Том 4. М-р Маллинер и другие - Пэлем Вудхауз
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: Том 4. М-р Маллинер и другие
- Автор: Пэлем Вудхауз
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет. А что?
— Приходил Джонни Бингли.
— Если хочет прибавки, сошлитесь на депрессию.
— Прибавки! Да ему и этого много!
— Кому, Джонни? Кумиру американских матерей? А как же улыбка сквозь слезы?
— Если эти матери узнают, что он карлик, да еще не первой молодости…
— Кроме нас с вами, не знает никто.
— Да? Вчера он надрался с одним моим кивателем. Говорит, вроде бы не признался, но между тем моментом, когда их вышвырнули от Майка, до того, как он тыкнул вилкой лакея, у него выпадение памяти.
— Какой это киватель?
— Маллинер.
— Если он скажет газетчикам, Джонни конец! А у нас контракт еще на две картины, 250 тысяч каждая.
— Вот именно!
— Что нам делать?
— Если б я знал!
Мистер Левицкий подумал.
— Надо выяснить, что известно Маллинеру.
— Но спросить нельзя!
— Мы за ним последим. Какой он?
— Идеальный киватель. Тихий. Вежливый. Как это, на «п»…
— Поганый?
— Предупредительный. Тихий, вежливый, пунктуальный, предупредительный.
— Ну, тогда все просто! Если он будет… ну, наглый или хамоватый, мы и поймем: «Знает!»
— А дальше что?
— Подкупим. И как следует, мелочиться некогда. Мистер Шнелленхамер вцепился в собственные волосы.
— Хорошо, — сказал он, когда боль утихла. — Да, другого пути нет. Скоро у меня совещание. Он там будет.
— Значит, следим за ним, как рысь.
— Кто?
— Рысь. Дикая кошка. Очень любит следить.
— Да? Ну ладно. Я думал, рысь — это что-то такое, у лошади.
Страхи несчастных магнатов обоснованы не были. Если мой родственник и слышал роковую тайну, он ее забыл. Входя в кабинет шефа, помнил он только о том, что при любом движении голова у него треснет.
Однако м-р Шнелленхамер тронул за рукав м-ра Левицкого.
— Видели?
— Что?
— Его. Трясется, как одержимый.
— Да?
— Еще бы.
Действительно, Уилмот вздрогнул, но лишь потому, что шеф оказался абсолютно желтым. Он и сам по себе не поражал красотой, а теперь, тускло-шафрановый и не очень четкий, произвел такое впечатление, что родственник мой задрожал, как соленая улитка.
Мистер Левицкий вдумчиво глядел на него.
— Не нравится он мне.
— Мне тоже, — поддержал его мистер Шнелленхамер.
— Смотрите, закрывает лицо руками.
— Видимо, знает все.
— Да, наверное. Что ж, начнем. Когда придет время кивать, он себя и выдаст.
Уилмот очень любил такие совещания. Делать почти ничего не надо, люди интересные. Но сегодня тут собралось одиннадцать самых нудных сценаристов, да и вообще с той самой поры, как он утром взял льда из холодильника, его томила какая-то меланхолия. Будь он героем русского романа, он бы пошел в амбар и повесился. А так — сидел очень прямо и смотрел перед собой.
Многим он напомнил бы хорошего, многодневного утопленника; но мистер Шнелленхамер видел в нем леопарда перед прыжком, о чем и сообщил компаньону.
— Простите, — осведомилась Мейбл, сидевшая с ним рядом, — как вы сказали, «Лео Пард»? Это новый актер?
— Нет-нет, — спохватился шеф. — Частный вопрос, не для стенограммы. На чем мы остановились?
— Кэбот Деленси сидит на айсберге. Перед его взором проплывают картины былого.
— Какие?
— Вы не сказали.
— Ну, вот и выясним, — сказал шеф. — Что там у него проплывает?
Молодой человек в очках, который вообще-то мечтал открыть магазинчик, предположил, что Деленси украшает витрину пупсами и фестонами.
— При чем тут пупсы? — рассердился шеф.
Автор проекта полагал, что они способствуют торговле.
— Чушь! — воскликнул мистер Шнелленхамер. — Он миллионер, а не торговец.
Пожилой субъект предложил воспоминания об игре в поло.
— Ерунда, — сказал шеф, — Какое поло? Мы должны иметь в виду обычных, скромных жителей Среднего Запада. Верно я говорю?
— Да, — сказал Первый Поддакиватель.
— Да, — сказал Второй.
— Да, — сказал и Третий.
Киватели кивнули. Уилмоту показалось при этом, что в шею ему вонзили раскаленный щуп. М-р Левицкий дернул за рукав м-ра Шнелленхамера.
— Видели, какой взгляд?
— Да. Мрачный. Злобный. Значит, следим. Совещание продолжалось. Все что-нибудь да предложили, но решил проблему сам шеф.
— Придумал, — сообщил он. — Сидит он на этом айсберге и вспоминает поло. Колоссальная сцена! Ясное дело, спорт. Верно я говорю?
— Да.
— Да.
— Да.
Уилмот поспешил кивнуть и удивился, что голова еще держится.
Этот тихий, вежливый, предупредительный кивок успокоил шефа. Он вздохнул с облегчением. Он расцвел. Он начал ясно и громко:
— Итак, одно видение — поло. Нужно второе, в лирическом ключе. Что-нибудь связанное с женщинами. Романтическая нота.
Молодой человек в очках предложил показать, как Деленси продает красивой барышне индейские вышивки бисером, и глаза их встречаются; но где?
Мистер Шнелленхамер стукнул по столу.
— Какие вышивки? Что он, приказчик? Глаза — да, встречаются, но где? В старом саду. Жужжат пчелы, воркуют горлинки, шелестит листва. Ти-хо! Весна, ясно? Красота, ясно? Трава… э… зеленеет. Почки… э-э…
— Краснеют? — подсказал мистер Левицкий.
— С чего им краснеть? Ну, почки…
— Варятся? — проснулся один сценарист.
— Простите, — заметила секретарша, — почки не варят, а тушат.
— Это не те!
— Да-да, конечно, — огорчилась Мейбл. — Тут совсем запутаешься. Почки, птички…
— Будут и птички, — радостно пообещал шеф. — Какие хотите. Особенно кукушка. Такой комический штришок. Значит, сад, он, она, объятие (помните о цензорах!), и вдруг мы слышим «Ку-ку! Ку-ку!» Так?
— Да.
— Да.
— Да.
Киватели готовились кивнуть, когда раздался чистый девичий голос:
— Простите, мистер Шнелленхамер, не так. Воцарилось мертвое молчание. Одиннадцать сценаристов застыли, не веря своим двадцати двум ушам. Мистер Шнелленхамер едва не задохнулся. Такого с ним не бывало.
— Что-вы-сказали? — выговорил он.
Мейбл смотрела на него, как Жанна д'Арк—на инквизиторов.
— Кукушка, — объяснила она, — произносит не «Ку-ку», а «У-ку». Особый звук, между «ъ» и «у».
Сценаристы затрепетали. Многие чуть не плакали. И то — такая слабая, такая юная…
Мистер Шнелленхамер, уже ничуть не радостный, громко дышал носом. Наконец он произнес:
— Вы уволены. Мейбл вспыхнула.
— Это нечестно! — сказала она. — Это несправедливо! Я же признала, что напутала с почками. А кукушки… Да я выступала с этим номером от Орегона до Мэна! Кого-кого, а их я знаю. Не верите — вон мистер Маллинер, он вырос на ферме. Мистер Маллинер, что они произносят?
Уилмот вскочил, глаза его сияли. Да, был миг слабости, он любил Мейбл отчаянно и безумно, но чеки подписывал шеф. Самая мысль о том, что кассир станет не золотым прииском, а просто дядькой с моржовыми усами, едва не привела к предательству. Но это ушло. Глядя на нее, он обрел былую силу.
— Ъ-ку! — вскричал он. — Какие «Ку-ку»? Нет, какие еще «Ку-Ку»? Ясное, четкое «Ъ». Я понимаю, это обычная ошибка, если «кукушка» — значит, так она и говорит. Но нет! Она говорит «Ъ-КУ».
Раздался странный звук. Это Мейбл, разрезая воздух, кинулась в его объятия.
— О, Уилмот! — рыдала она.
Глядя поверх ее волос на магната, родственник мой с удивлением увидел, что тот, вместе с компаньоном, выгоняет всех из комнаты. Сценаристы текли в коридор пенящимся потоком. Вскоре остались только шефы и влюбленные. Мистер Левицкий запирал дверь. Мистер Шнелленхамер направлялся к Уилмоту, заискивающе улыбаясь.
— Ну-ну, — говорил он, равно как и мистер Левицкий. — Я вас понял. Знающему человеку очень тяжелы такие ошибки. Я вижу, вы преданы нашей корпорации.
— И я это вижу, — поддержал мистер Левицкий.
— Вы не способны ей повредить, вам дороги ее интересы.
— Очень дороги! (Левицкий).
— И небольшие тайны, хе-хе?
— Конечно. Тем более теперь, когда он войдет в правление.
— В правление? — удивился мистер Шнелленхамер.
— В правление. Присвоим вне очереди звание… ну, скажем, в ранге зятя.
Мистер Шнелленхамер немного помолчал.
— Верно, — сказал он после недолгой борьбы. — Я прикажу там, пусть составят контракт.
— Вы согласны, Маллинер? — поинтересовался мистер Левицкий. — Вас устраивает эта работа?
Уилмот собрался с силами. Голова трещала, он ничего не понимал — но Мейбл приникала к его груди.
— Д-д… — начал он, и слова ему отказали. Он кивнул.
АПЕЛЬСИНОВЫЙ СОК
Внезапно в «Привал рыболова» ворвалась кошка, без всяких сомнений получившая под зад. Вслед за ней ворвались и гневные звуки, в которых мы опознали голос Эрнста Биггза, местного кабатчика. Мы удивились. Эрнст Биггз славился мягкостью нрава. Кто-кто, а он бы не поднял ногу на верную спутницу жизни, к тому же — прекрасно ловившую мышей.
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Дживс и Вустер - Пэлем Грэнвилл Вудхауз - Периодические издания / Юмористическая проза
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- Деньги в банке - Пэлем Вудхауз - Классическая проза
- Лунный бассейн. Металлическое чудовище (сборник) - Абрахам Меррит - Ужасы и Мистика