Блеск клинка - Лоуренс Шуновер
- Дата:20.06.2024
- Категория: Приключения / Исторические приключения
- Название: Блеск клинка
- Автор: Лоуренс Шуновер
- Год: 2001
- Просмотров:5
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На лице Джона Джастина появилось выражение озабоченности, и он ответил:
— Никто не заболел, кроме Илдерима, у которого постыдная болезнь.
— Что с ним? — спросил Кер.
— Точно не знаю, — ответил капитан.
— Я взгляну на него, — сказал Кер, — а вы пока отпустите команду на берег. Береговая стража присмотрит за кораблем. Я не знал, что вас пошлют в Херсонес. Каждый хочет вернуться домой после столь длительного путешествия.
— Вы так добры, сэр, — сказал капитан, довольный, будто юнга, получивший лишний пенни. Он вновь поклонился и вернулся на палубу «Евлалии», где выкрикнул приказ, на который ответил радостный рев голосов, начиная от камбуза кока под полубаком и кончая каютами офицеров на корме. Люди бросились с корабля, будто он начал тонуть. На самом деле судно немного всплыло, освободившись от их веса, и показалась полоска морских водорослей шириной в один или два дюйма, будто кто-то прочертил тонкую зеленую ватерлинию. В этом мягком мшистом наросте было множество существ, называемых морскими уточками. Все знали, что морские уточки являются плодами дерева, которое растет на краю света, в темноте, в зоне приливов. В каждом из плодов находилась маленькая белая птичка, и когда плоды созревали и лопались, птички вылетали из них. А иначе откуда же берутся морские чайки вдали от берега? Днище судна теперь нужно было очистить.
Илдерима уложили на тюфяк в каюте капитана, что удивило Пьера. Кер воспринял это как должное.
— Этот турок — лучший лоцман на Востоке, — сказал он. — Надеюсь, что его болезнь не опасна.
Капитан остался на борту, но имел такой скорбный вид, что Кер громко рассмеялся, несмотря на то, что ценный работник лежал у его ног, возможно, при смерти.
— Следуйте за вашими людьми, Джон из Венеции! — приказал он, дружески похлопав капитана по плечу. — С каких пор капитан последним покидает судно?
— Вы очень добры, хозяин, — ответил капитан. — Признаюсь, что у меня в горле першит, а ароматы земли прекрасны. Но я опасался, что могу понадобиться вам.
— У меня масса помощников, Джон. Отправляйтесь в таверну и смочите горло. И мне пришлите лекарство. Вы можете разгрузить корабль завтра. Уже темнеет.
Илдерим лежал с руками, сложенными на груди. Он держал распятие, которое, как многие обращенные в христианство, всегда имел при себе. На его губах были улыбка и пятна пены. Он что-то бормотал.
Бернару показалось, что он спит. Пьеру он показался бледным и усталым. Но Жак Кер провел на Востоке годы и понимал, что лоцман очень болен.
— Приведи хирурга, — сказал он Пьеру, — лучшего, какого сможешь найти. Нет, — передумал он и обратился к де Кози: — Пригласи самого Вилланову. Он придет, если ты скажешь, что он мне нужен. Отправляйся в университет немедленно, Бернар.
— Разумеется, господин де Вилленев придет по вашему вызову, даже если он прозвучит не из моих уст, а из уст чиновника, — проворчал де Кози.
— Конечно, придет. Но понадобится пререкаться с привратниками. Делай, как я сказал, де Кози.
— Я лишь хотел помочь вам в уходе за больным лоцманом, — с долей злости возразил де Кози.
— Мне достаточно помощи Пьера. Может быть, здесь никто не сможет помочь. — Кер посмотрел на Илдерима, чьи губы продолжали шевелиться и улыбаться.
— Да, конечно, Пьер прекрасно умеет обращаться с больными! — произнес Бернар. Он вновь овладел своим голосом, который теперь звучал энергично. — Я немедленно доставлю ученого хирурга, заверяю вас, — и он отошел с такой смиренной покорностью, что Кер простил ему вспышку непослушания, в которой министр узрел еще одно проявление лени своего секретаря-дворянина.
Жак Кер встал на колени рядом с ценным моряком-турком и принюхался к его дыханию.
— Что вы подозреваете, милорд? — рискнул спросить Пьер. Он знал, что на кораблях Кера никто не напивался, а если бы это и случилось, не было необходимости посылать за ученым из Падуи, Джованни Вилланова, которого во Франции называли господином де Вилленев и который был деканом Хирургического колледжа в Университете Монпелье.
— Опиум, — ответил Кер.
— Опиум, милорд? Но ведь его не оперировали.
— Некоторые турки едят лекарство, Пьер. Не для того, чтобы сделать свои тела нечувствительными к хирургическим инструментам, для чего Бог и предназначал опиум, но чтобы развратить сознание и предаться сладким грезам. Это дьявольски извращенное применение благословенного дара. Оно часто кончается смертью. Хотел бы я знать, где он достал его. Вскрой декларации, Пьер.
Пьер вскрыл печати и быстро просмотрел страницы.
— Немного темновато и трудно читать, милорд, но среди груза есть большое количество драгоценного лекарства.
— Кто-то проявил большую неосторожность при упаковке, — горько произнес Кер. — Это нужно сказать капитану.
В этот момент Илдерим открыл глаза, зрачки его были сильно сужены, как будто солнце светило ему прямо в глаза, и начал мягко и быстро говорить. Теперь он не улыбался. Он выглядел ужасно напуганным. Пьер наклонился ближе к нему и слушал.
— Опиум, — сказал Кер, — всегда заворачивают в листья, затем в кожу, затем заливают битумом, чтобы защитить от влаги, обмазывают жиром и покрывают пчелиным воском…
— Тише, милорд! — взволнованно произнес Пьер, подняв руку с непочтительным останавливающим жестом.
— Что вы сказали мне, молодой человек? — воскликнул пораженный министр.
— Ш-ш-ш!
Уже десять лет никто кроме короля не останавливал Жака Кера в середине фразы.
— Он зовет Моисея, — перевел Пьер, — он думает, что находится в восточном городе. Он говорит, что повиновался закону и Евангелию Христову, милорд. Теперь он призывает Магомета, святого, как написано в священных книгах, милостивого ко всем живущим, пророка пророков, врачующего врачующих, чьим откровением является Коран — он христианин лишь наполовину, милорд…
— Продолжай, — сказал министр, который вдруг сообразил, что его удивительный чиновник как-то ухитрился в Нормандии выучить турецкий язык.
На лице Илдерима в опускающемся на каюту сумраке рисовался все больший ужас.
— Он раздает милостыню бедным, — продолжал Пьер, — потому что его разум отягощен великим грехом. Теперь он в Мекке, целует Черный камень и бежит — нет, идет — вокруг мечети.
— Это великое паломничество, — прошептал Кер. — Они обегают храм трижды, потом обходят его четыре раза. Я понятия не имел, что ты говоришь по-турецки, Пьер.
— Много людей сопровождают его, — продолжал Пьер. — Теперь он муэдзин, провозглашающий часы молитвы с минарета при мечети, милорд, — молиться лучше, чем спать, Бог велик, нет Бога кроме Бога, Отца, и Сына, и Святого Духа…
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Хрустальный грот. Полые холмы (сборник) - Мэри Стюарт - Иностранное фэнтези
- Искушение святой троицы - Вячеслав Касьянов - Фэнтези
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Варьянна - Хозяйка кольца (СИ) - Осень Ева - Попаданцы