Повседневная жизнь паломников в Мекке - Зегидур Слиман
- Дата:09.09.2024
- Категория: Приключения / Путешествия и география
- Название: Повседневная жизнь паломников в Мекке
- Автор: Зегидур Слиман
- Год: 2008
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Лондоне, Франкфурте или в Париже атмосфера в аэропортах всегда одна и та же. Все до крайности официально, продумано и просчитано, все сияет чистотой. С началом хаджа для работников аэропорта наступает горячее время. Их осаждает беспорядочная толпа, смеющаяся, толкающаяся, ссорящаяся. Она штурмует стойки компаний, занимающихся перелетами в Джидду, — это первый этап путешествия для всякого паломника, выбирающего самолет в качестве транспортного средства.
Группа, с которой мы летим на самолете компании «Саудия» из парижского аэропорта им. Шарля де Голля в Руасси летом 1988 года, представляет собой образчик уммы, поражающий противоречиями и достоверностью характеров. Жители Магриба, турки, афганцы, пакистанцы, американцы и французы — мусульмане от рождения или обращенные в ислам — собираются отовсюду, чтобы, перефразируя Книгу книг, на такси, на автобусе, на поезде и по всяким автострадам приходить на зов Аллаха (Коран, 22:28/27). Приглашение к посадке всегда вызывает суматоху и яростную борьбу за первенство в этом забеге. Вокруг заветного окошка закручивается водоворот из людей и чемоданов, а гул голосов напоминает восточный базар. Стюардессы и полицейские, уже знакомые с этими бурными проявлениями набожности, только улыбаются. Саквояжи, сумки, корзины ставятся в ряд и тщательно просматриваются. Из вполне понятных соображений общей гигиены власти Саудовской Аравии строго-настрого запрещают провозить в личном багаже скоропортящиеся продукты иод каким бы то ни было видом. Паломники покорно и с пониманием избавляются от запасенного провианта и поднимаются на борт самолета, славя Всевышнего (Коран, 43:13/14). Впечатляют остатки их пребывания в аэропорту — горы консервированных сардин, пакетиков растворимого кофе и даже консервированного кускуса.[33]
В самолете атмосфера уже напряжена до предела. По испуганным лицам благочестивых паломников не скажешь, что оттенки зеленого, в который выкрашен салон, и изречения из Корана, начертанные на стенах, приносят им ощутимое успокоение. Они охвачены ужасом перед авиакатастрофой и страхом перед Богом. Тут с ревом начинают работать двигатели, и самолет тяжело вздрагивает всем корпусом перед тем, как выехать на взлетную полосу. Божьи странники задерживают дыхание, словно готовятся прыгнуть в неизвестность, и не осмеливаются пошевелиться до тех пор, пока слова, звучавшие еще на заре ислама, не нарушат молчания подобно тому, как свет истинной религии нарушает темную ночь джа-хилии — неведения язычества: «Слава излившему на нас Свою милость, которую мы не смогли бы стяжать сами! Мы возвращаемся к нашему Господу!» Замогильный голос, произносящий эту молитву, заглушен ржанием тысячей лошадей, тянущих самолет и толкающих его к солнцу. Взрослые закрывают лица руками и бормочут молитвы, дети плачут. Старик, снедаемый естественной нуждой, но не знающий, как справиться с ремнем безопасности, взывает о помощи к соседям. «Тебе нужно по-большому или по-маленькому?» — спрашивает его стюард-тунисец. «По-большому», — стонет почтенный старец. «Это пустяки, — заключает молодой человек, — это все от страха. Взывай к Аллаху». Самолет продолжает набирать высоту, а в это время пассажиры в унисон ему произносят молитву, которую всегда повторял пророк, когда собирался в путь: «Господи, тебя просим: пусть в нашем путешествии вера будет нам защитой… Господи, прими это (перемещение) и уменьши расстояния… Господи, в тебе мы находим защиту от подстерегающих нас опасностей, от тоски ожидания, от неуверенности в благополучии наших родителей и детей». Наконец самолет набирает нужную высоту. Ремни безопасности расстегиваются, языки развязываются.
Хадж больше не является прерогативой пожилых людей. Хвала Аллаху, который прислушался к молитве Мухаммеда и сделал путешествие более легким, сегодня на призыв отзывается и молодежь, и старшее поколение. Они все здесь, сжимают свой ихрам. Магрибинки, растратившие молодость в феминистских обществах, вновь ощущают легкое дуновение ислама, уносящего их одиночество и возвращающего их в лоно семьи, на кухню, к материнству, к дороге в Мекку. Одетые в просторные платья, с покрытыми платками головами, они смеются над своим прошлым. Молодые неженатые турки, уставшие, как они говорят, не столько от четырнадцати часов работы каждый день в своих мастерских, сколько от одиночества и его спутников — алкоголя и драк, едут в Мекку, надеясь вернуться к состоянию чистоты.
Кое-кто из жителей Магриба отправляется в хадж, чтобы показать, что ничто не сможет преградить им дорогу к Богу. Принявший ислам швейцарец, весьма расстроенный из-за того, что на таможне его избавили от запасов сыра, погрузился в Коран. «Велика важность — сыр, — шепчет ему сосед-француз. — Лучшая пища — это наша вера».
Постепенно возникает нечто вроде мужского клуба. Общаются только мужчины. Они переговариваются, спорят, обсуждают турагентства. Один житель Марселя рассказывает, что агентства по организации поездок какого-то из приморских городков требуют 500 франков только за одну визу, полученную к тому же своими хлопотами, хотя обычно эта услуга предоставляется бесплатно. Чтобы не принимать участия в «этом мошенничестве», он решил оформлять документы в Париже. «Вот где сегодня собирается ислам», — вещает он. «Это все магометанские евреи (яхуд Мухаммед)», — решительно заявляет какой-то студент — обличитель святош. «Эх, кабы только так», — замечает беззубый старик. Он не слишком верит в то, о чем говорит.
Обыкновенно «Саудия» предоставляет пассажирам сервис, достойный крупных международных авиакомпаний. Но в период паломничества за ту же цену предлагается минимальное обслуживание, причем не слишком удовлетворительное.
То, что в разгар сезона паломничества в Мекку «странников к Милосердному» (вуфуд ар-Рахман), как их прелестно называют жители Саудовской Аравии, нещадно обирают все кому не лень, и то, что это так мало волнует авиакомпанию с хорошей репутацией, не удивляет нас, но оставляет надежду на то, что братство уммы все-таки позаботится о мусульманах.
Пассажирам не предлагают ни напитков перед завтраком, ни привычной карты меню. Правда, поскольку большинство здесь — мусульмане, то их не слишком волнует качество пищи. Многие из них неграмотны и бедны. Им подают легкую закуску — и дело сделано. Точнее, провернуто. Нас удивило высказывание стюарда по поводу этой внезапной экономии: «Ты ведь едешь в Мекку, чтобы наполнить сердце, так? Сердце — а не глаза и не желудок!»
«Когда желудок сыт, он просит голову спеть», — говорит магрибская поговорка. Или помолиться. Обед закончен, наступает время полуденной молитвы, ибо «пренебрегающий молитвой в полдень теряет плоды своих благих дел».
- Ислам и Запад - Бернард Луис - Публицистика
- Сектантство в Православии и Православие в сектантстве - Иоанн Шаховский - Религия
- Цивилизация классического ислама - Доминик Сурдель - Культурология
- Антология восточно–христианской богословской мысли, Том II - Сборник - Религия
- Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния - Шломо Пинес - Религия