Форма входа
0/0
ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века - Инна Соловьева
- Дата:05.09.2024
- Категория: Поэзия, Драматургия / Кино, театр
- Название: ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века
- Автор: Инна Соловьева
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века - Инна Соловьева. Жанр: Кино, театр. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века - Инна Соловьева:
Книга выдающегося историка театра И. Соловьевой прослеживает сложную и драматичную судьбу Московского Художественного театра Второго. В отличие от канонизированного в советское время Художественного театра вдохновленный гением Михаила Чехова МХАТ Второй был ошельмован, а через восемь лет после отъезда актера из СССР ликвидирован решением Правительства в феврале 1936 года. Этот театр, также являющийся национальным достоянием, долгие годы ждал попыток реконструкции, восстановления, исследования. Перед читателем одна из таких попыток, основанная на всей полноте архивных знаний. Разделы книги обозначены именами: Станиславский – Сулержицкий – Вахтангов – Чехов. Но строится рассказ не на монографиях, а на меняющейся панораме, в которой укрупняются значимые лица времени и те идейно-эстетические задачи, которые ставились великими театральными деятелями.
Читем онлайн ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века - Инна Соловьева
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Мне всегда казалось: пишут, чтоб не накапливалось. Чтоб больное нашло выход, было бы изжито. «Изжить» – прекрасный глагол.
В истории со Студией на Поварской как раз ничего не изжили. Закрыли. Сочли, что и говорить не надо, один другому не поверит. Потом и Мейерхольд, и Станиславский, каждый эту историю так или иначе выговаривал (в статьях, в отчете о работе МХТ). Так и не изжили.
Еще, по-моему, вот эту вот переписку 3–4 ноября 1906 года надо же соотносить с обстоятельствами места и времени. Сколько месяцев прошло с тех пор, как в театр заносили убитых на улице? Гражданские великие нелады тлеют, непригашенные. «Всё не так, ребята!» – в свой час прохрипит певец с Таганки. В театре что-то тоже не так? Нельзя мороку поддаваться.
Дневниковые записи, как и письма, К. С. и Н. – Д. начинают в состоянии сбитом. Не выговоривши, с этим состоянием не справишься. А надо справиться.
«5 ноября… Был у Адашева в школе с Сулером»[56].
Правило вежливости: следовало самому прийти туда, на Тверскую-Ямскую. Поблагодарить за приглашение, принести извинения, что отнял время и вот отказываешься.
Потому что они оба, Станиславский и Сулержицкий, тогда отказались.
3
Сулержицкий придет заниматься с учениками Курсов драмы только года три спустя. К. С., если верить студийцам, станет заглядывать к нему на занятия.
Оговорку – «если верить» – поясним чуть позже. Пока немного о школе и ее хозяине.
Перед открытием Художественно-общедоступного в брошюрке написали: в труппе, составленной из любителей и выпускников Филармонического училища, выделяется известный артист Адашев (Платонов).
В провинции А. И. Адашев с успехом играл первые роли. Летом 1898 года Станиславский вглядывался в него: «Мне он очень симпатичен»; «некоторым он очень нравится, другим не очень (и это меня удивляет)». «Во всяком случае он находка, а за 900 рублей тем более»[57]. Станиславский занимался с ним больше, чем с остальными соискателями роли царя Федора, какое-то время был готов на нем и остановиться; в «Чайке» ему назначили Тригорина. До начала сезона успели понять: актер не то, за что его приняли. Перспектива быть премьером перед ним закрылась, но в труппе Адашев остался и ролями его не обделяли. В премьере 1906 года «Горя от ума» сыграл Молчалина.
В этом же году открылась созданная им частная школа на паях Курсы драмы Адашева.
Ему еще поставят в строку, что он подбирал тех, кто на экзаменах в МХТ не провалился, но и не прошел. На Курсах драмы требования были помягче, а круг педагогов был примерно тот же. Преподавали товарищи Адашева по сцене: Лужский, Леонидов, Литовцева, Качалов (Качалов роли педагога избегал, но уговорили).
В строку поставят, конечно, не выбор педагогов, а то, что Адашев оттеснял другие частные школы (также платные), давая если не гарантию, то сильную прибавку шанса после курсов попасть в сотрудники МХТ (что оставалось целью для слишком многих).
Студийки Первой студии из числа прежних учениц школы Адашева и здешние занятия, и самого руководителя описывают в основном ради контраста с тем, как с ними станет работать Сулержицкий. Рассказы о «мимодрамах», с которых Адашев начинал обучение, педагогическую рутину явно утрируют. Так описываются мимодрамы для первокурсников. Учеников готовят на амплуа «комических», разыгрывают сценку, где надо заразительно смеяться. Сцена такая: гость не застал хозяев, берет книгу и с ней засыпает. Хозяин или хозяйка комнаты (если гость мужчина, то появляется хозяйка, и наоборот) «замечает спящего-спящую, будит его-ее, после чего оба долго смеются». Описана и мимодрама трагическая: случайно найденная в книге записка говорит об измене и коварстве любимого существа – нашедший пишет предсмертную записку и уходит за кулисы кончать с собою[58].
Все это в мемуарах подчеркивает «до-сулеровскую» архаику.
Выпускники показывались (как везде было заведено) в целом ли спектакле, в отдельных ли актах из нескольких пьес. Так было и ранней весной 1911 года, распорядка приход Сулержицкого не изменил.
Появился он на курсах Адашева в 1909 году.
Незадолго до его прихода, в августе, поступил учиться Вахтангов.
Теперь поясним нашу оговорку – «если верить», касающуюся свидетельств первостудийцев.
Как Сулержицкий пришел сюда в первый раз, описывают две мемуаристки, обе – ученицы Курсов Адашева, обе – студийки Первой студии, обе – артистки МХАТ Второго. У Бирман см. в «Пути актрисы» со стр. 29. У Дейкун см. в сб. «Сулержицкий» со стр. 587.
Согласно Дейкун, первый урок Сулержицкого был наперед объявлен как праздник – «нашему восторгу и ликованию не было предела». Имени сопутствует легенда. Ждет весь третий курс. «К нам примкнул младший, второй курс, где учились Е. Б. Вахтангов, С. Г. Бирман, Н. В. Петров и другие…Они были в таком же волнении, как и мы. К тому же А. И. Адашев по их просьбе разрешил им бывать на уроках Леопольда Антоновича».
В пять часов ждут у двери, ждут, а прошел в дверь – не узнали («Это, очевидно, электромонтер»). «Как? так вот он какой – этот бунтарь, друг знаменитых писателей, любимец всех актеров Художественного театра, режиссер, друг Станиславского, проводящий в жизнь его искания в области сценического творчества!
Мы были явно разочарованы».
Однако человек, похожий на монтера, в тот же день очарует.
В одиннадцать вечера, по воспоминаниям Дейкун, заглянет Адашев: «Зашла беседа ваша за ночь!» Оставит их, велевши ключи от школьных помещений положить, уходя, там-то.
Ушли после часу ночи.
Память Серафимы Бирман первое занятие с Сулержицким мизансценирует иначе и в иной атмосфере. Никаких ожиданий. «В один прекрасный день в школе появился какой-то незнакомец – человек маленького роста в синей фуфайке. Рекомендуют – новый преподаватель. Как так? Он ведь с бородой и с усами? Значит, он не актер?… Интересуемся, как его фамилия.
Говорят, Сулержицкий».
Это не действует, слава впереди имени не бежит.
Действует, что он из МХТ – от Станиславского.
«Но и после того как мы получили все эти как будто вполне точные сведения, человек в синей фуфайке долго для нас оставался загадкой.
Занимался он только с очень немногими, и при том еще как-то сепаратно. Самый доступ на его занятия был труден. Все же иногда мы к нему „прорывались“».
Вероятно, Бирман ближе к реальности. У Дейкун зато такое славное описание жилья Сулера на Петербургском шоссе, рядом с кондитерской фабрикой Сиу. Можно пойти по адресу – фабрика цела, называется сейчас, когда я пишу (в 2010-м), «Большевик» (звучит в 2010-м почти так же отдаленно, как «Сиу»). Сулержицкие въехали сюда в 1909-м. Дейкун пишет: надо было с улицы спуститься с довольно крутой горки (зимой дети там катались на салазках), чтобы попасть к деревянному двухэтажному дому. Дома нынче нет, но такие еще помнятся: на четыре, а то на восемь квартир, обшиты доской, с террасой, пристроенной над входом. «Крутая лестница вела на второй этаж. Квартира состояла из нескольких комнат, отапливалась, конечно, дровами». Светло, чисто, крашеный пол блестит.
Станиславский по приезде из Ганге договаривался начать пробы в школе МХТ с «класса водевиля». Сулер на курсах Адашева также занимается водевилями. И вовсе не шедеврами жанра.
Одноактный водевиль «Сосед и соседка» в афише (когда он попадал на афишу) называли в лучшем случае с именем переводчика (П. П. Баташев). Уточнять его авторов (Бренсвик и Боплан) и французское заглавие («Bonsoir, voisin!») – излишество. Пьеска из русского репертуара не выпадала с середины XIX века, а напечатана не была (впервые – в 1923 году). Жила, переписываемая от руки. Текст во всех отношениях минимален (то есть и короток, и литературные достоинства по минимуму), ни один актер-гений своего оттиска на нем не оставил. Два-три забавных положения с быстрыми переходами из одного в другое и далее. От исполнителя требуется немного, в первых занятиях «по системе» важнейшее.
Это важнейшее – вера, наивность, фантазия. Плюс органика общения: видеть партнера, слышать, входить в живой контакт.
В «Соседе и соседке» Сулер занял учеников Вахтангова и Бирман. От Вахтангова добивался, чтобы герой поверил в свое ужасное положение и по-настоящему рыдал из-за неумения приготовить яичницу, имея все для того под рукой.
Соседку, кроме Бирман, играла и ученица Марина Наумова (имя в историю не вошло), через водевили старались провести всех. Водевили не отгораживали от этюдов, от импровизаций-шуток, какими занимали друг друга учитель и ученики. Например, импровизировали кабаре, в котором публику тщится пленить развязный шансонье – пел сам Леопольд Антонович, якобы по-французски. Была и такая импровизация: дикое племя, сгрудясь вокруг старейшины (Л. А.), на языке племени обсуждает общественные дела.
Игра в племя потом откроется как педагогический прием двойного назначения, любимый прием Сулержицкого. Здесь пока лишь смешной опыт общения – непосредственный посыл и обмен энергий, комичное дезавуирование слова.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века - Инна Соловьева бесплатно.
Похожие на ПЕРВАЯ студия. ВТОРОЙ мхат. Из практики театральных идей XX века - Инна Соловьева книги
- Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок - Светлана Алперс - Прочее
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Лицо - Александр Галин - Драматургия
