Живое море - Жак-Ив Кусто
- Дата:20.06.2024
- Категория: Приключения / Путешествия и география
- Название: Живое море
- Автор: Жак-Ив Кусто
- Год: 1975
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— „Калипсо“ — экспедиционное судно. Я не могу привязывать ее к одному месту с археологическим заданием. Но вы возьмите на два месяца „Эспадон“.
Так называлось наше новое исследовательское судно, бывший траулер, переоборудованный для обслуживания марсельской лаборатории.
Бригада нашего Центра подводных исследований отправилась к Сен-Рафаэлю. Техническое руководство осуществлял Алексис Сивирин, водолазами руководил Анри Гуара, археологов представлял Ж.-М. Рукетт. Дюма научил их, как действовать, чтобы в кратчайший срок узнать как можно больше.
Сперва подводные пловцы собрали черепки, рассортировали их и сложили в кучки рядом с судном. Судя по очертаниям, корабль был средних размеров, на полторы тысячи амфор. Потом опустили воздушный шланг и с его помощью углубились на тринадцать футов в средней части судна. Они поднимали только уникальные и типовые образцы, а дубликаты складывали на дне. За два месяца отряд Центра подводных исследований закончил всю работу, сделав много фотографий и зарисовок. Сен-рафаэльский корабль дал новые ценные сведения о том, как работали древние судостроители.
Государство выделяет мало денег на морскую археологию, поэтому Бенуа пришлось довольствоваться отчетом Сивирина и оставить затонувшее судно на произвол охотников за сувенирами. В наши дни, через двадцать лет после создания первого акваланга, трудно найти на Ривьере ресторан или виллу, интерьер которых не украшала бы по меньшей мере одна античная урна, добытая со дна моря. Однажды я получил телеграмму от голливудского антиквара, который просил меня назначить цену за триста амфор. Коллектомания грозит погубить будущее подводной археологии, прежде чем те, кто мог бы ее поддержать, поймут это.
Когда „Калипсо“ зашла в Бизерту, командование французской военно-морской базы в Тунисе спросило нас, не можем ли мы осмотреть подводную лодку, затонувшую к югу от островов Керкенна во время второй мировой войны.
Мы ушли под воду втроем: Дельма, я и мой тринадцатилетний сын Филипп, у которого к тому времени был уже девятилетний стаж подводного плавания. У трапа я предупредил мальчика:
— Погружение серьезное. Лодка лежит на глубине ста футов. Обещай все время держаться около меня.
Филипп заверил меня, что будет делать все, как положено.
Вода была мутная, и Филипп устоял против соблазна изобразить молодого дельфина. Он плыл возле меня, стараясь работать ногами, как Дюма, — размеренно и плавно. У самого дна видимость стала лучше, и мы увидели подводную лодку.
Она разломилась надвое перед боевой рубкой. Носовая часть представляла собой мешанину стального листа, кабелей и труб, среди которых росли и веселились сотни десятифунтовых груперов. Они бесстрашно подплывали к нам и шутя хватали нас за ласты. Филипп что-то прогудел и показал рукой вниз: там на песке лея-сала разорвавшаяся торпеда. Вот и ответ на вопрос военно-морских сил, что случилось… Задняя часть лодки— боевая рубка и центральный пост — была цела. Люки задраены, — значит, немало подводников осталось внутри. У кормы толпились серые спинороги, и одновременные взмахи их плавников словно отбивали такт траурного гимна. Я посмотрел на свои часы и взял Филиппа за руку: пора выходить. Дельма немного задержался. Вернувшись на судно, он бросил на палубу колокол, который подобрал на песке в двадцати футах от лодки.
Нашей давней мечтой было обследовать корабль, затонувший на большой глубине в коралловом море. До сих пор в Индийском океане нам попадались только жертвы рифов, наполовину торчащие из воды. Например, у острова Провиденс, где мы в полой грот-мачте погибшего корабля увидели крупных груперов. Или у Фаркуара, где волны ободрали пароход так, что ржавый котел и машина казались всплывшим из голубого моря доисторическим чудовищем. Плавать среди таких обломков было опасно. Того и гляди, белопенный прибой швырнет тебя прямо на искореженные листы. И как только постоянные жители этих мест — „тигровые“ терапоны в продольную желтую и черную полоску — могли так непринужденно чувствовать себя среди бушующих волн!
После Провиденса и Фаркуара мы еще сильнее стали мечтать о большом корабле на большой глубине.
Однажды, идя на юг через Суэцкий залив, мы с Дюма обвели на морской карте красным карандашом заманчивые объекты. Правда, эти данные не очень достоверны; помечая затонувшие корабли, картографы подчас ошибаются на много миль. Особенно привлекло нас судно, лежащее на глубине 103 футов, на плоском дне у Синайского полуострова.
Лабан начертил крупномасштабную карту с полярными координатами, сходящимися у выступа на внешнем рифе Шаб-Али. Здесь мы поставили катер с радиолокационной мишенью, которую „Калипсо“ могла засечь с расстояния семи миль, и начали ходить зигзагами, каждые полминуты определяя расстояние по радару и пеленг по гирокомпасу, чтобы точно знать свою позицию на концентрической карте Лабана.
Шесть человек занимались поиском под моим руководством. Анри Пле, уткнувшись в черный резиновый колпак радара, выкрикивал дистанцию и направление на мишень. Саут, стоя на телеграфе, передавал эти данные Лабану в штурманскую рубку. Дюма дежурил у эхолота. Я отдавал команды рулевому Морису Леандри. Несколько часов „Калипсо“ ходила так взад-вперед; иногда приборы замечали на дне какие-то бугорки, но все они были слишком малы. Изображенное картографом гладкое дно изобиловало глыбами коралла.
— Если корабль пометили как представляющий угрозу навигации, — сказал я, — он должен достаточно близко подходить к поверхности.
Дюма на лету уловил мою мысль.
— Ну, конечно! — воскликнул он. — Надо, чтобы кто-нибудь спустился в подводную кабину. Его можно заметить оттуда.
— Хочешь пойти туда? — спросил я. — А я подежурю на эхолоте.
Дюма нырнул в люк. В динамике послышался его голос:
— Приступил к наблюдению. Видимость около шестидесяти футов.
— Прозевать невозможно, — отозвался я.
Через пятнадцать минут самописец эхолота вычертил крутой и высокий пик.
— Дюма, ты видишь что-нибудь? — крикнул я в микрофон.
— Нет. — В стальной коробке его голос звучал глухо. — Только цвет воды изменился на несколько секунд. Будто снизу шел какой-то свет.
— Это должно быть здесь, — сказал я. — Смотри внимательно. Возвращаюсь параллельным курсом.
На этот раз Дюма опередил прибор:
— Вон он. Вижу стеньгу.
Лабан торжествующе начертил на карте красный кружок, и мы сбросили указательный буй. „Калипсо“ несколько раз прошла над судном, чтобы можно было по эхограммам определить его размеры и положение. Корабль оказался больше трехсот футов в длину. Судя по всему, он сохранился хорошо. Мы стали на якорь рядом с ним.
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Дрянь погода - Карл Хайасен - Триллер
- Человек-дельфин - Жак Майоль - Эзотерика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- ‘Али ибн Абу Талиб - Фазл Компани - Биографии и Мемуары