По Восточному Саяну - Григорий Федосеев
- Дата:20.06.2024
- Категория: Приключения / Прочие приключения
- Название: По Восточному Саяну
- Автор: Григорий Федосеев
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только мы кончили завтрак, как в лагерь прибежал Черня. Он бросился к Левке, лизнул ему морду, видимо, в знак приветствия, а затем стал ластиться к нам.
– Наши идут! – сказал Прокопий, всматриваясь в лес. И действительно, вскоре мы услышали говор, а затем и увидели поднимающихся от реки Пугачева, Лебедева и других.
За долгие годы своей работы в экспедициях я не помню случая, когда бы мы не торопились. Это, видимо, удел всех путешественников. Пока не достигнешь цели, не успокоишься, а если когда и сделаешь дневку или передышку, то накопится столько работы, что и не рад отдыху. Тогда, пробираясь в глубь Саянских гор, мы должны были особенно торопиться. Никто не знал, какие преграды ждут нас впереди и сколько времени понадобится нам, чтобы пересечь этот сказочный, полный неожиданностей край.
Пока мы обследовали голец Чебулак, Трофим Васильевич со своей группой успел прорубить тропу от Таски до того места на реке, где предполагалась переправа на левый берег Кизира. Люди подобрали седла для лошадей, подогнали нагрудники, шлеи и прожирили всю сбрую. Лошадям предстояла тяжелая работа, поэтому было очень важно, чтобы седла равномерно лежали на спинах и не скатывались при спуске и подъеме. В походе лошадь чаще всего выходит из строя от набоя на спине, поэтому вьючному снаряжению мы придавали большое значение. Очень важно, чтобы и вьюки состояли из одинаковых по весу полувьюков. Весь наш груз, включавший полуторамесячный запас продовольствия и технического багажа, упаковали для переброски.
В результате обследования Чебулака Пугачев должен был идти туда с несколькими товарищами, чтобы построить на вершине гольца геодезический пункт. Но там еще лежала зима: много снега и не было подножного корма для лошадей.
Несколько дней нужно было подождать. И мы решили использовать эти дни для совместного обследования хребта Крыжина, той именно части его, которая расположена против Третьего порога.
С утра весь лагерь пришел в движение. Люди ловили лошадей, упаковывали вещи, делали снова лабаз, чтобы здесь оставить груз, необходимый для восхождения на Чебулак. Все торопились, и только лошади настороженно посматривали на нас, не понимая, чем вызвана такая поспешность.
Начали седлать лошадей. Те кони, которые уже ходили под седлами, вели себя спокойно, другие сопротивлялись. Они не подпускали к себе людей, кусались, били ногами. Пришлось потратить много времени и сил, чтобы водворить вьюки на спины животных.
Хуже всего получилось с Дикаркой. Это табунная кобылица, не объезженная под седлом, отличалась диким нравом. Самбуев с трудом подвел сопротивлявшуюся лошадь к ящикам, а Лебедев и Бурмакин подняли вьюки и только что намеревались забросить на седло, как она вздыбилась, сбила Лебедева с ног. Но Самбуев не выпустил повода. Закинув конец его за спину и будто опоясавшись им, бурят изо всех сил сдерживал взбунтовавшуюся лошадь. Она бросилась вдоль берега, била задними ногами, стараясь вырваться, но мы видели, как Шейсран, все более откидываясь назад, тормозил ногами ее ход, как круче и круче клонилась набок ее голова. Внезапно ударившись о дерево, Дикарка остановилась. Мы подбежали ближе. Лицо Шейсрана оставалось спокойным и только в маленьких черных, как уголь, глазах, прикрытых густыми ресницами, играл задор. Дикарка напомнила ему диких лошадей колхозного табуна, объезжая которых он получал величайшее удовольствие.
– Держи! – бросил Самбуев, подавая повод Бурмакину.
Дикарка вдруг насторожилась, как бы стараясь разгадать, чего хочет от нее этот человек, и, растопырив задние ноги, приготовилась к прыжку. Бурмакин тяжелой походкой продвинулся вперед, но не успел еще взять повод, как Самбуев очутился в седле. Дикарка сделала огромный прыжок вверх, сбила Бурмакина с ног и, споткнувшись о валежину, грохнулась оземь. Наездник взлетел в воздух и, разбросав руки и ноги, упал далеко впереди.
Бурмакин, не выпуская повода, навалился на лошадь, прижал ее голову к земле. Подскочил Шейсран. Разгорячившись, бурят бросился к Дикарке и, усевшись в седло, повелительно крикнул Михаилу:
– Пускай!
Дикарка вскочила. Бурмакин успел закинуть ей на шею повод и, схватив руками за уши, насильно склонил голову лошади к земле.
– Пускай! – уже раздраженно повторил раскрасневшийся в азарте Самбуев.
Михаил, давая свободу Дикарке, отскочил в сторону. Но лошадь не сдвинулась с места – так и осталась с наклоненной головой и широко расставленными ногами.
Шейсран, держась одной рукой за седло, стал подталкивать ее ногами, дергать за повод, а Бурмакин махал шапкой. Дикарка упрямилась. Она продолжала стоять не шевелясь, и только круглые глаза ее краснели от дикой злобы. Тогда Самбуев хлестнул ее концом длинного повода, и лошадь, прыгнув вперед, стала подбрасывать вверх то зад, то перед, билась на месте, стараясь сбросить седока, а Шейсран продолжал хлестать ее и кричал что-то непонятное на родном языке.
С ужасом мы отскочили в сторону, а лошадь все больше свирепела, билась под Шейсраном, затем сорвалась с места, с дикой силой рванулась в сторону и заметалась между деревьями.
Она то падала, то вдруг останавливалась, глубоко зарывая ноги в землю, то поднималась свечой, а Шейсран, не выпуская из рук повода, не переставал что-то кричать.
Люди бросились следом за ним. Всполошились лошади, залаял Левка. Раздался треск сломанных сучьев.
Шли томительные минуты получасового ожидания. Мы все собрались на поляне кроме Пугачева, который бросился следом за Дикаркой. Я решил наказать Самбуева за его поступок, который мог кончиться большой неприятностью для всех нас и прежде всего для него самого. Но вот из-за леса показался сам Шейсран. К нашему общему удивлению, он по-прежнему сидел на Дикарке и, понукая ее, подъезжал к нам.
Дикарка покрылась пеной. Ее гордая голова теперь безвольно опустилась почти до земли, в глазах погасла былая непокорность. Она с трудом, как-то тупо, переставляла ноги и неохотно шагала вперед.
Взглянув на наездника, я не мог удержаться от восхищения. Отбросив вперед свои длинные ноги и откинув назад туловище, он улыбался, наслаждаясь счастливой минутой. Любуясь им, я подумал:
«Как велико счастье табунщика, когда он обуздает дикого коня!»
Подъехав к нам, наездник соскочил с лошади и, подтянув ее к Лебедеву, протянул ему повод.
– Это тебе, Кирилл, лючи ее коня нету.
Лебедев растерялся и не знал – брать повод или отказаться. Выручил Алексей.
– Бери, Кирилл Родионович! – крикнул повар и, обхватив обеими руками Самбуева, закружился с ним под общее одобрение присутствующих. И в этом смехе, и в этой пляске без слов было выражено наше общее восхищение табунщиком.
- Тропою испытаний. Смерть меня подождет (СИ) - Федосеев Григорий Анисимович - Современная проза
- Дом с семью головами - Тони Бранто - Детектив
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Единорог для любимой девушки (Новогодняя сказка) - Алекс Бор - Короткие любовные романы
- Молчите, поручик Ржевский, молчите! - Стас Атасов - Анекдоты