Сарум. Роман об Англии - Эдвард Резерфорд
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Зарубежная современная проза
- Название: Сарум. Роман об Англии
- Автор: Эдвард Резерфорд
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Едем в Авонсфорд. Если не придет в себя, то умрет.
Возок покатил по дороге. Никто не заметил, что из лохмотьев Аарона на обочину выпала его личная печать.
Полчаса спустя Джон, сын Уильяма атте Бригге, увидев в пыли печатку, подобрал ее и уложил в кошель на поясе – на всякий случай, вдруг для чего-нибудь пригодится.
Повозка въехала во двор Авонсфордской усадьбы, и Аарона внесли в дом. Мэри Шокли молчала всю дорогу от Солсбери, но как только они с отцом отправились домой, не выдержала и воскликнула:
– Негоже рыцарю с иудеями знаться! И нечего нас заставлять!
– Аарон помог твоему деду построить сукновальню, – напомнил ей Питер.
– Ну и что? Все иудеи – гнусные мздоимцы, а водить с ними дружбу – грех!
Питер равнодушно пожал плечами.
– Я бы его в реке утопила, – заявила Мэри.
Кристофер ухмыльнулся – о горячем нраве сестры знали все в округе. Двадцатилетняя Мэри ростом и силой не уступала брату. Светловолосая, крепкая и ладная девушка внешне походила на своих саксонских предков, а от матери унаследовала две черты: россыпь веснушек на лбу и ясные глаза необычного фиалкового цвета. В детстве Мэри слыла озорницей, часто дралась с соседскими ребятишками, пускалась с ними наперегонки и всегда выходила победительницей. Отец, глядя на красавицу-дочь, с сожалением признавал, что упрямством и настойчивостью она превзошла любого мужчину; даже Алисия давным-давно отказалась от мысли, что Мэри можно заставить одеваться и вести себя, как подобает скромной девушке из хорошей семьи.
– Если и найдется смельчак, который захочет взять Мэри в жены, то ему придется смириться с ее нравом, – вздыхала Алисия.
Рожер де Годфруа не торопился обзаводиться семьей, и однажды Жоселен в шутку посоветовал внуку обратить внимание на дочь торговца, настоящую красавицу, хоть и не благородной крови. Рожер, победитель многочисленных турниров, со смехом заметил:
– Да что ты, она меня с легкостью на обе лопатки положит!
Как бы то ни было, Питер Шокли недолго раздумывал, как разделить между детьми свое имущество:
– Мэри унаследует земельный надел и усадьбу, а Кристофер будет вести дела в городе.
Брата с сестрой это вполне устраивало: Кристофер и впрямь отличался деловой хваткой и смекалкой, а Мэри с радостью заправляла хозяйством и любила работать в полях.
Кроме любви к мальчишеским проказам, девушку отличала еще одна черта: непреклонная вера в учение Церкви и слова клириков. Часто, нагрузив телегу овощами и фруктами, Мэри отвозила их не на рынок, а в Уилтонское аббатство, в дар бедным монашкам, как она их называла, хотя монастырю принадлежали обширные угодья в Саруме, а его обитатели так привыкли к роскоши, что настоятелю Солсберийского собора пришлось пригрозить аббатисе отлучением от Церкви за постоянную неуплату долгов и чрезмерные излишества. Девушка считала своим долгом всячески ублажать «бедных монашек», строго соблюдала все наставления священников и свято верила причитаниям монахинь о коварстве проклятых иудеев и проповедям викария об алчности и злодеяниях иудейских мздоимцев.
Вот и сейчас она стукнула кулаком по бортику возка и поклялась:
– Я больше никогда не встану рядом с иудеем, даже если сам король мне прикажет!
Тем временем на соборном подворье Осмунд Масон изумленно уставился на сына:
– Почему это мне больше нельзя работать в соборе?
– Так решила гильдия каменщиков, – смущенно признался Эдвард Масон.
– Не может быть… – выдохнул ошарашенный мастер.
Строительство капитула и клуатров было завершено, и Осмунд обрел покой. Его великолепные барельефы заслуживали всемерного восхищения, и каменщики, еженедельно собираясь в капитуле, где им выплачивали жалованье, всякий раз признавали необычайное изящество резного фриза. О постыдном происшествии давно забыли, а Кристина вышла замуж за Джона атте Бригге.
Осмунд с нетерпением ждал, когда строители начнут возводить башню, – у него было много новых замыслов. Строительство требовало необычайных усилий. Первым делом плотники соорудили над средокрестием огромный деревянный помост, будто столешницу на четырех центральных колоннах, отделявший основание башни от пустых пространств нефа и трансептов; только после этого крышу разобрали, а квадратный помост остался под открытым небом. Там, на высоте в сотню футов, каменщики начали возводить сдвоенные стены башни – прочные, но не столь массивные, как стены собора, – между которыми засыпали смесь извести и щебня. В каждом углу башни располагались винтовые лестницы.
Работа на строительстве Осмунду нравилась; он часто восхищенно разглядывал стены и квадрат неба в высоте. Для постройки башни требовалось меньше каменщиков, но мастерам-резчикам дел хватало. Осмунд вырезал узорный орнамент – гирлянду каменных трилистников с шарами в середине, – обрамлявший высокие стрельчатые арки.
Сейчас каменщика больше всего волновало другое: у башни не было контрфорсов, подпирающих стену снаружи.
– Без контрфорсов стены разойдутся в стороны, – жаловался Осмунд каноникам.
Успокоился он лишь после подробных объяснений одного из зодчих:
– Мы стянем башню полосами железа и накрепко вобьем их в стены длинными чугунными клиньями. Они прекрасно выдержат напряжение, башня полтысячи лет простоит, а то и больше.
Зодчие сдержали обещание: стены, сложенные из серого чилмаркского известняка, обвили толстыми железными обручами.
Здесь, на высоте, шла особая жизнь: стучали долота и молотки ка менщиков, скрипели лебедки, поднимавшие камни на крышу, над стенами легонько посвистывал ветерок. Осмунд был доволен. Дочери вышли замуж, собратья-каменщики его уважали. Единственным поводом для недовольства был скоропалительный поступок сына – юноша вызвался в ополчение к королю Эдуарду, который начал войну с Уэльсом. Впервые со времен римского завоевания неприступный горный край покорился англичанам, и в награду они полу чили не только новое графство, но и новое оружие – большой лук. Эдвард Масон быстро освоил новое умение и стал великолепным лучником, покрыв себя славой в сражениях. Домой он вернулся с по четом и с увесистым кошелем серебра, однако подвиги сына особой радости Осмунду не принесли.
– Ты каменщик, а не лучник, – ворчал он и разочарованно вздыхал, если сын уходил на окраину города стрелять по мишеням.
Когда Эдварда приняли в гильдию каменщиков, Осмунд лишь раздраженно хмыкнул.
Осмунду исполнилось пятьдесят девять лет. И жена, и сам он пребывали в добром здравии; в преклонном возрасте Осмунд потерял всего три зуба. Вблизи он видел плохо, однако за долгие годы привык ощупывать камень короткими сильными пальцами, замечая мельчайшие выступы и впадины, так что слабое зрение ему ничуть не мешало; предметы вдали он различал прекрасно.
Впрочем, в последнее время в Осмунде что-то переменилось. Поначалу он винил в этом постаревшую жену, с которой по-прежнему делил ложе, однако заметил, что тело больше не отвечает на ее привычные ласки. Он решил, что увядшая и высохшая женщина его не привлекает, и попытался пробудить в себе вожделение, разглядывая хорошеньких горожанок, – увы, все было впустую. Сообразив, что мужские силы его покинули, Осмунд стал раздражительным и без причины корил жену.
На соборном подворье он взял в привычку проверять работу своих собратьев-каменщиков, находил в ней мнимые изъяны и резко распекал мастеров или досадливо фыркал и укоризненно качал головой. Эдвард несколько раз напоминал ему, что такое поведение недопустимо и вызывает нарекания, но Осмунд только отмахивался, и оскорбленные каменщики гильдии решили отказаться от его услуг.
– Хороших резчиков много, – объяснил глава гильдии Эдварду. – Твой отец и так много сделал для собора.
Спорить с гильдией было бесполезно, и Эдвард смирился, попросив лишь об одном: чтобы ему самому позволили известить отца.
Эдвард, глядя на безвольно ссутулившегося Осмунда, испытал внезапный прилив сожаления.
– Что же мне теперь делать?! – в отчаянии воскликнул старый резчик.
– На соборном подворье всегда работа найдется, – ответил сын.
И действительно, у собора продолжали возводить дома священников, а епископский дворец постоянно перестраивали, хотя сам епископ Уильям де ла Корнер редко посещал Сарум. Осмунд расстроенно понурился. Только вчера он завершил фриз с изображением песьих голов, лентой обвивавший середину башни, и был полон новых замыслов.
– Но я всю жизнь строил собор! – прошептал он.
– Отец, прости, но с решением гильдии не спорят, – помолчав, напомнил ему Эдвард, еще немного постоял рядом с Осмундом и ушел.
Старый каменщик угрюмо смотрел ему вслед.
Не может быть, чтобы его, самого опытного резчика, отвергли! Он разочарованно вздохнул и сокрушенно признал, что это правда. Унижение ранило больнее, чем хитроумная проказа Кристины, ведь это случилось не по вине Осмунда. Резчик остро ощущал свою слабость и беспомощность.
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Собрание речей - Исократ - Античная литература
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- Город Гарольда (СИ) - Михаил Lё - Научная Фантастика
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция