Провинциальное развлечение - Анри де Ренье
- Дата:27.09.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: Провинциальное развлечение
- Автор: Анри де Ренье
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старуха Мариэта вошла в мою комнату не постучавшись, со сбившимся набок чепчиком. Она сообщает мне, что только что нашли г-на де Блиньеля у себя в квартире, убитого, с перерезанным горлом, плавающего в луже крови; затем она покидает меня и как безумная бежит за новостями. Кажется, что настоящая паника охватила весь город. Тетушка дрожит в своей старой коже. Ах, добрые обыватели П. сегодня ночью не будут спать спокойно! Это событие немножко расшевелит их и послужит им на пользу…
Это бравый Жюль, возвратившись из Никэ, где он был на свадьбе, обнаружил тело своего господина. Г-н де Блиньель лежал на паркете в луже крови. На перерезанном горле зияла широкая рана. Положение тела и состояние одежды свидетельствовали, что никакой борьбы не было. Золотые очки продолжали сидеть на носу г-на де Блиньеля; часы лежали в кармане; перстень на пальце оставался нетронутым. В комнате никакой поломанной мебели, даже никакого беспорядка. Все шкафы закрыты; письменный стол не тронут, стулья и кресла на своих местах. Нигде нет никаких изменений, исключая того, что г-н де Блиньель перестал жить. Само по себе это не является большим событием, но в таком маленьком городке, как П., приобретает значительность. Убийство г-на де Блиньеля наделает в нем шуму, ха! ха! Покамест дом погружен в молчание. Тетушка заперлась в своей комнате на тройной запор. Она кладет подле себя старую Ма-риэту. Она умирает со страху, и это сильно забавляет меня. Должно быть, ей все время снится убийца г-на де Блиньеля, и я уверен, что она представляет его себе с большим ружьем и в остроконечной шляпе. Черт возьми! Эта смерть г-на де Блиньеля немножко изменит мнения моей почтенной тетушки насчет "примерности" города П. Послушать ее, в П. живешь как у Христа за пазухой. П. что-то вроде буржуазного рая, в котором ни с кем не может приключиться ничего неприятного. И однако маленький папаша Блиньель, крак! – готов! В каком она теперь страхе, тетушка Шальтрэ, но и обыватели П. не слишком-то спокойны, уверен в этом. Превосходно! Это событие выведет их немного из тупой оцепенелости. Сегодня вечером во всех домах, должно быть, плотно закрываются ставни, проверяются замки, вытаскиваются старые ружья и старые револьверы. Как все это комично и как мало нужно, чтобы нарушить покой целого города! Ведь, в конце концов, смерть какого-нибудь Блиньеля есть ничто, меньше, чем ничто. Он ни для кого не был решительно ничем. Он был марионеткою в образе человека, бесполезною и ненужною, крысою за ковром…
Бедный г-н де Ривельри – вот кому вся эта история не доставит развлечения. Ему придется отложить на время свои занятия дворянскими грамотами и парламентскими актами. Прощай, процесс д'Артэна и Сориньи, живописных фигурок XVII века! Бедный г-н де ла Ривельри, ему придется разбираться в действительных фактах, наводить справки, вести следствие, искать след, идти по этому следу, проявить прозорливость и изобретательность, осмотреть все нужные места, спрашивать, умозаключать… и найти виновного. Сколько хлопот и беспокойства для вас, бедный дорогой г-н де ла Ривельри! Обязанности судебного следователя не для вас, если только это дело не окажется таким простым, таким простым… и если вам еще больше не упростят его.
Сегодня я рано вышел из дому. У П. воскресный вид. На Рыночной площади столпилась кучка женщин, среди которых я различаю ораторствующую Мариэту. Она распространяет о "преступлении" мнения г-жи де Шальтрэ, заявляющей, что причиною его является "зложелательство", а то так просто видит в нем дело "красных" или руку франкмасонов. Дальше, на Большой улице, я встречаюсь с людьми, вид у которых испуганный и озабоченный. Некоторые разговаривают на пороге домов с оживлением, какого я не знал у обывателей П. Черт возьми! Как это любопытно! Вот вся их жизнь внезапно преобразилась от этого удара ножа, как от удара магической палочки. В П. больше не скучают. Говорят, спорят, высказывают предположения. Вот пища для разговоров на значительное время, потому что еще должен иметь место "арест преступника", процесс, приговор. Ведь в такого рода делах преступник всегда бывает обнаружен. Это обязанность г-на де Ривельри. Он должен "совершить все необходимое". Ба! он сделает это, или другие за него сделают.
Продолжая свой путь, я встретился с г-ном де Жернажем и г-ном Реквизада. Испанец выглядит страшно веселым и потирает себе руки от удовольствия. Его маленькие глазки блестят на старой желтой голове. Он объясняет нам, как наносят удар ножом. Ему случалось наносить их немало в карлистский период своей жизни. Он прокалывал сердца, пронзал легкие, рассекал груди, вспарывал животы, резал горла, и он вспоминает об этом, по-видимому, с огромным удовольствием, так же как и о многочисленных совершенных им расстрелах. Г-н Реквизада скромно гордится своими подвигами. Он не выставляет их напоказ и не чванится ими, но когда представляется законный повод обнаружить свою опытность и свою практику, он не уклоняется от этого. А смерть г-на де Блиньеля как раз и служит таким поводом, и г-н Реквизада пользуется им. В этот момент мы шли вдоль высокого забора сада г-жи де Карюэль, и я заметил, что г-н Реквизада с удовольствием смотрел на него. Какую длинную вереницу заложников и пленников можно бы было вытянуть вдоль него и какую отличную мишень представили бы они как для ружья, так и для ножа! А тут вместо этой обильной жертвы и этого аутодафе приходится довольствоваться тощим и чахлым трупом г-на де Блиньеля. Но и он лучше, чем ничего, и почтенный г-н Реквизада как будто впивает его запах своими старыми волосатыми ноздрями. Зато г-н де Жернаж гораздо меньше удовлетворен событием. Преисполненный совершеннейшего равнодушия к себе подобным, он с неудовольствием думает о том, что в мире есть жестокие, честолюбивые, зверские, свирепые души, которые жизнь с ее препятствиями, соперничеством, пресыщением, приманками толкает на преступление. Какая нужда человеческому существу устранять себе подобное существо, когда так просто забыть его? Зачем это необъяснимое убийство, учиненное над столь безобидною личностью, как г-н де Блиньель, зачем это беспричинное и бесполезное убийство, которое нельзя извинить припадком исступления и мотивом которого не служила корысть? Г-н де Жернаж сознается, что он ничего здесь не понимает, но он очень интересуется, не будет ли после смерти г-на де Блиньеля распродажи его имущества. Г-н де Жернаж высмотрел там несколько кресел со старою обивкою. Все это не мешает ему высказывать учтивое сожаление об этом "бедном Блиньеле". Тем временем мы приблизились к дому, где было "совершено преступление". Он возвышался в глубине спокойного сада. Уже один факт, что он заключал в себе мертвого человека, притом человека убитого, на короткое время сообщал ему интерес. Он представлял собою "стены, за которыми произошло что-то", а это так редко случается в П. Дом г-на де Блиньеля был тем более таинственным, что в данный момент в него нельзя было проникнуть: калитка сада была заперта и охранялась двумя жандармами. На крыльце показывалось иногда расстроенное лицо Жюля; его alibi в виде присутствия на свадьбе в Никэ служит ему оправданием только наполовину. Он читал в газетах, что, в силу некоторого профессионального предубеждения, в делах такого рода, как дело г-на де Блиньеля, судебные власти начинают обыкновенно с ареста слуг, а бравый Жюль не имеет никакого желания знакомиться с прелестями камер дома предварительного заключения; этим объясняется его подобострастная угодливость к жандармскому унтер-офицеру, точно этот последний мог бы повредить ему или принести пользу. И вот милейший Жюль привлекает любопытство группы зевак, толпящихся у решетки и оживленно обсуждающих сенсационное происшествие.
Эта группа составлялась из довольно разнородных элементов: пришедших на рынок крестьян и крестьянок, рабочих и работниц, лавочников с женами, мелких буржуа и, наконец, нескольких "господ из общества". Шел спор. Интересовались не жертвою – к жертве все были очень равнодушны, – но тою загадкою, которую на первых порах заключает в себе всякое преступление. Этим любопытством были охвачены и "наши господа", хотя все они были знакомы с г-ном де Блиньелем. Его, правда, жалели, но то обстоятельство, что, падая под ударами убийцы, он оказал ему лишь самое незначительное сопротивление, уменьшало силу этого сожаления. Все это произошло, должно быть, так быстро! Немного нужно времени, чтобы перерезать человеку горло. Бедный Блиньель страдал, должно быть, очень недолго, потому что не было обнаружено никакого следа борьбы. Впрочем, он получил лишь то, чего заслуживал, бедняга Блиньель. Жить в уединенном особняке, с одним только слугою, и не иметь даже собаки! Тут "эти господа" стали делиться сведениями о предосторожностях, принимаемых ими с целью охраны. Каждый восхвалял свой метод. Эти граждане спали под защитою крепких замков, больших засовов, предохранительных цепочек, собачьего лая. Из их признаний выходило, что П. представляет собою настоящий арсенал ружей, револьверов и всевозможных средств защиты и что эти мирные буржуа "вооружены до зубов". Пусть-ка злодей попробует сунуться к ним – ему будет оказан надлежащий прием. Они обменивались рецептами своих предохранительных мер с воинственным видом, постукивая каблуками, чтобы засвидетельствовать свою храбрость, а также чтобы согреться, потому что сегодня утром было холодно; но, несмотря на холод, "эти господа" твердо решили подождать прибытия "суда". Г-н де ла Ривельри, наверное, приедет с десятичасовым поездом. Сейчас же после его приезда начнется следствие, изучение следов ног преступника, отпечатков его пальцев. Присутствующие желали убедиться, покажет ли себя г-н де ла Ривельри "тонкою ищейкою" или жалким образом "сядет в калошу". Их также весьма заботил вопрос, где остановится г-н де ла Ривельри и у кого будет обедать, если не уедет сегодня же в Валлен. Пока этот вопрос обсуждался и переходил с уст на уста, я отошел немного в сторонку. Я стал рассматривать жандармов. У них были славные открытые и добродушные лица и большие руки, те руки, что арестовывают преступников и хватают за шиворот виновного. Они возбуждали у меня необычайный интерес, я хотел бы внимательно разглядеть, пощупать их. Они представлялись мне какими-то диковинными предметами. Мое внимание начинало причинять беспокойство этим бравым парням. За ними мне виден был сад, бассейн, деревья пирамидами и шпалерами, посыпанные песком дорожки, дом. Я мысленно представлял себе сени, лестницу, двери, те двери, за которыми был найден убитым г-н де Блиньель, с перерезанным горлом, "плавающим в луже крови".
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Лохо Эректус - Дмитрий Бычков - Детектив
- Анатоль Франс - Михаил Кузмин - Критика
- 20-ть любительских переводов (сборник) - Рид Роберт - Мистика