Дом у кладбища - Джозеф Шеридан Ле Фаню
- Дата:23.10.2024
- Категория: Классическая проза / Ужасы и Мистика
- Название: Дом у кладбища
- Автор: Джозеф Шеридан Ле Фаню
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но однажды ночью Стерку показалось, что он видел некий знак или символ, имеющий отношение к его врагу. Когда Стерк, вытянувшись и обратив спину к своей дремлющей супружнице, лежал под одеялом, ему привиделось, что он сидит за письменным столом в своем большом пухлом кресле у окна задней комнаты на втором этаже, которую доктор называл библиотекой; там он иногда выписывал рецепты и размышлял над снадобьями, римскими цифровыми обозначениями, каплями и пилюлями, арабскими и астрологическими знаками, вроде Ѯ, 3 или Э, и прочими атрибутами своего таинственного ремесла. Во сне доктор, сжимая в руке перо, смотрел на кладбище, которое простиралось за окном.
Оставив, таким образом, свою бренную оболочку почивать наверху в спальне, наш доктор восседал как бы вне тела, а у стола стоял Том Данстан, и на его голубом рукаве белели обрывки ниток – там раньше помещались нашивки, пока их не обрезали на заре на плац-параде, когда свершился триумф доктора, а чин, состояние и все воздушные замки, которые воздвигал Том, обрушились в пыль на мощеный пол казармы. Обратив к Стерку свой худой профиль и недобрый глаз, Том с деревянным поклоном объявил: «Тут джентльмен, сэр, желает с вами пообедать». Раздался хорошо знакомый доктору приглушенный стук в дверь и шуршание за креслом. Ощутив между лопатками холодок, доктор обернулся: на спинке кресла громоздилась черная ворона – зловещая, древняя, чудная птица, допотопный прародитель всего рода черных ворон; большие глаза чудовища светились, голова сияла снежной белизной, странный взгляд напоминал человеческий; изогнутый, похожий на совиный клюв раскрылся, и над самым ухом Стерка раздалось громкое скрипучее «кар!». С глухим толчком, от которого содрогнулась кровать, а бедная миссис Стерк вскочила и запуталась в пологе, душа Стерка ухнула обратно в тело; в тот же миг доктор пробудился и сел.
Не стану утверждать, что в то время доктор хорошо спал. Скорее наоборот, и я не призываю вас, мой проницательный читатель, придавать значение его снам, однако поскольку впоследствии сны эти стали у жителей Чейплизода любимой темой для разговоров у камина и о них сочинили немало небылиц, то я счел себя обязанным рассказать, как обстояли дела в действительности.
Доктору и в голову не приходило поведать о своих снах полковым сотоварищам, чтобы затем сделаться объектом насмешек в офицерской столовой. Со старым доктором Уолсингемом он тем не менее поделился – разумеется, как поводом, чтобы обменяться улыбкой-другой, как подобает двум философам. Но доктор Уолсингем привык витать в эмпиреях – лениво и безмятежно скользить по океану знаний. Тончайшие ассоциативные связи причудливым образом уводили его то туда, то сюда и благополучно увлекли наконец в туманную область вещих видений. Священнослужителю вспомнились сны Иосифа, фараона, отца Бенвенуто Челлини и матери святого Доминика, Эдуарда II Английского; перескакивая из древности в свою эпоху и обратно, он перебирал сны церковных патриархов и язычников, современных христиан обоего пола и тем неосознанно подвергал терзаниям бедного Стерка, который ждал от него небольшой проповеди, исполненной бодрящего скептицизма.
Не иначе как по крайней нужде, Стерк попросил о консультации своего ненавистного собрата Тома Тула – разумеется, строго под секретом, и Том, отвечавший ему, как мы знаем, взаимностью, постарался напустить как можно больше страху, предложил взяться за его лечение и сказал, искоса меряя коллегу своими хитрыми и решительными глазками (дело происходило на прогулке в парке):
– Мне нет нужды напоминать вам, уважаемый сэр, что от лекарств мало проку, если речь идет о… чем-нибудь… словом, если что-то… что-то тяготит вашу душу.
– Ха-ха-ха!.. Вы имеете в виду, что я прикончил своего отца и взял в жены бабку? – усмехнулся в ответ Стерк; он устало тащился вперед, заложив руки в карманы, и старался своим то ли искренним, то ли показным смехом отогнать мрачные предчувствия. – Я весь на виду. Мне плевать, кто и что обо мне болтает. Я и гинеи не беру в долг, когда не уверен, что, если захочу, смогу вернуть ее хоть завтра. Никакие тревоги меня не донимают, только эта пакостная подагрическая диспепсийка – вздор, да и только.
Наступило долгое многозначительное молчание. Отметив это, неутомимый умишко Тула тут же занялся иными предметами и успел перебрать их с полдесятка. Наконец Тул мысленно перенесся на ожидавшийся в ближайшее воскресенье масонский банкет в «Лососевом Каскаде», где в тесной и приятной компании собирался употребить положенную долю кларета (на всех – дюжина бутылок) и очаровать собравшихся исполнением лучшей своей песни и стихов собственного сочинения. В тот же миг, спугнув масонов, Тула выдернула из «Лососевого Каскада» грубая фраза Стерка:
– Хотел бы я знать, сэр, что за идиот, а вернее, что за… подлец, скажем так, внушил вам такое предположение?
Подобные вспышки со стороны Стерка давно уже никого не удивляли, и десятью минутами позже оба медика простились на крыльце у Тула не более враждебно, чем обычно.
Тем же вечером Тул сказал жене:
– Так и знай, дорогая, Стерк по уши в долгах. Помяни мои слова: если он не поумнеет, сидеть ему за решеткой – и года не пройдет. С начала февраля он потерял – погоди минутку, я подумаю
- Мир доктора Ярцева - Сергей Бунеев - Киберпанк
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Как сэр Доминик продал душу дьяволу - Джозеф Ле Фаню - Ужасы и Мистика
- Прогноз на каждый день. 2017 год. Овен - Михаил Кош - Прочее домоводство