Пещера Лейхтвейса. Том второй - В. Редер
- Дата:09.08.2024
- Категория: Приключения / Прочие приключения
- Название: Пещера Лейхтвейса. Том второй
- Автор: В. Редер
- Год: 1995
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вернувшись в свою комнату, они даже забыли захлопнуть люк, а торопливо начали готовиться, чтобы как можно скорее покинуть злополучную хижину, где отныне, как им казалось, царило привидение белой женщины.
— Живо собирай наши вещи! — крикнул Пьетро жене. — Что ты стоишь, выпучив на меня глаза? Я захвачу деньги. Вот они. Соберем кое-что из пожитков, благо у нас их немного, кусок хлеба и сыр, и живо в дорогу.
Лусиелла кое-как собралась с духом и машинально исполнила приказания мужа. В какие-нибудь пять минут супруги связали свой узел.
— Не лучше ли сжечь этот дом? — спросил Пьетро.
Лусиелла ничего не ответила. Но Пьетро сообразил, что нельзя уходить, не уничтожив следов своих преступлений. Он отправился в смежное помещение, представлявшее нечто вроде кухни, и вынул из печи на лопате кучу горящих углей.
— Ты готова? — спросил он Лусиеллу.
— Готова, — дрожащим голосом отозвалась она. — Уйдем поскорей!
— Идем!
Пьетро швырнул горящие угли на солому, выбежал вместе с Лусиеллой из хижины и с треском захлопнул за собой дверь, а затем снаружи запер ее на ключ, вероятно, для того, чтобы привидение не могло выйти, а погибло бы в пламени.
Преступники побежали вдоль берега реки. Они не говорили ни слова. В душе у них начала пробуждаться совесть.
— Куда мы пойдем? — наконец спросил Пьетро, останавливаясь, чтобы передохнуть.
— В Прагу, — ответила Лусиелла, — больше некуда.
Лора очнулась от обморока, в котором пролежала целые сутки. Быть может, благодаря именно этому обмороку она и осталась жива. В то мгновение, когда она увидела, что Лейхтвейс тонет, у нее сердце перестало биться, кровь застыла в жилах. Она хотела крикнуть, но не могла: зубы ее были судорожно стиснуты, и она медленно погрузилась в воду. Так как судорога сжала ей зубы, то она не могла захлебнуться, находясь под водой в течение целой минуты. Таким образом, она вовсе не была мертва, когда ее вытащили из воды, а лишь находилась в каталептическом состоянии, которое даже опытные врачи иногда не могут отличить от смерти. Вследствие этого состояния Лейхтвейс не ощутил ни биения сердца, ни дыхания своей жены, хотя прислушивался к тому и другому. Глядя на мертвенную бледность лица Лоры, на ее закрытые глаза и полную безжизненность тела, он согласился похоронить ее.
Но когда Пьетро ножом нанес Лоре легкую рану, она тотчас же пришла в себя. Достаточно было выйти из раны нескольким каплям крови, чтобы восстановить кровообращение и снова вызвать жизненную деятельность всего организма.
Лора долго оглядывалась в подвальном помещении. Пьетро при стремительном бегстве забыл захватить с собой фонарь, так что Лора видела всю окружающую обстановку. Ей казалось, что она бредит. Она видела какую-то плаху, черепа, руки, ноги и кучу сырого мяса, испускавшего ужасное зловоние.
Но мало-помалу она начинала припоминать, что произошло. Лежа в каталепсии без всякого движения, не имея возможности пошевельнуться, она все-таки слышала все, что происходило кругом, так как парализовано было только тело, а мозг все время продолжал работать. Она слышала вопли Лейхтвейса и ужасные замыслы супругов Ласкаре. Лора вскрикнула, соскочила со стола и подбежала к лестнице. Она поднялась наверх. Так как люк остался открытым, то Лора беспрепятственно могла войти в комнату.
Но едва только она вошла, как на нее хлынуло пламя и густой дым. Огонь быстро распространялся. Сначала загорелась солома, а потом пламя перешло на сложенные в углу дрова. Все было уже в пламени, пол накалился, а Дым, точно густой туман, наполнял всю хижину.
— Что тут происходит? — воскликнула Лора в страшном испуге и остановилась посередине комнаты. — Боже, пожар! Гейнц! Милый! Спаси меня!
Она не знала, что Лейхтвейс давно уже ушел. Ей казалось, что он еще где-нибудь вблизи дома, и она звала его со всей тоской, наполнявшей ее измученную душу, со всем смертельным ужасом, охватившим ее при виде пламени. Кое-как она добралась до двери. Быстро нажала она ручку и — громко вскрикнула. Дверь была заперта.
Лору охватил ужас. Она сознавала, что внутри хижины ей оставаться больше нельзя. Она должна была подобрать платье, чтобы пламя не охватило его. Она бросилась от двери к окну. Окно было закрыто тяжелыми деревянными ставнями, которые не поддались усилиям Лоры. Силы ее, вследствие обморока и испуга, истощились, да и рана на шее, нанесенная ей итальянцем, болела, хотя и не была опасна. Снова она отошла к двери, снова начала колотить кулаками в доски и кричать о помощи. Проходили минуты за минутами, но никто не являлся.
Взор Лоры затуманился, и дрожащим голосом она проговорила:
— Неужели я очнулась от смертельного обморока только для того, чтобы погибнуть в пламени? Тяжело ты меня караешь, о Господи. Неужели ты решил разлучить меня навсегда с моим Гейнцем?
Больше она ничего не была в силах произнести. Тяжелый серый дым окутал ее со всех сторон, легкие ее напитались едким дымом, голова у нее закружилась, и у порога двери она упала, лишившись сознания. В последний момент ей показалось, будто она слышит ржание лошади и шум колес. Но она снова лишилась чувств, и надежда на спасение улетучилась вместе с жизненными силами несчастной.
Однако Лора не ошиблась. Вдоль берега реки ехала маленькая телега, в которой сидел какой-то сгорбленный старик. Несмотря на теплые лучи майского солнца, он кутался в шубу и старческой рукой управлял жалкой клячей. Порою из-под шубы высовывалось желтое, худощавое лицо, окаймленное длинной, заостренной седой бородой. Человек этот слезящимися глазами оглядывался кругом.
— Боже милостивый, — пробормотал он, — кажется, здесь опять сильно дрались. Значит, в Праге не ошиблись, когда говорили, что грохочут прусские орудия. Какое счастье, что я не попал сюда во время боя, иначе дело могло бы для меня кончиться очень плохо. Надеюсь, мои итальянцы не убиты. Жаль было бы их, такие люди нужны Илиасу Финкелю. Торговля колбасами, изготовляемыми супругами Ласкаре, идет бойко, и пока в Праге голодают, можно сделать хорошие дела с этим товаром. Правда, я сам скорей согласился бы умереть с голода, чем решился проглотить хоть один кусок такой колбасы. Какой ужас! Но наживать ими деньги можно, и если я в неделю продаю несколько сот таких колбас, за которые в Праге платят безумные деньги, то лучшей наживы и не придумать.
Тем временем телега приблизилась к хижине итальянцев. Илиас Финкель удивился, что ни Пьетро, ни Лусиелла не выходят ему навстречу, как это обыкновенно бывало.
— Должно быть, они заняты работой, — пробормотал Финкель, поглаживая бороду. — Я притворюсь, как будто не знаю, из чего делаются эти колбасы, да и зачем мне принимать на себя часть вины? Я не буду им мешать работать, а сяду у дверей на пень и покурю, пока выйдет кто-нибудь из них.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Старшины Вильбайской школы - Тальбот Рид - Детская проза
- Великий мышиный сыщик: Бэзил и Кошачья пещера - Ева Титус - Прочая детская литература / Детские остросюжетные / Детские приключения
- Господин Ре-диез и госпожа Ми-бемоль - Жюль Верн - Сказка
- Старик - Александр Смирнов - Поэзия