Горячее селение Амбинанитело - Аркадий Фидлер
- Дата:19.06.2024
- Категория: Приключения / Путешествия и география
- Название: Горячее селение Амбинанитело
- Автор: Аркадий Фидлер
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В нашей семье тоже есть пострадавшие.
Рукопожатие взволновало присутствующих. Все удивленно смотрят на них, словно протянутые руки прекращают давнишнюю вражду между родами заникавуку и цияндру.
— Говорят, одного из наших убили, — восклицает кто-то, сидящий у стены.
— Нет, это болтовня! — заверяет староста Раяона.
— Но ведь стреляли!..
— Правильно, стреляли, но в воздух, для устрашения.
Воспользовавшись молчанием, спрашиваю, что, собственно, случилось. Рамасо объясняет вполголоса.
Километрах в ста к северо-востоку от Амбинанитело, на восточном берегу острова, расположен порт Анталаха. Там на прибрежных склонах прекрасно созревает ваниль. Благородное и ценное растение из семейства гиацинтов, напоминающее лианы, очень прибыльно, но требует тщательного ухода — искусственного опыления цветов и сложной обработки созревающих стручков. Богатые французские компании и отдельные белые предприниматели владеют в Анталахе плантациями, на которых трудится много местных рабочих. Права рабочих защищают трудовые договоры и уставы колоний. Они хороши на бумаге, но на каждом шагу беспощадно попираются эксплуататорами.
Несколько месяцев назад плантаторы самовольно снизили заработную плату и наполовину уменьшили дневную порцию риса, предусмотренную договором. Когда пострадавшие взбунтовались и прекратили работу, местные власти, вопреки существующим законам, объявили всех мобилизованными на принудительные работы на плантациях, и теперь уже за сущие гроши.
— Но ведь к принудительному труду относятся только общественно полезные работы, а не частные плантации, не правда ли? — говорю я.
— Конечно… по закону. Но власти в Анталахе дудят с плантаторами в одну дудку; это одна шайка! Им наплевать на закон.
— А вышестоящие власти, например в Тананариве, никаких мер не принимают?
— Да поймите вы, вазаха, подлинную сущность колониализма: защищать интересы только хозяев. Ну, если насилие над туземцами достигнет таких размеров, когда могут пострадать интересы колонизаторов, например в случае вооруженного восстания, только тогда вмешиваются власти. Рабочие, вынужденные насильно работать на плантациях в Анталахе, продолжали бунтовать и избили некоторых слишком ретивых надсмотрщиков. Тогда были призваны на помощь войска и произведены дальнейшие аресты. Предполагалось изъять руководителей сопротивления. Дело дошло до террора и пыток над некоторыми заключенными. В настоящее время в Анталахе внешне как будто спокойно, но население взбудоражено, множество людей заключено в тюрьмы и обстановка весьма накалена…
— Как вы считаете, Рамасо, чем это кончится?
— Чем кончится? Тем, чем всегда. У плантаторов — деньги и помощь властей, рабочие же еле перебиваются и плохо организованы. Конечно, проиграют. Будут радоваться, если арестованных выпустят из тюрьмы, и станут работать на еще худших условиях. Но одно несомненно: сознание обиды растет.
В то время, когда Рамасо рассказывает эту грустную историю, приходят опоздавшие гости. И тут у меня возникают мучительные сомнения. Ведь у племени бецимизараков сейчас тяжелые заботы в связи с событиями в Анталахе. Удобно ли в такое время навязывать жителям Амбинанитело свои заботы? Мои волнения по сравнению с делами туземцев кажутся ничтожными и эгоистичными. Не лучше ли отказаться от кабари и отложить его на более подходящее время?
Говорю обо всем Рамасо. Но он другого мнения. Кабари должен состояться, это не только мое личное дело. Речь идет о моральном облике всей деревни. Люди должны доказать, что умеют уважать доброжелательно настроенных, хотя и чужих людей, приехавших сюда в качестве друзей. Именно сейчас подходящий момент заклеймить темноту и суеверие.
— Только не давайте обмануть себя, — предостерегает Рамасо, — подарками. Ведь вам нужны другие проявления гостеприимства!
Кажется, наступает время начать собрание. Но меня опережает Безаза. Он гладит рукой курчавые волосы, нервно трет подбородок, покрытый редкой растительностью, наконец, торжественно встает и обращается ко мне. В очень длинной и туманной речи, изобилующей цветистыми оборотами и медовыми словечками, он просит, чтобы я отведал все, что принесла деревня, и признал ее дружбу. Слова, слова, слова…
— Попробую даже твой мед, Безаза, и утолю голод. Но гостеприимство разве на этом кончается? Нет, бананы и кокосовые орехи не одурманят меня своим душистым запахом. Довольно играть в кошки и мышки.
Чувствую, гости озадачены. Они научили меня своим приемам: призываю на помощь соседнюю гору Амбихимицинго, гору Беневского. В жизнь коричневого человека постоянно вплетается природа: птицы, хамелеоны, лемуры, деревья, горы, реки. И вот теперь гора Беневского вошла в хижину и зачаровывает собравшихся мальгашей.
— Дух Беневского, — говорю им, — по сей день обитает не только на этой горе, о чем прекрасно знают Берандро и Джинаривело, но и на севере, на моей далекой родине. Беневский сперва боролся за наше дело, а потом за ваше, он стал вашим великим королем — ампансакабе и оставил потомкам завещание — книгу. В этой книге он рассказывает о своих друзьях, ваших предках, и особенно расхваливает их гостеприимство. Мой народ очень интересуется вашей историей и послал меня сюда, чтобы я мог рассказать, все ли еще жизнь бецимизараков так достойна, как во времена Беневского. Что я должен им сказать о вашем гостеприимстве? Я приехал к вам с дружески настроенным сердцем и карманами, наполненными подарками. А с чем вы меня принимаете? Сегодня, через столько недель знакомства, вы предлагаете мне рис, кур, бананы, то есть то, что можно всегда достать за деньги. И это все, что может дать ваша дружба? А где же ваш древний, святой мальгашский обычай?!
Слова, которые переводит Раяона с французского на мальгашский, обрушиваются на них как удары и затрагивают самые чувствительные струны мальгашской души. Старейшины озабоченно молчат. Только один Безаза осторожно спрашивает:
— Скажи нам, чего же ты хочешь?
Взгляды всех напряженно устремляются в мою сторону.
— Убедительного доказательства, — отвечаю, — что вы нас обоих считаете настоящими друзьями. Нужны поступки, а не слова, даже если они приправлены сладчайшим медом или украшены цветами.
Но Безаза с невинным видом упрямо повторяет тот же вопрос:
— Скажи ясно, какие поступки тебе нужны?
Хитрец думает втянуть меня в западню!..
Если я открыто выложу сейчас свои желания — совершу огромную бестактность и нарушу этикет. И я молча перевожу вызывающий взгляд с одного на другого.
— Разрешите мне, — подает голос Рамасо, — выяснить некоторые вопросы. Вазаха приехал в нашу деревню несколько недель назад, и мы все ежедневно видим его. Никто не может теперь сомневаться, что вазаха наш настоящий друг. И именно сегодня, когда на наше племя свалились беды, его дружба для нас тем ценнее, что он как писатель может защищать наше дело во всем мире. Разве в этом кто-нибудь сомневается?
- Мадагаскар-Россия - Михаил Янков - Альтернативная история
- Полночное возвращение - Эдриан Лара - Ужасы и Мистика
- Зов пахарей - Хачик Даштенц - История
- Золото богов. Инопланетяне среди нас - Эрих Дэникен - Религиоведение
- «Харбинская» операция НКВД СССР 1937–1938 гг. Механизмы, целевые группы и масштабы репрессий - Наталья Анатольевна Потапова - История