Сарум. Роман об Англии - Эдвард Резерфорд
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Зарубежная современная проза
- Название: Сарум. Роман об Англии
- Автор: Эдвард Резерфорд
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К обеду Ральф вернулся на тихое сонное подворье и заглянул в собор, где недавно восстановили старинные витражи в высоких стрельчатых окнах над западным входом; яркие стекла радугой переливались в лучах заходящего солнца. Свершилось то, чего каноник Портиас добивался долгие годы: собору вернули его великолепное украшение.
– Пожалуй, в этом наши взгляды сходятся, – с улыбкой пробормотал Ральф.
В старости, рассказывая об этом дне, он всякий раз объяснял:
– Я словно бы в одночасье увидел весь Сарум – все, и плохое и хорошее, и величие прекрасного собора, и страдания нищих крестьян. Поэтому я этот день на всю жизнь запомнил.
В 1830 году в Саруме случилась трагедия, вселившая ужас в сердца жителей Солсбери. Впрочем, для Ральфа Шокли произошедшее не стало неожиданностью.
В ноябре 1830 года сарумские крестьяне взбунтовались.
Само по себе восстание никого не удивило – подумаешь, мятеж. На севере луддиты то и дело разрушали фабрики и заводы, ломали оборудование. Изредка бунты вспыхивали и в Саруме – ткачи требовали повысить заработную плату или отказывались устанавливать ненавистные машины.
– Они всегда своего добиваются, – говорил Мейсон.
На этот раз все было гораздо серьезнее. Вот уже второй год подряд выдался неурожайным. В усадьбах стали появляться механические молотилки, что вызвало недовольство крестьян. Волнения в Саруме начинались разрозненно, мелкими вспышками – по всему Уилтширу и Гемпширу крестьяне жгли в полях скирды и ломали молотильные машины.
– Грядет революция! – мрачно заявил каноник Портиас.
– Не революция, а аграрная реформа, – возразил ему Ральф.
Оба оказались не правы.
23 ноября 1830 года на северо-восточной окраине Солсбери, в мес течке под названием Бишопсдаун, собралась огромная толпа. Крестьяне и батраки уничтожили молотилку на поле, а затем двинулись к городу.
– Там несколько тысяч человек, все вооружены чем попало! – крикнул Ральфу какой-то священник, торопливо сворачивая с Хайстрит на соборное подворье. – Нас всех убьют! Городские власти уже подняли йоменский полк…
Ральф услышанному не поверил, однако велел сыну проводить Агнесу в особняк Портиасов, а сам отправился в город – по рыночной площади, потом на восток, мимо кварталов Черная Лошадь и Суэйнс. На восточной окраине Солсбери, с лужайки под названием Гринкрофт, Ральф увидел на склоне холма толпу: не тысячи, а несколько сот человек, вооруженных дубинками, кирками и обломками разрушенной молотилки. Отчаянные, озлобленные люди решительно шагали к городу.
На одной из улиц Ральф встретил знакомого ткача, которому не раз передавал еженедельник Коббета.
– На соборном подворье решили, что сейчас смертоубийство начнется…
– Нет, они к Фиджу на литейный двор идут – проклятые машины ломать. Людей не тронут, – объяснил ткач.
– Вот и я так думаю.
Навстречу толпе выехал небольшой отряд констеблей, возглавляемый бесстрашным мистером Уодхемом Уиндгемом, депутатом палаты общин от Солсбери. В отдалении Ральф заметил йоменский полк.
Мистер Уиндгем, как полагается, обратился к бунтовщикам с требованием разойтись. Бунтовщики, разумеется, не вняли, и Уинд гем велел одному из констеблей огласить Акт о мятежах. Толпа неуклонно приближалась к Гринкрофту.
Мистер Уиндгем отправил йоменский полк в наступление.
Битва была недолгой. За несколько минут хорошо обученные солдаты оттеснили крестьян к церкви Святого Эдмунда, а потом и за пределы города.
– Портиас может спать спокойно, – горько сказал Ральф жене. – Двадцать два бунтовщика арестованы, остальных разогнали.
Восстания в других уилтширских городах тоже были жестоко подавлены.
27 декабря 1830 года королевская ассиза – выездной суд в составе председателя сэра Джона Вогана и судей сэра Эдварда Холла Алдерсона и сэра Джеймса Парка – рассмотрела дела трехсот тридцати двух бунтовщиков. Ральфа, присутствовавшего на заседании, обуревало отчаяние – среди арестантов было много подростков, которые из любопытства присоединились к толпе мятежников. Как и следовало ожидать, большей части бунтовщиков предстояло отправиться на каторгу.
Открытие Австралии предоставило правительству Великобритании прекрасную возможность использовать бесплатный труд каторжных поселенцев для колонизации новых земель.
– Преступники там изолированы от честных людей не хуже, чем Наполеон на острове Святой Елены, – объяснял каноник Портиас. – Сбежать из Австралии невозможно, поэтому и тюрем там не строят.
Двадцать восемь бунтовщиков сослали в Австралию навечно, остальных – на срок от семи до десяти лет. Ральф Шокли с удивлением распознал в одном из арестованных подростков Даниэля Годфри, живое пугало, – его тоже высылали на поселение.
Так потомок гордых саксов, Шокли, стал свидетелем того, как наследник благородного нормандского семейства Годефруа, пришедших в Сарум семь веков тому назад, покинул родные края.
Ральф решил, что наконец-то наступила долгожданная эпоха перемен.
В 1830 году английский престол занял новый монарх, Вильгельм IV, король-мореплаватель; ирландскому политическому деятелю Даниэлю О’Коннеллу удалось убедить парламент в необходимости уравнять британских католиков в правах с протестантами; герцог Веллингтон ушел с поста премьер-министра, и после двадцати лет бездействия партия реформаторов-вигов вернулась к активной политической жизни.
– Премьер-министром избран лорд Чарльз Грей! – обрадованно вскричал Ральф. – Вот теперь-то начнутся настоящие реформы.
В 1831 году партия вигов внесла на рассмотрение правительства Билль о реформах – событие не менее значимое, чем основание самого парламента. Виги, как и Симон де Монфор, совершенно не предполагали, что делают шаг к созданию истинной демократии. В их намерения не входило предоставлять право голоса всем жителям Великобритании; билль предполагал лишь дать представительство новым городам, возникшим в ходе промышленной революции, упразднить гнилые местечки и наделить правом голоса зажиточных горожан и землевладельцев. Разумеется, рассматривалось и нелепое предложение о предоставлении права голоса всем домовладельцам, независимо от их уровня дохода, – за него проголосовал один-единственный депутат.
– Вполне естественно, что если дать право голоса представителям среднего сословия, то вскоре этого захотят и представители низов, чего ни в коем случае допускать нельзя, – резонно заметил Портиас. – Нет, такой билль утверждать не следует.
Обсуждение билля затянулось на целый год. В конце концов правительство лорда Грея подало в отставку; объявили внеочередные выборы, победа на которых снова досталась вигам.
О билле говорили повсюду. Ральф Шокли, бродя по окрестностям Сарума, глядел на развалины старой крепости на холме и восклицал:
– Прошло твое время, Олд-Сарум! Скоро, скоро упразднят гни лые местечки, проведут реформы на фабриках и в школах!
А вот Портиас хранил упорное молчание и о билле вовсе не упоминал. Поначалу Агнеса не придала большого значения странному поведению каноника. «Все мы с возрастом меняемся», – думала она. Ральфу, по-прежнему сохранившему юношескую горячность, минуло шестьдесят; Франсес с годами превратилась в степенную, замкнутую матрону и во всем повиновалась мужу.
– Не тревожь каноника разговорами о билле, – предупредила Агнеса мужа. – Он человек пожилой, волноваться ему вредно.
Ральф, не встречавшийся с каноником вот уже почти год, со смехом отвечал:
– Портиас после выборов из дому не выходит.
26 июня 1832 года над Солсбери раздавался перезвон церковных колоколов – праздновали принятие Закона о внесении поправок в представительство Англии и Уэльса, иначе говоря, закона об избирательной реформе.
На следующее утро Ральф Шокли привел всю семью к развалинам старой крепости на холме.
– Вот, теперь это – романтические руины! – торжественно провозгласил он.
Старый каноник с непокрытой головой недвижно стоял у дома на восточном углу лужайки певчих, напротив ворот соборного подворья, и задумчиво глядел куда-то вдаль, влево от особняка Момпессонов. Прохожие учтиво кланялись почтенному клирику, однако он, не отвечая на приветствия, продолжал смотреть в одну точку. Проезжавшим мимо возкам и телегам приходилось огибать старика, который упорно не сходил с места. Он простоял там все утро.
К обеду старика в старомодном черном камзоле и черных шелковых чулках окружили уличные мальчишки. Внезапно один из них расхохотался и, скорчив забавную рожу, подозвал приятелей.
Под ногами старика расползалась зловонная лужица.
Доктор Барникель, проходивший по соборному подворью, заметил несчастного каноника, сообразил, что произошло, и увел его домой.
– Боюсь, ему уже не оправиться, – сказал он вечером Агнесе.
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Собрание речей - Исократ - Античная литература
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- Город Гарольда (СИ) - Михаил Lё - Научная Фантастика
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция