Озорные рассказы. Все три десятка - Оноре де Бальзак
- Дата:19.10.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: Озорные рассказы. Все три десятка
- Автор: Оноре де Бальзак
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Озорные рассказы. Все три десятка" от Оноре де Бальзак
📚 "Озорные рассказы. Все три десятка" - это увлекательное собрание произведений знаменитого французского писателя Оноре де Бальзака. В этой аудиокниге собраны самые яркие и захватывающие рассказы, которые погружают слушателя в атмосферу старой Франции и показывают жизнь обывателей и аристократов.
Главный герой книги - это обаятельный и харизматичный персонаж, который своими шалостями и выходками не оставит равнодушным ни одного слушателя. Его приключения и истории порой смешные, порой трогательные, но всегда увлекательные и запоминающиеся.
🖋️ Оноре де Бальзак - выдающийся французский писатель, автор знаменитого цикла "Человеческая комедия". Его произведения отличаются глубоким психологизмом, яркими образами и умением раскрывать тайны человеческой души.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения классической литературы, которые погрузят вас в мир книг и слов.
Не упустите возможность окунуться в увлекательные истории, прочитанные профессиональными актерами. Аудиокнига "Озорные рассказы. Все три десятка" станет отличным выбором для любителей классической прозы и ценителей таланта Оноре де Бальзака.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А, милочка, – спросил он, – вы, наверное, очень бедны, раз руки ваши не знают отдыха даже в воскресный день? Разве вы не боитесь попасть в тюрьму?
– Господин мой, – отвечала девушка, опустив глаза, – мне нечего бояться, потому что я принадлежу аббатству. Милостивый аббат разрешает нам выгонять корову после вечерни.
– Корова, видно, вам дороже спасения души?
– Вы правы, господин мой, корова эта – единственная наша поилица и кормилица.
– Дивлюсь, дитя моё, видя вас в такой нищете! В этих лохмотьях… в изношенном тряпьё, среди поля, босая даже в воскресенье, меж тем как вы обладаете бо́льшими сокровищами, чем можно их узреть, обойдя все владения аббатства. Наверное, горожане преследуют вас и досаждают вам своей любовью?
– Ничуть, господин мой. Ведь я принадлежу аббатству, – повторила девушка и показала ювелиру обруч на левой руке; подобный обруч надевается скоту, пасущемуся в поле, только у девушки был он без колокольчика.
Красавица взглянула на мастера, и глаза её выражали такое отчаяние, что он остановился, потрясённый. Известно, что сильная сердечная скорбь передаётся от сердца к сердцу через глаза.
– А что это? – спросил он, решив всё узнать от неё самой, и тронул обруч.
Хотя на том обруче было изображение герба аббатства, притом довольно выпуклое, у ювелира не было желания рассматривать его.
– Господин мой, я дочь крепостного раба, а потому всякий, кто женился бы на мне, даже горожанин Парижа, – тоже станет рабом. Всё равно он будет принадлежать аббатству душой и телом. Если бы человек тот сочетался со мною, не женясь, то и тут дети считались бы за аббатством. Вот почему я оставлена всеми, брошена, как скотина в поле. Но особенно мне обидно, что по желанию приора аббатства и в тот час, когда ему заблагорассудится, меня сведут с таким же крепостным человеком, как и я. И будь я даже не столь безобразна, как сейчас, и полюби меня кто-нибудь всей душой, всё равно, увидев на мне вот этот обруч, он убежит прочь, как от чёрной чумы.
И, сказав так, девушка потянула за верёвку свою корову.
– Сколько вам лет? – спросил ювелир.
– Не знаю, господин мой, но у нашего владельца, монсеньора приора, есть запись.
Столь жестокая доля растрогала нашего мастера, тоже немало вкусившего от горького хлеба нищеты. Он шёл рядышком с девицей, и так дошли они в глубоком молчании до ручья. Ювелир любовался прекрасным челом девушки, её крепкими покрасневшими руками, величавой осанкой, смотрел на её запылённые ноги, будто изваянные для статуи Девы Марии. Тонкие, нежные её черты восхищали его, ему казалось, что перед ним живой портрет святой Женевьевы, покровительницы Парижа и крестьянских девушек. Заметьте себе, что наш девственник, чистый сердцем и помыслами, угадывал прелести белоснежной груди, которые девица прятала с очаровательной стыдливостью под грубым платком, и они возбуждали его жажду, как в жаркий день соблазняет школьника наливное яблочко.
И то сказать, всё, что доступно было его взорам, свидетельствовало, что девица эта – чистое сокровище, как и всё впрочем, чем владеют монахи. И чем строже был запрет касаться сего цветка, тем сильнее Ансо томился любовью, и сердце его стучало так сильно, что он слышал его биение.
– У вас отличная корова, – промолвил он.
– Не угодно ли молочка? – ответила крестьянка. – Нынче май жаркий выдался, а до города далеко.
И впрямь небо было синее, без единого облачка и дышало жаром, как плавильная печь. Всё кругом сверкало молодостью – листва, воздух, девушки, юноши. Всё пылало, зеленело, благоухало. Простодушное приглашение, сделанное без всякого расчёта, ибо никаким золотом не оплатить несказанное очарование доброго слова и скромного взгляда, обращённого на него девицей, растрогало мастера, он пожелал видеть эту рабу королевой и весь Париж у ног её.
– О нет, милочка, я не хочу молока, я жажду вас и хотел бы иметь разрешение вас выкупить.
– Это невозможно. Видно, до самой смерти я буду принадлежать аббатству. Вот уже много лет мы живём здесь, и деды жили, и внуки здесь будут жить. Подобно несчастным моим предкам, мне суждено жить рабой на земле аббатства, то же и детям моим, ибо сам монсеньор приор заботится о том, чтоб у нас, крепостных, было потомство.
– Как! – воскликнул туренец. – Неужели не нашёлся молодец, который посмел бы ради ваших чудесных глаз купить вам свободу, как я купил себе свободу у короля?
– Воля стоит слишком дорого, и потому те, кому я приглянусь, уходят так же быстро, как и появляются.
– И вы не подумали бежать отсюда с возлюбленным, умчавшись с ним на добром скакуне?
– О мессир, если меня поймают, то уж наверняка повесят, а мой милый, будь даже он дворянин, потерял бы все свои поместья, не считая прочего. Не стою я таких жертв, ведь у аббатства длинные руки и убежать отсюда никакой прыти не хватит. Вот так я и живу в полном послушании Господу, знать, такая уж моя судьба.
– А что делает ваш отец?
– Он работает на винограднике аббатства.
– А мать?
– Стирает.
– А как вас зовут?
- Сочинения - Оноре де'Бальзак - Проза
- Филострато. Охота Дианы - Джованни Боккаччо - Европейская старинная литература / Проза
- Физиология брака - Оноре Бальзак - Классическая проза
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Шесть гениев (Сборник) - Север Гансовский - Научная Фантастика