Смертельные враги - Мишель Зевако
- Дата:13.09.2024
- Категория: Приключения / Исторические приключения
- Название: Смертельные враги
- Автор: Мишель Зевако
- Год: 1994
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я маленький. Я слабый. Люди не всегда добры ко мне. А здесь я в безопасности.
Пардальян с жалостью взглянул на него.
– И тебя тут никто не тревожит? – спросил шевалье безразлично.
– Никогда!
– А люди из дома, оттуда, сверху?
– И они тоже. Никто не знает этого тайника, вот оно как! В этом доме есть и другие тайники, о которых никто не догадывается, кроме меня.
Чтобы оказаться почти вровень со стоящим карликом, Пардальян уселся прямо на пол.
И сам не зная почему, растерянный Чико был тронут этим жестом, как ранее был тронут похвалой своему жилищу. Он понял, что этот сеньор, такой храбрый и такой сильный, согласился сесть на холодные плиты только для того, чтобы не подавлять своим великолепным ростом его, Чико. Он уже привык испытывать к своему сопернику только ненависть и теперь пребывал в полном смятении, чувствуя, как его ненависть отступает; он был ошеломлен, ибо ощущал, ' как постепенно в нем зарождается чувство, похожее на симпатию; он был изумлен этим и в то же время злился на самого себя.
Не очень задумываясь над тем, что он говорит, он произнес, может быть желая скрыть странное волнение, обуревающее его.
– Сеньор, пора уходить, поверьте мне.
– Ба! Торопиться некуда. Ведь, как ты говоришь, никто не знает этого тайника, так что ни один человек не потревожит нас здесь.
– Дело в том, что... я не могу вывести вас там, где я обычно прохожу.
– Почему?
– Вы слишком большой, вот оно как!
– Черт возьми! И что же теперь? Ты знаешь другой путь, где я смогу пройти? Да?.. Отлично.
– Понимаете, но на этом пути нам может кое-кто повстречаться.
– Стало быть, это подземелье обитаемо?
– Нет, но иногда там бывают люди... они собираются и что-то обсуждают... Сегодня у них как раз собрание.
Карлик говорил осторожно, как человек, который не хочет сказать больше, чем следует. Пардальян не сводил с него глаз, отчего смущение Эль Чико только увеличивалось.
– И что же это за люди? – с любопытством спросил шевалье.
– Не знаю, сеньор.
Это было сказано очень сухо. Пардальян понял, что карлик ничего больше ему не скажет. Настаивать было бесполезно. Шевалье чуть улыбнулся и прошептал:
– Неболтлив!
Вслух же произнес с видом совершеннейшего простодушия, который вводил в заблуждение людей и похитрее Эль Чико:
– А знаешь, я был приговорен к смерти. Да, я должен был умереть от голода и жажды.
Шевалье не сводил глаз с карлика. Маленький человечек пошатнулся. Мертвенная бледность разлилась по его лицу.
– Умереть от голода и жажды, – пробормотал он, запинаясь. – Это ужасно.
– Да, в самом деле, довольно ужасно. Ты, наверное, и представить бы себе такое не мог? Это придумала одна принцесса из числа моих знакомых... ты-то ее не знаешь, к счастью для тебя.
Пардальян произнес эти слова самым естественным тоном, ласково улыбаясь. Однако карлик покраснел и отвел взор. Ему казалось, что чужестранец хочет, чтобы он почувствовал, сообщником какого чудовищного преступления он, Чико, стал.
Содрогаясь от ужаса, маленький человечек говорил себе: «Стало быть, принцесса дала мне пять тысяч ливров, желая уморить француза голодом и жаждой! И я согласился помочь ей! Что бы сказала моя хозяйка, если бы узнала, что я оказался таким негодяем? А принцесса – она выглядела такой доброй! Значит, это настоящее чудовище, порождение ада?»
Маленький человечек не узнавал сам себя. В его душе зародилось нечто такое, о чем он никогда даже и не подозревал. С уважением, к которому примешивался суеверный ужас, он смотрел на этого чужеземца – насмешливо улыбаясь, тот с самым невинным видом произносил очень простые вещи – и тем не менее эти простые вещи порождали в голове Эль Чико сумятицу, какие-то неясные мысли; эти мысли причиняли ему боль, он не совсем понимал их, они мешались в его голове с мыслями давно привычными.
Что же за человек был этот француз? Сила его взгляда и очарование улыбки были совершенно удивительны, в то время как с губ его слетали самые заурядные слова. Что же это за человек, вносящий в сердце Чико такое смятение?
Почему же, раз уж Чико его ненавидел – а Чико ненавидел его всеми силами души, вот оно как! – почему же мысль об этой страшной казни, которая должна была бы его обрадовать, наполняла его душу ужасом и отвращением? Почему? Что такого особенного было в этом французе?
Между двумя людьми, равно простодушными и добрыми, всегда существует тайное родство, так что они с первого взгляда верно оценивают друг друга. Пардальян был плохо знаком с карликом и имел веские причины полагать, что именно благодаря коротышке он попал в эту передрягу. Почему же шевалье не испытывал к нему никакого гнева, а одну только жалость? Почему в его голове неожиданно созрел план: как вытащить это маленькое и чужое ему существо из той пучины отчаяния, куда, как шевалье видел, тот погружается? Почему?
Карлик тоже не был знаком с Пардальяном. У него были все основания ненавидеть его смертельной ненавистью. Почему же он внезапно ощутил, что эта ироническая усмешка, что это лукавое простодушие – всего лишь маска? Как он угадал, что под этой маской таятся доброта и бескорыстие? Почему, хотя он уверял себя, что его сердце пылает только ненавистью, он чувствовал, что его влечет к тому, кого он ненавидит? Почему, наконец (это может показаться противоречием), почему эта насмешливая улыбка обладала способностью раздражать его, хотя он и видел, что за ней не кроется ничего, кроме доброты? Почему? Мы лишь констатируем и никоим образом не беремся объяснить этот феномен.
Однако не следует полагать, будто карлик добровольно, без боя сдавался, отступая перед новыми, зарождающимися в его сердце чувствами. Эти чувства приводили его в величайшую растерянность, и он не мог поддаваться им, не сопротивляясь. И потому он напрягал всю свою волю, чтобы избежать влияния, казавшегося ему почти сверхъестественным. Насколько это было в его силах, карлик разжигал в себе ненависть, но в конце концов вынужден был признать, яростно проклиная свое, как он считал, малодушие, что это бесполезно. Впрочем, всякий раз, как он чувствовал, что вот-вот уступит, он вновь восставал с неистовством, кажущимся ему искренним, – но вряд ли оно обманывало грозного противника, с которым он вступил в схватку.
Короче говоря, Пардальяну Чико отчасти напоминал чистокровного, но необъезженного скакуна, несущего на себе первоклассного всадника: как он ни встает на дыбы, как ни брыкается, ловкая и твердая рука, не нуждающаяся в хлысте, принуждает его успокоиться и покорно следовать по нужной всаднику дороге.
Видя, что Чико молчит, Пардальян, внезапно посерьезнев, продолжал:
- Принцесса из рода Борджиа - Мишель Зевако - Исторические приключения
- Последняя схватка - Мишель Зевако - Исторические приключения
- Рука Борджиа - Роджер Желязны - Научная Фантастика
- Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения - Лукреция Борджиа - Публицистика
- Дело о несправедливом приговоре - Андрей Константинов - Детектив