Прощание - Лотар-Гюнтер Буххайм
- Дата:04.09.2024
- Категория: Приключения / Морские приключения
- Название: Прощание
- Автор: Лотар-Гюнтер Буххайм
- Год: 2007
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это — правда? — спрашивает старик.
— Если я тебе говорю! Но что происходило дальше в ваше свободное от стиральных машин время?
— Итак: смена белья была для нас чужим словом. Воды для стирки тоже не было. Тогда этот учитель сказал: «Так вы больше не можете болтаться!» А когда мы его спросили, как же мы можем все это изменить, он обеспечил воду для стирки. Он даже хотел, чтобы мы брились, и даже достал для нас бритвенные принадлежности. Это нас подстегнуло, и мы ему сказали, что нам еще срочно требуется свежий салат против цинги, например. И его люди немедленно достали для нас салат и свежие огурцы. Мы организовали в одном норвежском магазине рыболовные крючки — дефицитный товар в то время, и подарили их англичанам. Они были просто счастливы. Англичане любят рыбалку. А потом по утрам в половине десятого мы стали-получать еще и английский чай с молоком, ты же знаешь: настоящий английский чай. Настоящая услада!
— А затем вы, как я слышал, сделали перерыв в чаепитии?
— Ну да — наш шарм мы использовали на полную катушку! К сожалению, это прекрасное время длилось недолго. Вскоре пришлось отказываться от барахла в бункере, немцам пришлось уходить оттуда и я попал на другую сторону бухты — там находился 14-й дивизион охраны побережья. Руководил им капитан — капитан второго или первого ранга, фамилию его я уже не помню: Юбель или что-то вроде этого, резервист из компании «Северонемецкий Ллойд». До войны он заведовал транспортным павильоном во Франкфурте. Теперь у меня совершенно пересохло горло! — говорит старик. — Ты что, действительно хочешь слушать дальше?!
— Ну, конечно же! — говорю я, наливая старику и себе. — Это отнюдь не самая лучшая сцена под занавес.
Старик снова сидит задумчиво, затем продолжает:
— Мы, то есть остатки нашего соединения, находились там какое-то время. Когда было распущено и наше подразделение, мы были переведены в лагерь Норхаймсунд. И там я снова столкнулся с командующим действовавших в Атлантике немецких подводных лодок — правда, уже бывшим. Он ужасно боялся. Это было время, когда всех офицеров от полковника и выше арестовывали и отправляли в Англию. Англичане хотели получить от них какую-то информацию. А наш командующий подходил под эту рубрику. Тогда он стал изображать человека, поранившегося во время занятий спортом. По его просьбе на его ногу наложили гипс, капитан медицинской службы выдал ему без проволочек справку, что он не транспортабелен, и наш командующий решил, что избежал отправки в Англию. Но вышло по-другому: однажды появилась английская команда, один из членов которой сказал: «I am surgeon» («Я — хирург») и распорол его гипс. Под гипсом ничего не болело, все было бледным, но здоровым.
— И? Отправили они его в Англию?
— Конечно же! Что они с ним сделали, я не знаю. А это не лучшая ли сцена под занавес?
— Должен признаться — да! И к тому же, полностью меня удовлетворяющая. Хотел бы я взглянуть на командующего с его гипсовой ногой. Жалко, что у него там не было вшей. Я однажды слышал от одной медицинской сестры, что у них был пациент с загипсованной ногой — нога у этого господина была действительно сломана — и он почти ежечасно умолял сестру разрезать гипс, но она железно стояла на своем: гипс должен оставаться на ноге еще одну неделю. Когда же ногу наконец освободили, то под гипсом все было черным-черно: вошь на воши — эти животные чуть не свели его с ума. Этого я бы пожелал командующему!
— Всегда попадет не в того, — говорит старик. — Но теперь пока в койку…
* * *Ночью корабль сильно раскачивало. За завтраком старик высказывает мнение, что мы прошли зону конвергенции. «Из-за близости экватора вода уже снова начинает охлаждаться».
— Охлаждается перед экватором? — поражаюсь я.
— Это связано с тем, что солнце имеет девиацию[34] в двадцать градусов на север. Кроме того, мы уже попадаем в ответвление немного более холодного Бенгельского течения, поднимающегося от Африки. Границы пассата перемещаются в зависимости от положения солнца.
— А я всегда слышал, что вблизи от экватора невыносимо жарко — безоблачное небо.
— Ты даже представить себе не можешь, как часто во время морских крещений при пересечении экватора господствует погода со шквалистыми ветрами и ливнями. Для меня остается загадкой, как фотографам удается добиться того, что на снимках всегда светит солнце.
— Что такое «Вильямстёрн»?[35] — спрашиваю я старика через какое-то время. У шефа сегодня, очевидно, также есть время, и он прислушивается к нашему разговору.
Старик смотрит на меня удивленно:
— Откуда ты это взял?
— Написано на листке: «Спросить Генриха!» А сегодня утром я просматривал свои вещи. Когда я в первый раз был на борту, первый помощник капитана в конце путешествия где-то перед островом Сан-Мигель применил этот прием «Вильямстёрн» и сделал это так, как будто это особая навигационная тонкость. В то время я не попросил объяснить мне это.
Старик задумывается, потом говорит:
— Вильямстёрн — это когда корабль идет не по линии простой трости, а скорее по линии посоха, которым пользуются епископы, если этот пример поможет тебе. — При этом краем глаза он наблюдает за тем, какую реакцию вызывает его необычное объяснение.
— Таким образом — католический тёрн?[36]
Этим старика не собьешь с толку. Он добавляет подробности:
— Сначала, если хотят повернуть на правый борт, поворачивают боковой руль примерно до шестидесяти градусов отклонения от курса, затем круто на правый борт. Этот вид тёрна важен, когда нужно подобрать выпавшего за борт человека. С его помощью удобнее всего возвращаться на исходную позицию. Не происходит смещения на диаметр своего круга вращения.
Шеф, который все это внимательно слушает, делает большие глаза.
Старик удостаивает его взглядом, который, очевидно, должен означать:
— Ты, дорогой мой, очевидно, поражен, но у нас тоже есть свои утонченные трюки!
С некоторой задержкой шеф спрашивает:
— А почему Вильямса? Мне известна лишь «Вильямс-бирне» («лампочка Вильямса»).
— Тот же изобретатель! — говорит старик и тщетно пытается подавить ухмылку. Совершенно неожиданно его лицо омрачилось. Посмотрев на часы, он сказал: — Я должен идти. Боцман и Фритше имели столкновение с применением физического воздействия, и я пригласил обоих для доклада в мою каюту.
— А сами они не могут договориться друг с другом?
— Получается, что не могут.
Вместо того чтобы двинуться в путь, старик продолжает сидеть, а шеф поднимается.
- Подводная лодка (The Boat) - Лотар-Гюнтер Букхайм - Морские приключения / О войне
- Петер Каменцинд. Под колесом. Гертруда. Росхальде - Герман Гессе - Классическая проза
- Королевство шипов и роз - Сара Маас - Любовное фэнтези
- Луна двадцати рук - Лино Альдани - Научная Фантастика
- Лошади с крыльями - Виктория Токарева - Современная проза