Жизнь Пи - Янн Мартел
- Дата:18.10.2024
- Категория: Приключения / Путешествия и география
- Название: Жизнь Пи
- Автор: Янн Мартел
- Год: 2004
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Жизнь Пи" от Янна Мартела
📚 "Жизнь Пи" - это захватывающее приключение о выживании и вере в чудеса. Главный герой, Пи Патель, оказывается на шлюпке в открытом океане вместе с тигром по имени Ричард Паркер. Их невероятное путешествие полное испытаний и опасностей, но также оно наполнено надеждой и дружбой.
Автор Янн Мартел великолепно передает сложные эмоции и мысли героя, погружая слушателя в мир чудес и философских размышлений. "Жизнь Пи" - это история о том, как важно сохранять надежду и верить в себя, даже в самых тяжелых ситуациях.
Об авторе:
Янн Мартел - канадский писатель, получивший мировую известность благодаря роману "Жизнь Пи". Его произведения отличаются глубоким философским подтекстом и оригинальным стилем. Мартел умело сочетает в своих книгах приключения и мудрые размышления, заставляя читателей задуматься над важными жизненными вопросами.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Мы собрали лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог насладиться увлекательным чтением в любое время.
Не упустите возможность окунуться в мир литературы и насладиться увлекательными историями. Послушайте "Жизнь Пи" и другие бестселлеры прямо сейчас!
Погрузитесь в увлекательные путешествия и географию вместе с нашими аудиокнигами!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А вот чего я никак не мог взять в толк – почему на острове царит такое запустение. Такой скудной экосистемы я сроду не видел. Ни тебе мух, ни бабочек, ни пчел, – вообще, ни единого насекомого. На деревьях – ни единой птицы. На равнинах – ни грызунов, ни червей, ни личинок, ни змей, ни скорпионов; и никаких других деревьев, не говоря уже о кустарниках, траве и цветах. Пресноводной рыбы в прудах не водилось. И у берега все пусто и голо – ни крабов, ни раков, ни кораллов, ни даже гальки и камней. За одним-единственным – хоть и таким приметным – исключением в лице сурикат, на всем острове не сыскалось ни клочка чужеродной материи – ни органической, ни мертвой. Только ярко-зеленые водоросли и ярко-зеленые деревья.
Деревья, кстати, не были паразитами. Это я выяснил случайно – за очередным обедом вырыл под одним деревцем такую глубокую яму, что докопался до корней. Оказалось, что корни не врастают в водоросли, как в почву, а скорее перерастают в них, сливаясь с зелеными стеблями. Из чего следовало, что деревья либо живут с водорослями в симбиозе, предаваясь взаимовыгодному обмену, либо – еще того проще – суть те же водоросли, только другой формы. По-моему, последняя гипотеза ближе к истине, поскольку деревья эти как-то обходились без цветов и плодов. И впрямь, какой самостоятельный организм вверит симбионту – пусть даже самому дорогому и близкому – столь важную функцию, как размножение? А то, как жадно листья поглощали солнечный свет, – о чем свидетельствовали их изобилие, крупные размеры и яркая зелень как признак перенасыщенности хлорофиллом, – навело меня на мысль, что главная функция этих деревьев – накопление энергии. Впрочем, это только догадки.
И напоследок – еще одно наблюдение. Скорее интуитивное: убедительных доказательств я не нашел. Вот оно. Остров этот – даже не остров вовсе, то есть не такой маленький клочок суши, вздымающийся с океанского дна, а эдакое чудо-юдо морское – клубок водорослей, дрейфующий по воле волн. И сдается мне, что все эти озерца – не что иное, как сквозные дыры в этой плавучей громадине; потому как иначе и не объяснить, откуда в них брались корифены и прочая морская живность.
Стоило бы изучить все это куда серьезней, но – увы! Водоросли, которые я прихватил с собой, потерялись.
Ричард Паркер тоже вернулся к жизни. Отъевшись на сурикатах, прибавил в весе, да и вообще стал как новенький, и мех у него теперь снова блестел, как в лучшие времена. Каждый вечер он по-прежнему возвращался в шлюпку. Я торопился опередить его и всякий раз обильно метил свою территорию мочой – как бы он не забыл, кто есть кто и что тут чье. Но уходил он еще до света и забирался куда дальше меня; я же обычно не покидал насиженных мест, ведь остров был повсюду одинаковый. Так что в дневное время мы с ним почти не виделись. Но мне все чаще становилось не по себе. Я замечал на деревьях следы его когтей – ну и здоровенные же оставались отметины! А еще до меня иногда долетал его хриплый рев, этот раскатистый ар-р-р-ргх, полновесный, как золото, густой, как мед, – и леденящий кровь, точно разверстые недра копей или скопище рассерженных пчел. Не в том беда, что он искал самку, – но из этого вытекало, что он прижился на острове и надумал обзавестись потомством, а это уже внушало опасения. Потерпит ли он в таком состоянии другого самца на своей территории? Особенно там, где ночует. И тем более если все его настырные призывы останутся без ответа, как тому и быть.
Однажды я гулял по лесу. Бодро вышагивал, думал о чем-то своем. Обогнул дерево… и столкнулся с Ричардом Паркером чуть не нос к носу. Испугались оба. Он зашипел и взвился на дыбы, навис надо мной – сейчас так и прихлопнет лапищами. Я застыл как вкопанный, оцепенел от страха и неожиданности. Однако он не напал – опустился и двинулся прочь. Шага через три-четыре развернулся, опять привстал на задних лапах и рыкнул. Но я все стоял, как каменный. Он отошел еще немного – и снова, уже в третий раз, продемонстрировал угрозу. Потом наконец потрусил по своим делам, удовольствовавшись моей безобидностью. Я же, как только отдышался и унял дрожь, тотчас сунул в рот свисток и бросился следом. Он уже довольно далеко забрел, но из виду не потерялся. Пробежаться пришлось изрядно. Наконец он обернулся, заметил меня, припал к земле, напружинился и… рванул от меня прочь. Я свистел в свисток что было сил и мечтал лишь об одном: вот бы свист мой разнесся далеко-далеко – еще дальше, чем рев одинокого тигра.
Той ночью, пока он дрых подо мной в какой-то паре футов, я пришел к выводу: настало время снова выйти на арену.
С укрощением зверей загвоздка вот какая: всяким животным движет либо инстинкт, либо затверженная привычка. А новые ассоциации, не продиктованные инстинктом, у них почти не образуются. Вот почему вдолбить зверю, что за определенное действие – скажем, за кувырок – ему дадут что-нибудь вкусное, не так-то просто: приходится повторять и повторять одно и то же до опупения. Короче, дело это долгое, нудное, да и на результат нельзя положиться наверняка, особенно если зверь уже взрослый. Я дул в свисток так, что легкие разболелись. Я колотил себя в грудь, пока не набил синяки. «Хоп! Хоп! Хоп!» – эту команду «Работай!» на тигрином языке я повторил, наверно, не одну тысячу раз. Я скормил ему сотни лакомых кусочков сурикатьего мяса, какими бы и сам не побрезговал. Выдрессировать тигра – настоящий подвиг. Тигры ведь по складу ума далеко не так податливы, как другие любимцы цирковых дрессировщиков – морские львы, к примеру, или шимпанзе. Но в том, чего я добился с Ричардом Паркером, особой моей заслуги нет. Мне просто повезло – и этому везению я обязан жизнью. Повезло, что Ричард Паркер был еще юнец, а вдобавок – юнец уступчивый, настоящая омега. Я боялся, что местная роскошь обернется против меня, что при таком изобилии воды и пищи и на такой большой территории Ричард Паркер распустится и обнаглеет и перестанет меня слушаться. Но он не расслаблялся ни на минуту. Уж я-то видел. И по ночам он все шумел и ворочался. Должно быть, решил я, все дело в новой обстановке: ведь животные настораживаются от любых перемен, даже тех, что к лучшему. Как бы там ни было, Ричард Паркер пребывал в напряжении, а это означало, что он по-прежнему готов повиноваться – и даже не просто готов, а испытывает в этом потребность.
Я учил его прыгать через обруч, который сплел из тонких веток. Простенькая серия в четыре прыжка. За каждый прыжок – подачка, кусочек мяса. Он брал разбег – а я держал обруч на вытянутой левой руке, футах в трех от земли. Он прыгал через кольцо – а я успевал перебросить обруч в правую руку еще до того, как он приземлится, и скомандовать не оборачиваясь, чтобы он развернулся и прыгнул снова. Для третьего прыжка я становился на колени и поднимал обруч над головой. И как только нервы выдерживали, уж и не знаю. Ричард Паркер мчался прямо на меня, и я всякий раз боялся, что он не прыгнет, а нападет. Слава богу, ни разу такого не случилось. Затем я вставал и пускал обруч колесом. Ричарду Паркеру полагалось догнать его и проскочить, пока тот не упал, – успеть на последнем обороте. Этот заключительный номер никак ему не давался: то я брошу обруч кое-как, то у Ричарда Паркера лапы заплетутся. Но догонял он его непременно – и, догоняя, отбегал от меня. Когда обруч падал, Ричарда Паркера это почему-то каждый раз удивляло. Он смотрел на него во все глаза, будто это не обруч, а тоже какой-то огромный зверь, что бежал-бежал вместе с ним – и вдруг, ни с того ни с сего, взял и рухнул. Он стоял над ним подолгу, обнюхивал. А я бросал ему последнюю подачку и уносил ноги.
- Новые приключения Маугли - Игорь Фарбаржевич - Сказка
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Открываем «третий глаз» - Илья Мельников - Эзотерика
- Дурнушка Хана - Стэлла Соколова - Фэнтези
- Записи и выписки - Михаил Гаспаров - Публицистика