Форма входа
0/0
Адам и Ева - Камилл Лемонье
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: Адам и Ева
- Автор: Камилл Лемонье
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Адам и Ева - Камилл Лемонье. Жанр: Классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Адам и Ева - Камилл Лемонье:
Читем онлайн Адам и Ева - Камилл Лемонье
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Ева наклонилась, и губы ее сложились в поцелуй и целовали мои в подвижном отражении воды.
Это дитя, по истине, посвятило мне праздник своего тела. Она создала такой чистый символ, что мир для меня только теперь начинал нарождаться. Ее нагота одевала ее нужной туникой, и она не была грехом, но невинностью и красотой. Она пришла ко мне, как дочь земли и утра, как цветок человечества, выросший из одинокого желания, она пришла со своим ясным и влажным смехом и с руками, обвивавшими, наподобие гирлянд, ее голову. Она казалась мне первобытным существом до грехопадения, как и я сам, скинув одежды, вернулся к правде природы. Не было ли то в ее бесхитростном уме прекраснейшим и целомудренным деяньем, согласным с волей Божества. Но если — бы мы с ней отправились венчаться в деревушку или в город, мы поступили бы как все другие мужчины и женщины: мы не могли бы уже глядеть на наше тело без стыда. Наше падение разрушило бы священную красоту нашей жизни.
Я обнимал ее. И, объятый к ней любовью под отчим небом, я чувствовал, — словно земля содрогается в высшем восторге, как будто обе они, — и земля и она — были одною моей супругой.
X.
В вешние часы лета эта нужная женщина вошла в лес и ныне жила в нем со мною жизнью детства. Эта жизнь была также естественна, как дождливая или солнечная погода, как пчелка, как из маленького семечка рождается цветок, а из него — другие цветы бесконечной чередою. Но, если человек оглядывается назад за минувшие дни и высчитывает длину времени, которое предшествовало этому мгновенью жизни, у него возникают странные мысли. Сочетанье планет в глубине обширных небес не более удивительно, чем встреча тела и души с другой душой и телом, и это-то и есть одна из тайн мира.
О, красота, моя милая Ева! Ты уже раньше пребывала крошечной клеточкой жизни в утробе первой матери и была предназначена мне. Племя твое ступало через ночи и дни по бесконечным путям земли, и ты, еще не родившись, уже жила для меня. Ты была всеми девами и всеми матерями моего поколения до последней, которая тоже была девой и потом родила тебя. Ты ожидала по ту сторону ночи, когда разверзнется священная утроба девы и матери для рождения меня, и это рождение принадлежало к иному племени, никогда не знавшему твоего. И ныне ты была рядом со мною в чаще леса. Ты была милой Евой, любимой женщиной Бытия всех веков. И, быть может, новые поколения выйдут из нас и осенят новым чудом другие браки сквозь течение времени. Вся жизнь, до тебя и после нас, заключается в эфемерном и извечном существе, в котором выявятся твой лик и мой. Но я пошел тебе навстречу под сиянием таких древних звезд, что, быть может, те, что светят ныне, только их разлетевшаяся звездная пыль.
Я не устаю твердить себе об этом с восторгом оцепененья. И надо было только, чтобы пришла ты на заре, покинув деревушку, так же, как я оставил город! Мы оба спали вчера, не ведая завтра, и ты пришла в тот миг, когда я подошел к границе леса. Боже мой, может ли это быть? И какой человек, думая так, не преклонил бы колен со смиренным и изумленным сердцем ребенка перед бесконечной и неведомой благодатью и не простер бы своих дрожащих рук, касавшихся твоего тела, словно самого божества.
Но в яростную пору нашей любви мы были слишком заполнены безумием, чтобы вполне понять красоту этой великой тайны. Жгучий сон вина бродит в винограднях и становится чистым и прозрачным лишь когда отстоится. Мы обшаривали алыми ногами вспененный чан, где бродила гордость и жизнь. Мы были, как молодые животные, выпущенные из стойла на волю. Мы были волками в лесу и нежными ягнятами, игравшими на лужайке. Хмель утра кружился паром у наших висков: быть может, так и первобытное человечество, опьяненное чарами первых апрелей мира, пылало геройской любовью и расточало свое семя. Ева без отдыха вонзала топор в твердое дерево моей силы. Жизнь текла по глубоким сладостным ранам. Я не щадил дорогого мне страдания и умирания и нового рожденья в поцелуях.
Созрели плоды ароньева дерева и яблоки. Боярышник, кизил, горькие ягоды шиповника покрывали красным цветом лесные полянки. И орехи белыми кистями свисали с ветвей. Всякий плод земли есть чудесный дар. Лес при помощи дождя и солнца чудесно вызывает ароматы для утоления голода пчелы и человека. Но пчела знает лучше человека, какую сладкую целительную пищу, какие золотые пряности таят в себе сердцевина и клей растений. Мы брали с собой эти благоуханные дары. Они пропитывали ароматом наши яства. Из них мы сохраняли часть про запас на зиму.
Однажды я отправился с ружьем в чащу вереска и убил дикого петуха. Самка взвилась с криком, словно разорвавшим воздух. Я принес убитую дичь Еве и почти каждый день после того уходил с собакой убивать невинных животных в лесу. И, однако, я был тем же человеком, который незапятнанными еще руками клялся щадить живых созданий. Но дикая гордость возникла из смиренной жизни, как румяный плод вырастает из зеленой почки.
Ева промолвила мне со своим розовым смехом: — Если ты мне хочешь нравиться, как в том уверяешь, ты пойдешь с ружьем в лес. Мне так хочется полакомиться мясом, после такого долгого воздержания. И я брал ружье и отправлялся в лес. Свежие плоды, сочные ягоды потеряли уже свой вкус. Мы разрывали зубами волокна мяса, эти ткани таинственной жизни земли. Мы поступали так, словно благодеянье, оказанное нам созданием зверей, не было дано человеку для братского и внутреннего наслажденья, но, напротив, явилось трагическим предназначеньем для удовлетворения его алчности и неистовства.
Стой! Фазан бьется блестящими перьями в чаще кустарника, серый заяц выскакивает из просеки. Я знаю норы кроликов и воздушные тропы белки. Однажды утром следы маленьких копыт выдали мне проходившую по тому месту косулю. В лес! Ева! В лес! Она сама теперь брала из моих рук ружье, а Голод шествовал впереди нас, нюхая землю и виляя хвостом. Мы еще не изведали чистой радости, вкушая испеченный благодатными руками хлеб.
Ведь, звери так мирно приходили к нам в пору нашей невинной любви. А ныне они убегали от нас. Их хитрость скрываться от нас равнялась нашей хитрости преследования.
Простое и набожное сердце не делает различия между птицами и лесом, ни между пышными деревьями и тварями. И вкупе все для него есть достойная жизнь. Но мы лишились простоты. Бурное вино жизни ударило нам в голову. Два горячих и ярых существа шагали с гордыми возгласами по зеленым тропам, где раньше пробегали милые жители лесов. Сначала я не узнал человека своего племени, жестокого бесчувственного убийцу, вырвавшегося из лесных теней. Мы уже стояли нагими перед божеством, но в крови нашей еще не было разъедающего пламени. Мы отдались, охваченные безумием, во власти темного закона мрачной судьбы. И жизнь, и смерть держали нас за кисти рук, не готовивших еще хлеба, не выстроивших кровли и не качавших еще колыбели. Радуга, небесный символ гармонии, осеняла наше жилище. Она обвенчала нас в лесу. Но в наших сердцах не нашла себе точки опоры.
Лес вселял в нас свое безумие. Тяжелая оцепенелость смерти застыла в наших глазах. И мы не внимали больше ни пенью птиц, ни любовным визгом белок, нет — мы выискивали сквозь колебавшуюся листву, уязвимые места на их крохотных тельцах.
Красота жизни закатилась. Ныне убийца вступил в Эдем, и хохотал жестоким, алчным смехом Евы.
Но дни были полны сладости. При пробуждении леса мы удалялись под сень прохлады утра. Ночь еще не уходила, тенистые покои словно не хотели исчезать из плотных чащ ветвей. Но вот восходило солнце. Косые лучи озаряли полосами медленно клубившийся пар. Прозрачный и трепетавший вспышками колонны из яшмы и бледного золота колебались при легком и свежем порыве ветра. На иглах сосен излучался алмазными искрами иней. Бесчисленные воздушные нити, звезды, зонты и розетки трепетали, и не было видно таинственной работницы, которая их сплетала. До зари она плела, и каждая нить отливала перламутром росы. Ювелирной резьбой и кружевными узорами казался папоротник. И розовый дождь свежих брызг скатывался с листьев. У подножия деревьев ширились светлые лужицы. В чащах кустов блестели сапфирные и изумрудные очи, как пестрый павлиний хвост. И весь лес дымился, как виноградный чан. Ныне тени поднимались небольшими радужными облачками и взвивались светлыми кольцами фимиама. Резко вскрикивала кукушка, слышалась дробная трель зеленого дятла, пересвистывались синицы.
Мы шли с прохладным дуновением дыхания наших уст, опьяненные волнами созревшего сока, и глядели, как пробуждался, сквозь туман, легкий, молодой ветерок лужаек. Одни лишь мы оставались ночью среди разраставшегося света.
Сладостный лес, баюкавший нашу любовь, пробудил в нас дикие возгласы предков. Солнце вставало и заходило в кроваво-красном озарении. Но мы не уставали убивать. Уже утомившийся день склонялся к закату. В ровном застывшем воздухе последних дней лета, среди сepo-зеленого безмолвия расплывавшихся в прозрачном сумраке деревьев, лет казался дном спящих вод, и словно исчезал в сладостном и ясном забвении. А наши убийства созревали для гниения у подножья дубов.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Адам и Ева - Камилл Лемонье бесплатно.
Похожие на Адам и Ева - Камилл Лемонье книги
- Том 12. Ты будешь одинок в своей могиле. Дело о задушенной «звездочке». Это не мое дело - Джеймс Чейз - Детектив
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Чаша ярости - Артем Абрамов - Научная Фантастика
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Кот и лиса - Народное творчество - Сказка
