Росас - Густав Эмар
- Дата:30.09.2024
- Категория: Приключения / Прочие приключения
- Название: Росас
- Автор: Густав Эмар
- Год: 1993
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Особенно?
— Да.
— Почему же, генерал?
— Откровенно?
— Да, откровенно.
— Потому что меня они ненавидят, не знаю за что, а вас ненавидят как сторонника Масорки!
— О!
— Я понимаю, что они не должны меня любить.
— Но ведь я не масоркеро в настоящем значении этого слова.
— Быть может, вы правы, но нас не будут судить, а просто или умертвят, или заставят эмигрировать.
— Эмиграция — страшная вещь, генерал Солер! — сказал Мариньо, покачав головой.
— Да, вы сказали совершенно справедливо: но много раз я сам принужден был эмигрировать и знаю, что это очень тяжело!
— Нам надо защищаться до последнего!
— Кто знает, можем ли мы рассчитывать на всех?
— Я в этом также сомневаюсь.
— Измены многочисленны во времена революций.
— Да, и скрытые враги еще страшнее явных!
— Еще страшнее?
— Но они не обманут меня… Смотрите, вот один из них….
— Кто?
— Тот, кто входит.
— Но это ребенок!
— Да, двадцатипятилетний ребенок, все считают его убежденным федералистом, но я знаю, что он — тайный унитарий.
— Вы уверены в этом?
— В душе — да!
— Гм… Как его имя?
— Дель Кампо, Мигель дель Кампо, он сын настоящего федералиста, владельца асиенды, пользующегося большим влиянием в провинции.
— Ну, тогда он под хорошей охраной!
— Этот молодой человек пользуется также покровительством Соломона — все двери открыты перед ним!
— Если так, мой друг, — сказал генерал Солер, — то пойдем поздороваемся с ним!
— Да, но он уже занят! — отвечал Мариньо со злой улыбкой, и оба собеседника присоединились к другим группам.
ГЛАВА Х. Где Мигель беседует с дочерью Росаса
Действительно, дон Мигель дель Кампо входил в гостиную доньи Мануэлы, протискиваясь сквозь толпу и расчищая себе дорогу руками, он подошел поздороваться с доньей Мануэлой и окружавшими ее дамами-федералистками. Дон Мигель был одет по самой строгой моде федералистов, то есть носил пунцовый жилет, широкие девизы и не имел перчаток.
Заметив его приближение, жена доктора Риверы освободила возле себя место на софе, но это место было настолько узко, что молодой человек должен был бы сесть почти на колени к сестре его превосходительства — государственное преступление, которого он постарался избежать, предпочтя взять стул и сесть возле доньи Мануэлы.
Однако донья Мерседес не сочла себя побежденной: она встала, взяла стул и села по правую сторону от дона Мигеля, и ее первым приветствием был сильный щипок в руку молодого человека, которому она при этом сказала на ухо:
— Вы притворились, что не видели меня, да?
— Я видел, что вы всегда прелестны! — отвечал Мигель, полагавший, что ей этого будет достаточно.
Но он ошибался: она хотела большего.
— Я хочу вам сказать одну вещь!
— Говорите, сеньора!
— Я хочу, чтобы вы сопровождали меня, когда я выйду — сегодня я желаю взбесить Риверу, разговаривая с красивым молодым человеком, ведь он ревнив, как турок, не позволяет мне вздохнуть свободно.
— Это будет большая честь для меня, сеньора.
— Хорошо, теперь будем говорить громко, чтобы не вызывать все подозрений.
Донья Мануэля положила свою руку на край софы вблизи дона Мигеля, который наклонившись к ней, сказал так, чтобы его не слышали другие.
— Если бы кто-нибудь имел счастье внушить вам немножко интереса к себе, то этот дом был бы для него опасным соперником!
— Почему это, сеньор дон Мигель? — тихо спросила она.
— Потому что толпа, которую вы ежедневно принимаете, доставляет вам большое развлечение.
— Нет! — живо отвечала она.
— Извините, сеньорита, если я осмелюсь усомниться в этом!
— Однако я сказала правду!
— В самом деле?
— Да! Я стараюсь не видеть и не слышать этих людей.
— В таком случае это неблагодарно! — сказал улыбаясь молодой человек.
— Нет, это плата!
— Плата за что, сеньорита?
— Ведь вы знаете, что мое молчание и мое неудовольствие могут их рассердить?
— Как же может быть иначе?
— Ну, я плачу им этими приемами за то неудовольствие, которое они возбуждают во мне, говоря постоянно об одном и том же, о чем я бы никогда не желала слышать.
— Они говорят о сеньоре губернаторе и деле, общем для всех нас с большим воодушевлением.
— Нет, сеньор дель Кампо, они говорят ради самих себя!
— Вот как!
— Вы сомневаетесь в этом?
— Я удивлен по крайней мере!
— Потому что вы не занимаете ежедневно моего скучного места.
— Возможно, что это и так!
— Посмотрите кругом. Из всех, кто находится здесь, исключая вас, нет ни одного, кто бы не явился сюда с целью представить доказательство своих федеративных убеждений, чтобы я затем рассказала об этом Татите.
— Несмотря на то, они верно служат нашему общему делу!
— Нет, сеньор дель Кампо, они вредят нам!
— Вредят?
— Да, потому что они говорят более того, что бы должны были говорить и, может быть, не действуют с такой добросовестностью, с какой я хотела бы, чтобы защищали дело моего отца. Вы думаете, я довольна этими господами и этими женщинами?
— Конечно, у вас больше ума, чем у всех них вместе!
— Я говорю не об уме, а о воспитании.
— Я понимаю, что вам тяжело быть в этом обществе.
— Да, все мои подруги покинули меня.
— Может быть, вследствие такого времени, когда…
— Нет, из-за этих людей, которых я обязана принимать, так как татита требует этого, я думаю, вы единственный порядочный человек, который посещает меня.
— Однако я вижу здесь выдающихся людей!
— Правда! Но они стараются сделаться хуже, чем они есть на самом деле, и они преуспели в этом.
— Это ужасно.
— Они утомляют меня, сеньор Кампо. Я веду самую скучную жизнь. Я только слышу, как эти люди, мужчины и женщины, говорят о крови, о смерти. Но ведь бесполезно повторять это каждую минуту, сопровождая свои слова такими проклятиями, от которых я становлюсь больна, и выражением крайней ненависти, в которую я не верю. Все это бессердечные люди! Зачем им приходить сюда мучить меня этими разговорами и мешать мне принимать молодых женщин моего возраста или подруг, которых я желала бы видеть?!
— Правда, сеньорита, — отвечал дон Мигель с притворным простодушием, — вокруг вас нет молодых женщин вашего возраста и вашего круга, которые бы развлекали вас и могли заставить забыть, хоть на несколько минут, о страшных событиях, переживаемых нами.
— О, как я была бы счастлива, если бы это было возможно!
— Я знаю одну сеньору, характер которой совершенно гармонирует с вашим, и которая могла бы понять и полюбить вас!
- Собор Парижской Богоматери - Виктор Мари Гюго - Классическая проза
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Выше облаков. Сон первый - Катерина Игоревна Площанская - Прочие приключения / Прочее / Социально-психологическая
- Книга пяти колец - Мусаси Миямото - Древневосточная литература
- Франция. Страна королей и пяти республик - Елена Раскина - Гиды, путеводители