Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1) - Уильям Теккерей
- Дата:28.09.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1)
- Автор: Уильям Теккерей
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прибытие двух вельмож повергло наше веселое общество в состояние какой-то скованности. Заговорили о погоде, но блеск солнца не вызывал блеска остроумия у гостей полковника. Сэр Брайен высказал мысль, что жара нынче, наверно, совсем как в Индии, на что сэр Томас де Бутс, засунув оба больших пальца в проймы своего белого жилета и выпятив брюхо, презрительно улыбнулся и пожелал сэру Брайену изведать на себе, каково в Индии в жаркий денек, особливо когда дуют знойные ветры; тогда сэр Брайен, за неимением аргументов, взял назад свое предположение, что будто бы в Лондоне жарко, как в Калькутте. Тут мистер Бинни, взглянув сперва на часы, потом на полковника, сказал:
— Не хватает лишь вашего племянника, Том. Пожалуй, можно сказать слугам, чтоб подавали?.. — Предложение это было с радостью поддержано мистером Фредериком Бейхемом.
Запарившиеся лакеи внесли кушанья, от которых шел пар. Вельможи уселись по правую и левую руку от полковника; тот попросил мистера Ханимена прочесть молитву и, пока исполнялась эта краткая церемония, стоял и благоговейно слушал, хотя де Бутс с недоумением поглядывал на него, уже засунув за ворот салфетку. Молодежь разместилась на дальнем конце стола, возле мистера Бинни; и когда гости уже почти что управились со вторым блюдом, появился мистер Барнс Ньюком.
На лице мистера Барнса не отразилось и тени беспокойства, хотя он причинил беспокойство всем присутствующим. Ему подали суп, рыбное блюдо и мясное, и он не спеша все это ел, а остальные двенадцать джентльменов сидели и дожидались. Мистер Бинни посмотрел на него, прищурившись, словно говоря: "В жизни не видывал столь непринужденного юнца, ей-богу!" Да, юнец этот отличался завидной непринужденностью! Какое вкусное кушанье, пожалуй, он съест еще немножко. Смакуя вторую порцию, он обернулся к соседу и, ухмыляясь, выразил надежду, что никого не задерживает.
— Гм!.. — пробурчал его сосед (это был мистер Бейхем). — Ничего, мы, в сущности, уже пообедали.
Тут Барнс обратил внимание на странный наряд своего соседа — длиннополый сюртук и ленту вокруг шеи — и принялся его разглядывать с восхитительной бесцеремонностью. "Что за публику здесь собрал мой дядюшка?" — размышлял он. А когда честный полковник пригласил его выпить с ним, он только милостиво кивнул в ответ. Словом, он был до того нестерпимо снисходителен, что каждому из гостей страшно хотелось дать ему взбучку.
Во время обеда хозяин, по старому доброму обычаю, приглашал каждого из гостей выпить с ним; его примеру следовал и мистер Бинни. Так пили в Англии и Шотландии в дни их молодости. Когда же Бинни пригласил выпить сэра Брайена, то в ответ услышал:
— Благодарю, любезнейший, с меня довольно. Я, право, и без того уже выпил лишнего.
Бедный джентльмен был так смущен, что прямо не знал, что ответить. К счастью, на выручку ему пришел Том Норрис, старший помощник капитана.
— А мне так еще не довольно, мистер Бинни, я охотно опрокину с вами стаканчик чего предложите! — закричал он.
По правде-то говоря, мистер Норрис выпил уже довольно. Он осушил по стаканчику за здоровье каждого из гостей; расторопные официанты то и дело подливали ему. Мистер Бейхем тоже поглотил изрядное количество вина, хотя оно и не оказало видимого действия на этого бывалого пьянчугу. Хватил лишнего и юный Клайв; щеки его пылали румянцем, он громко болтал и смеялся на своем конце стола. А мистер Уорингтон, в свою очередь, то с любопытством посматривал на Клайва, то бросал на мистера Барнса взгляд, исполненный презрения, которое, впрочем, нисколько не задевало этого любезного молодого человека.
А надо вам сказать, что вскоре после того как подали десерт, старший помощник с ост-индского судна вдруг, ни с того ни с сего, шумно потребовал, чтобы все встали и выпили за благороднейшего человека — полковника Ньюкома, чьи добродетели он принялся красноречиво расписывать. В начале этой громогласной речи, сопровождаемой бурной жестикуляцией, сэр Брайен, казалось, сильно встревожился, но пока оратор пробирался к цели, его беспокойство постепенно улеглось, и когда тот замолк, он даже снисходительно постучал по столу одним из своих покровительственных перстов и, подняв стакан, в котором было не больше чем с наперсток кларета, возгласил:
— С радостью пью за твое здоровье, милый брат.
Во время этой речи молодой Барнс несколько раз иронически восклицал: "Слушайте, слушайте!" С каждым стаканом насмешливость его становилась все откровеннее: хотя Барнс и пришел позже других, он, наверстывая упущенное, выпил немало.
Все поведение кузена за столом и эти его издевательские возгласы возмутили юного Клайва, и он уже не в силах был справиться со своим гневом. Он стал отпускать по адресу Барнса нелестные замечания. Взгляд его, устремленный на родственника, метал молнии, и воинственность его намерений была очевидна для всех; Уорингтон тревожно переглядывался с Бейхемом и Пенденнисом. Мы понимали, что если один из молодых людей не перестанет пить, а другой не прекратит свои дерзости, — быть скандалу.
Полковник Ньюком в немногих словах ответил своему почтенному другу — старшему помощнику капитана, и на этом бы дело, возможно, и кончилось, но тут, к сожалению, мистер Бинни счел нужным почествовать тех, кто состоит на службе у короля, в особенности — генерал-майора сэра Томаса де Бутса, кавалера ордена Бани второй степени, и прочая, и прочая, а тот, вынужденный произнести ответную речь, пришел в такое замешательство, что едва не получил апоплексический удар. За гостеприимным столом не смолкал звон бокалов, все настроились на ораторский лад. Воодушевленный успехом своего выступления, мистер Бинни провозгласил теперь тост за здоровье сэра Брайена Ньюкома, и баронет, прижав к груди бокал, долго мямлил что-то в ответ.
Но тут вдруг встает этот злополучный Бейхем и торжественно просит тишины и внимания, дабы он мог, с любезного дозволения председателя, поделиться с собравшимися некоторыми возникшими у него мыслями.
— Мы здесь с понятным воодушевлением пили за нашу армию — ведь ее доблестные представители, сидящие среди нас, заслужили те горячие изъявления восторга, какими были встречены их имена. ("Слушайте, слушайте! " — саркастически восклицает Барнс Ньюком. "Слушайте, слушайте, слушайте!!!" — вопит Клайв.) Но приветствуя наше воинство, можем ли мы забыть о служении еще более возвышенном?! Да, да, более возвышенном, я не боюсь утверждать это в присутствии столь доблестного генерала. Надо ли говорить, что я имею в виду Святую церковь. (Аплодисменты.) Среди нас, джентльмены, находится тот, кто, уписывая яства, выставленные на этом обильном столе, и щедро наполняя свою чару искристым вином, предложенным нашим радушным хозяином, освящает своим присутствием наше пиршество; тот, кто благословляет пищу и возносит благодарственнее молитвы до и после нашей трапезы. Чарльз Ханимен, джентльмены, был другом моего детства, а его батюшка — моим наставником в пору моего отрочества. И если последующая жизнь Фредерика Бейхема изобилует неудачами, то, возможно, лишь потому, что я позабыл наставления, которые влагал в мои неслышащие уши почтенный родитель Чарльза Ханимена. Чарльз Ханимен в детстве тоже не отличался примерным поведением, а в юности, как я слышал, бывал порою неблагоразумен. Однако нынче мы приветствуем Чарльза Ханимена как живое воплощение всех предписаний и заповедей, как decs fidei и lmen ecclesiae [40], что я высказал ему нынче утром, когда мы задушевно беседовали в домашнем кругу и я не помышлял еще, что мне придется излагать свое мнение перед столь избранным обществом. Полковник Ньюком и мистер Бинни, я пью за здоровье преподобного Чарльза Ханимена, магистра искусств! Пусть мы услышим еще великое множество его проповедей, кроме той восхитительной речи, каковой он, без сомнения, готовится сейчас зажечь нашу душу. И да не пропадет даром его красноречие и взлелеем мы в сердце нашем зерна истины, сокрытой в его словах!
Он умолк. Пришлось бедному Ханимену встать и выдавить из себя в ответ несколько бессвязных слов. Речь его, скажем прямо, произвела весьма жалкое впечатление: настоятель часовни леди Уиттлси умел витийствовать только по писаному тексту.
Сказав речь, мистер Ханимен покинул общество вместе с сэром Брайеном, полковником Доббином и одним из индийских джентльменов, хотя наш великодушный хозяин и убеждал гостей не расходиться так рано.
— Подсаживайтесь-ка поближе, джентльмены! — приглашал прямодушный Ньюком. — Еще не время уходить. Позвольте мне подлить вам, генерал. Вы ведь не откажетесь от стаканчика доброго вина. — И он наполнил до краев бокал своего приятеля, и этот старый служака осушил его с подобающим удовольствием. — А теперь, кто споет нам песню? Давайте-ка вашего "Лэрда из Кокпена", Бинни. Чудесная песня, генерал, чудесная! — шепнул полковник соседу.
- Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи (книга 2) - Уильям Теккерей - Проза
- Противные задачи - Григорий Остер - Детская образовательная литература
- Логово серого волка [СИ] - Маргарита Бурсевич - Фэнтези
- Умереть бы раньше, чем проснуться - Уильям Айриш - Триллер
- Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада - Классический детектив / Ужасы и Мистика