Отряд отморозков. Миссия «Алсос» или кто помешал нацистам создать атомную бомбу - Сэм Кин
- Дата:23.10.2024
- Категория: Военное / Прочая документальная литература / Исторические приключения / Публицистика
- Название: Отряд отморозков. Миссия «Алсос» или кто помешал нацистам создать атомную бомбу
- Автор: Сэм Кин
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем, возможно, чтобы компенсировать разочарование из-за неполученной кафедры, Гаудсмит направил всю свою энергию на другую задачу – организацию работы ежегодной Летней физической школы в Мичигане.
В течение 10 лет на семинары и лекции в этой летней школе приезжали ведущие физики со всего мира: Роберт Оппенгеймер, Пол Дирак, Нильс Бор, Вольфганг Паули. Все они останавливались в общежитии неподалеку от университета и по выходным предпринимали вылазки ко львам и медведям в зоопарке или на местный пляж, чтобы выпить солодового молока и скатиться с водяной горки в черных купальниках с лямками в стиле Тарзана. (Бейсбол пользовался у них гораздо меньшим успехом: ученые были людьми довольно неуклюжими.) Окружая себя европейцами, Гаудсмит меньше страдал от изоляции, а после возвращения из Европы в 1939 г. он собрал лучший состав выступающих, обеспечив участие в летней школе сразу двух нобелевских лауреатов – Энрико Ферми и Вернера Гейзенберга. Особенно рад он был заполучить Гейзенберга. Он настоял, чтобы его старый друг остановился у него дома, а в качестве дополнительного преимущества посулил Гейзенбергу, страстному музыканту, который иногда читал лекции по операм Моцарта, фортепиано на все время его пребывания. Коллеги оценили его усилия по достоинству. Один даже признался Гаудсмиту, что подумывает прилететь в Анн-Арбор на самолете (неслыханно дорогое удовольствие для того времени), лишь бы встретиться с Гейзенбергом.
К последней неделе июля, когда школа должна была начать работу, люди с трудом сдерживали волнение. Темы семинаров включали космические лучи и деление урана, и Гаудсмит отвел достаточно времени для напитков и общения. В целом все складывалось так, что этот сезон должен был стать лучшим за всю историю школы. И он стал бы таковым, если бы не одно обстоятельство. Как и над Европой, над Анн-Арбором тем летом витала тень Адольфа Гитлера. Несмотря на содержательные научные дискуссии, участники отвлекались и нервничали; сколь бы старательно ни пытались они ограничить свое общение физикой, в разговорах за выпивкой неизбежно звучало: война, война, война. Особенно наглядно это проявлялось при встречах с Гейзенбергом, которому приходилось отвечать на острые вопросы о положении дел в Германии.
Безусловно, Гейзенберг не был политиком и втайне питал отвращение к нацистам. Но в то же время он, как многие интеллектуалы, высокомерно полагал, что его гений в одной области делает его специалистом и в других вопросах. Идя на поводу у своих патриотических чувств, он сетовал, как плохо вся эта политическая шумиха отражается на добром имени Deutschland. Как будто настоящей жертвой тут был немецкий Volk. Неудивительно, что Гейзенбергу каждый вечер приходилось отражать атаки. Как вы можете там сейчас жить, вопрошали его друзья. Разве ваша совесть не противится тому, что происходит? Обычно уверенный в себе, Гейзенберг раз за разом оказывался загнанным в угол. Мало кто знал, как трудно ему было давать ответы на эти вопросы.
Гейзенберг прибыл в Мичиган потрясенным. Недавно ему пришлось пережить несколько стычек с нацистскими чиновниками по поводу якобы совершенных им мыслепреступлений. В частности, его обвинили в продвижении «еврейской физики» в ущерб «арийской физике».
Впервые он услышал этот бред, посетив выступление Альберта Эйнштейна в 1922 г. Когда Гейзенберг входил в зал, какой-то пикетчик сунул ему в руку красный листок – там теория Эйнштейна «разоблачалась» как мошенничество, раздутое еврейскими газетами. Гейзенберг не обратил на это особого внимания, подумав, что на научных форумах всегда найдется какой-нибудь псих, но затем Эйнштейн отменил лекцию, сославшись на угрозы насилия. Позднее Гейзенберг обнаружил, что протестный пикет организовал немецкий физик и нобелевской лауреат Филипп Ленард. Вскоре после срыва лекции ободренный успехом Ленард стал активнее нападать на Эйнштейна в статьях и выступлениях, осуждая теорию относительности как заговор, организованный евреями и большевиками с целью подорвать старую, надежную «арийскую физику». В первую очередь Ленард и ему подобные возражали против абстрактного, исключительно математического подхода теории относительности, который они противопоставляли осязаемой, интуитивной физике времен своей молодости. Эти нападки обескуражили Гейзенберга.
К несчастью для себя, в последующие годы он все больше подрывал старую, надежную «арийскую физику», прежде всего публикацией в 1927 г. своей работы о принципе неопределенности. Больше, чем любая другая идея, принцип неопределенности ознаменовал разрыв между классической физикой, которую обожал Ленард, и квантовой механикой, которая стремительно теснила ее. В результате, хоть Гейзенберг и был чистокровным немцем, Ленард и другие «арийские физики» смотрели на него косо и сердито ворчали при каждой встрече.
Интересно, что в равной степени жизнерадостный и наивный Гейзенберг не замечал их явной враждебности. Тем сильнее он был ошеломлен в январе 1936 г., когда другой лауреат Нобелевской премии, Йоханнес Штарк, нанес по нему удар во время газетной кампании против «еврейской физики». В феврале в своем выступлении Штарк снова набросился на Гейзенберга, назвав его духовным родственником «этого еврея Эйнштейна». Вскоре после этого государственный научно-исследовательский институт отказался от обещания назначить Гейзенберга на руководящий пост. Потрясенный Гейзенберг написал на статью Штарка ответ, но каким-то образом смог убедить себя, что в немецкой науке все в порядке.
От этой благостной надежды не осталось и следа в июле 1937 года – года, столь болезненного для Гейзенберга, сколь и для Гаудсмита. Вернувшись домой в Мюнхен после поездки, он получил от друга предупреждение о новой статье Штарка в газете Das Schwarze Korps («Черный корпус») – официальном издании СС. Статья называлась «Белые евреи в науке». В этом опусе на целую страницу, изобилующем грамматическими ошибками, перефразировались старые доводы о декадентской «еврейской физике», а затем шло кое-что новенькое и отвратительное. Как будто недостаточно нам было мерзких евреев, так теперь у нас появились арийцы, которые ведут себя как евреи, возмущался Штарк. «В просторечии, – писал он, – такую заразу называют "белый еврей"». Далее Штарк уже прямо указал на Гейзенберга, обрушившись на него за то, что тот укрывает евреев и иностранцев в своем институте, не говоря уже об отказе присоединиться к другим лауреатам Нобелевской премии и заявить о поддержке Führer. Читая все это, Гейзенберг опустился на стул, не веря своим глазам. Статья заканчивалась резким, как выстрел, выводом: «Эти представители иудаизма в немецкой духовной жизни… должны быть уничтожены, как и сами евреи».
Наконец-то вынужденный действовать – он не мог стерпеть посягательств на свою научную честь, – Гейзенберг обратил на статью внимание главы СС Генриха Гиммлера. Отец Гиммлера и дед Гейзенберга знали друг друга, будучи коллегами-преподавателями в Мюнхене. Они также были членами одного туристического клуба, а матери Гиммлера и Гейзенберга со временем подружились. Итак, в конце июля 1937 г. госпожа Гейзенберг нанесла визит госпоже Гиммлер и передала письмо, которое ее сын написал в свою защиту. Госпожа Гиммлер не хотела беспокоить своего маленького Генриха по рабочему вопросу, но госпожа Гейзенберг уговорила ее. «О, мы, матери, ничего не понимаем в политике, – со смехом сказала она. – Но мы знаем, что должны заботиться о наших мальчиках. Вот почему я пришла к вам». Это убедило госпожу Гиммлер, и она согласилась передать письмо.
Гиммлер ответил только через несколько месяцев. Сам не обремененный нравственными устоями, он предположил, что Гейзенберг просто ищет для себя более выгодное место, и попытался подкупить его, предложив профессорскую кафедру в Вене. К удивлению Гиммлера, Гейзенберг отказался. Он настаивал, что в немецкой физике что-то прогнило и кто-то
- Собрание сочинений в 15 томах. Том 3 - Герберт Уэллс - Юмористическая проза
- Сэм и Далила - Дженни Дейл - Детская проза
- Мёртвые милашки не болтают - Дей Кин - Детектив
- Художественная обработка металла. Эмалирование и художественное чернение - Илья Мельников - Сделай сам
- Возвращение к Единству: Принципы и практика духовной технологии - Живорад Славинский - Психология