знаком давно, у них он как рыба в воде, эту дружбу я вполне одобряю. Но мне, право же, достаточно его рассказов об их доме… Можете себе представить: вся мебель у них в стиле «ампир»!
— Но ведь это понятно, принцесса: обстановка перешла к ним по наследству от дедушки и бабушки.
— Очень может быть, и все-таки это безобразие. Я же не говорю, что у всех непременно должны быть красивые вещи, но это не значит, что нужно держать в доме всякую дрянь. Как хотите, но я не знаю ничего более пошлого, более мещанского, чем этот ужасный стиль, чем эти комоды с лебедями, как на ваннах.
— А по-моему, у них есть и хорошие вещи; у них должен быть знаменитый мозаичный стол, на котором был подписан договор…
— Да я вовсе не отрицаю, что у них есть вещи, интересные с исторической точки зрения. Но это некрасиво… потому что это ужасно! У меня у самой есть такие вещи — они достались Базену по наследству от Монтескью. Но они валяются на чердаках в Германте, и там их никто не видит. Но не в этом дело: я полетела бы к ним с Базеном, я провела бы с ними время среди их сфинксов и среди всей их меди, если б я была с ними знакома, но… я не знакома с ними! В детстве я только и слышала, что ходить в гости к незнакомым людям неприлично, — проговорила она тоном маленькой девочки. — Ну вот я и веду себя, как меня учили. Представляете себе, как вытянулись бы лица у этих почтенных людей при виде входящей к ним незнакомки? Думаю, что они встретили бы меня очень неласково! — заключила принцесса.
И тут она из кокетства постаралась как можно очаровательнее улыбнуться и придать своим голубым глазам, смотревшим прямо на генерала, мягкое и задумчивое выражение.
— Ах, принцесса! Вы прекрасно знаете, что они были бы в восторге…
— Да почему? — перебила она генерала с чрезвычайной живостью — то ли потому, что боялась, как бы про нее не подумали, что ей известно, что она одна из самых знатных дам во всей Франции, то ли потому, что слова генерала доставили ей удовольствие. — Почему? Откуда вы взяли? А может, это было бы им крайне неприятно. Не знаю, наверно, я сужу по себе, но мне скучно даже со знакомыми, а уж если б пришлось ехать к незнакомым, хотя бы к «героям», я просто с ума сошла бы от скуки. Понятно, я не говорю о таких старинных друзьях, как вы, с которыми дружишь вовсе не из-за их героизма, а вообще я не уверена, что нужно везде и всюду козырять своим героизмом… Мне уже часто бывает скучно устраивать обеды, а тут еще изволь предлагать руку какому-нибудь Спартаку и вести его к столу… Нет, правда, я никогда не пошлю за Верцингеториксом191, даже если за столом у меня будет сидеть тринадцать человек. Я бы его приберегла для званых вечеров. А так как я их не устраиваю…
— Ах, принцесса, недаром вы из рода Германтов! Вы отличаетесь чисто германтским остроумием!
— Я буквально от всех слышу про германтское остроумие и не могу понять, что это значит. Стало быть, вам известно еще чье-то остроумие? — Тут принцесса рассмеялась смехом, брызжущим весельем, все черты ее лица уловила, накрыла сеть оживления, а в глазах вспыхнул, загорелся солнечно-яркий блеск радости, какою они могли засиять только от слов, хотя бы сказанных ею самой, но восхвалявших ее остроумие или же ее красоту. — А, вон Сван здоровается с вашей Говожо; вон он… около тетушки Сент-Эверт, видите? Попросите его, чтоб он вас познакомил. Только скорее, а то он собирается уходить!
— Вы обратили внимание, как скверно он выглядит? — спросил генерал.
— Милый Шарль! Наконец-то он идет ко мне, — я уж думала, он не хочет меня видеть!
Сван очень любил принцессу де Лом; к тому же она напоминала ему Германт — именье около Комбре, — весь этот край, который он так любил и куда он не ездил, чтобы не выпускать из виду Одетту. Он знал, что полуартистическая, полусветская манера держать себя, которую он вновь невольно усваивал, как только погружался в прежнюю свою среду, нравится принцессе, и сейчас, беседуя с ней, он держал себя именно так, а кроме того, он действительно испытывал потребность излить тоску по природе.
— Ах! И очаровательная принцесса здесь! — воскликнул он так громко, чтоб его слышала не только маркиза де Сент-Эверт, к которой он обращался, но и принцесса де Лом, для которой он это говорил. — Вы подумайте: она нарочно приехала из Германта, чтобы послушать листовского «Святого Франциска Асизского», и успела только, подобно милой синичке, клюнуть несколько ягодок шиповника и боярышника и украсить ими свою головку; на ней еще блестят капельки росы и снежинки — воображаю, как там мерзнет герцогиня. Прелестно, дорогая принцесса!
— Как! Принцесса нарочно приехала из Германта? Ну, это уже слишком большая жертва! Я не знала, я смущена! — простодушно воскликнула маркиза де Сент-Эверт, не привыкшая к свановской манере выражаться. — Да, правда, похоже… — рассматривая прическу гостьи, продолжала она. — Пожалуй, только не на каштаны, нет… Отличная мысль! Но каким образом принцесса узнала мою программу? Музыканты даже мне ничего не сказали.
Сван, привыкший говорить тонкие вещи, непонятные большинству светских людей, женщине, с которой он непременно бывал изысканно любезен, не счел нужным объяснять маркизе де Сент-Эверт, что речь его носит метафорический характер. А принцесса залилась смехом: в ее кружке остроумие Свана ценилось высоко, а кроме того, она полагала, что всякий обращенный к ней комплимент должен отличаться наивысшим изяществом и вызывать неудержимый смех.
— Ну что ж, я очень рада, Шарль, что мои ягодки боярышника вам нравятся. А почему вы здороваетесь с Говожо? Разве вы и ее сосед по именью?
Маркиза де Сент-Эверт, убедившись, что принцессе доставляет удовольствие болтать со Сваном, оставила их вдвоем.
— Но ведь и вы ее соседка, принцесса.
— Я? Выходит, у них всюду именья! Я им завидую!
— Нет, вы соседка не Говожо, а ее родственников; ее девичья фамилия — Легранден, она часто приезжала в Комбре. Вам известно, что вы — графиня Комбрейская и что капитул обязан платить вам оброк?
— Не знаю, что мне должен платить капитул, — я знаю, что мне самой приходится ежегодно выкладывать сто франков в пользу священника, и особого удовольствия это мне не доставляет. Странная, однако, фамилия — Говожо. Она обрывается там, где нужно, но все-таки получается некрасиво! — со смехом добавила она.
— Начинается она не лучше, — заметил Сван.
— А ведь и правда: это же двойное сокращение!..
— Кто-то очень сердитый и чрезвычайно благовоспитанный не решился оставить все первое слово.
— И все-таки не удержался и начал второе; уж лучше бы он оставил целиком первое — и дело с концом. Мы с вами очень мило шутим, дорогой Шарль, но как я горюю, что совсем вас не вижу! — ласковым тоном продолжала принцесса. — Я так люблю беседовать с вами! Ведь какому-нибудь идиоту Фробервилю я бы даже не могла объяснить, почему Говожо — фамилия странная. Жизнь ужасна, согласитесь! Мне не бывает скучно только с вами.
Разумеется, принцесса говорила неправду. Но Сван и принцесса одинаково смотрели на мелочи жизни, и следствием этого, — если не причиной, — являлось большое сходство в их манере выражаться и даже в произношении. Это сходство не поражало только потому, что у них были совсем разные голоса. Но стоило мысленно отделить от слов Свана их звуковой покров, забыть о том, что звук проходит у него сквозь усы, и оказывалось, что из его слов составлялись те же самые фразы и обороты и с теми же интонациями, какие можно было услышать в кружке Германтов. В важных вопросах Сван и принцесса решительно расходились. Но когда Сван загрустил и никак не мог унять дрожь, которую ощущает человек перед тем как расплакаться, ему все время хотелось говорить о своем горе, как убийце хочется говорить о своем преступлении. Услышав признание принцессы, что жизнь ужасна, он был так растроган, словно принцесса заговорила с ним об Одетте.
- Красная книга сказок кота Мурлыки - Марсель Эме - Сказка
- Гражданская война в России 1917-1922. Красная Армия - Александр Дерябин - Публицистика
- Лекарство от меланхолии (сборник) - Рэй Брэдбери - Зарубежная фантастика
- Убийство в доме тетушки Леонии - Эстель Монбрен - Детектив
- Спецслужбы Белого движения. Контрразведка. 1918-1922 - Николай Кирмель - История