Асмодей нашего времени - Виктор Аскоченский
- Дата:19.06.2024
- Категория: Разная литература / Литература 19 века
- Название: Асмодей нашего времени
- Автор: Виктор Аскоченский
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Къ несчастію, Софьинъ, по усмотрѣнію Соломониды Егоровны, попалъ во второй разрядъ будущихъ знакомыхъ его высокородія, и визитъ къ нему отложенъ былъ на неопредѣленное время. Онъ впрочемъ зналъ, что прибылъ новый Предсѣдатель, что онъ человѣкъ семейный, – и только. Дальнѣйшія свѣдѣнія о его особѣ не слишкомъ интересовали Софьина, и не случись извѣстнаго намъ произшествія на кладбищѣ, все семейство Небѣды надолго бы осталось для него покрытымъ, какъ говорится, мракомъ неизвѣстности.
Глава третья
Небѣды занимали бель-этажъ въ одномъ изъ лучшихъ домовъ въ городѣ: но какъ водится въ провинціяхъ, домохозяинъ очень мало обратилъ вниманія на удобство входа. Не смотря на то, что Софьинъ пріѣхалъ въ самый полдень, онъ долженъ былъ пробираться почти ощупью по крутой и извилистой лѣстницѣ, и обсчитавшись одной ступенькой, крѣпко стукнулъ ногой, поднятой безъ всякой надобности, что заставило его остановиться на минуту и пожелать домохозяину что-то очень нехорошее. Отворивъ дверь прихожей, онъ чуть было не столкнулся съ какой-то салопницей и услышалъ тоненькій голосокъ, произнесшій довольно явственно слѣдующее:
– Хорошо, хорошо; доложу генералу, какъ только онъ воротится.
Въ дверяхъ залы мелькнуло что-то и изчезло за захлопнутой дверью.
– Генералъ? сказалъ въ полголоса Софьинъ. Кто здѣсь квартируетъ? спросилъ онъ салопницу, не видя никого изъ прислуги.
– Генералъ, батюшка.
– А не Предсѣдатель? сказалъ онъ тише, поворачивая къ дверямъ.
– Можетъ, и засѣдатель, только чинъ-то на немъ, видишь, генеральскій.
Софьинъ остановился въ недоумѣніи, держась за ручку двери.
Вошелъ лакей.
– Кто здѣсь квартируетъ? спросилъ Софьинъ.
– Штатскій Совѣтникъ Небѣда-съ.
– Можно его видѣть?
– Барина дома нѣтъ-съ, а барыня принимаютъ. Какъ прикажите доложить?
Сказавъ что нужно, Софьинъ остался съ салопницей.
– Взгляньте окомъ состраданія, начала она, на Творца всемогущаго и воздвигните сердце.
– Что вамъ отъ меня угодно?
– Единственно милосердіемъ высокоименитыхъ благотворителей.
Салопница замолчала, примѣтивъ, что Софьинъ доставалъ портъ-моне.
– Вдова, опять заговорила она: капитаньша, трое дѣтей, братъ слѣпой, сестра хромая, безъ крова и пристаница.
Она заморгала глазами, стараясь выжать изъ нихъ привычную слезу.
Софьинъ протянулъ къ ней руку съ какой-то мелкой монетой.
– Ахъ, батюшка! заговорила салопница, принявъ однакожь деньги. Что это вы? Развѣ я нищая? Ошибаетесь, молодецъ! Я благородная, вдова, капитаньша, у генераловъ бываю; меня и губернаторъ знаетъ.
– Чтожь вамъ угодно отъ меня?
– Пожалуйте-съ! сказалъ лакей, отворяя обѣ половинки дверей въ залу.
Софьинъ сбросилъ съ себя шинель и сдѣлалъ шагъ къ дверямъ.
– Позвольте, позвольте, батюшка, – сказала салопница, заступая дорогу: взгляньте окомъ состраданія на Творца…
Софьинъ взглянулъ на лакея, который, къ счастію, быль не глупъ и понялъ его взглядъ.
– Ну, подижь, поди! сказалъ онъ, оттѣсняя салопницу
Софьинъ прошелъ въ залу.
– Эхъ, ты пани на всѣ сани! говорилъ лакей, оставшись съ салопницей. А ложку зачѣмъ стянула у Ивановыхъ?
– Ахъ, ты мерзавецъ, невѣжа этакій! какъ ты осмѣливаешься….
– Ну, не пыли жь, не пыли. Вѣдь вытрусили! Будто я не знаю!
– Мужикъ необразованный! постой же, нечто я не скажу генералу…
– Тутъ тебѣ никакого нѣтъ генерала. А ты проваливай, вотъ что!
– На зложь вотъ тебѣ, не пойду, да и знай!
И однакожь сдѣлала шагъ къ дверямъ.
– У меня пойдешь! сказалъ лакей какимъ-то рѣшительнымъ топомъ, отворяя дверь прихожей.
– Ну, и пойду, конечно, пойду! Не съ тобой же хамомъ мнѣ заниматься.
– Благородная! Всякая шваль тудажь лѣзетъ въ благородные! говорилъ лакей, затворяя дверь за салопницей, которая еще что-то бормотала, спускаясь въ лѣстницы.
Въ залѣ, которою проходилъ Софьинъ, замѣтна была немалая претензія на роскошь. Занавѣси и портьеры были изъ тяжелаго штофа, но довольно подержанныя и какъ видно совершившія, кромѣ оффиціальнаго путешествія изъ столицы въ провинцію, нѣсколько другихъ переходовъ по нисходящей линіи. Въ одномъ углу прислонена была этажерка, уставленная фарфоровыми и бронзовыми бездѣлушками, въ другомъ стояло фортепьяно, покрытое чехломъ; въ простѣнкахъ между оконъ висѣли большія зеркала и массивная люстра обременена была нѣсколькими десятками свѣчей, что однакожь мало гармонировало съ величиной залы; старыя кресла и стулья недружелюбно поглядывали на своихъ собратій, недавно прибывшихъ изъ мебельнаго магазина и еще сохранявшихъ запахъ свѣжаго дерева. На стѣнахъ висѣло нѣсколько эстамповъ превосходной работы, и рядомъ съ ними прескверно вышитая гарусомъ какая-то картина.
Въ залѣ никого не было.
Софьинъ прошелъ въ гостиную. Тамъ на диванѣ, принявъ заранѣе обдуманную позу, сидѣла знакомая намъ барыня, Соломонида Егоровна Небѣда. Рука ея была небрежно брошена на бархатную подушку; богатое шелковое платье охватывало ея плотный бюстъ, рельефно обрисовывая всѣ его округлости; легенькій чепчикъ едва касался волосъ, взбитыхъ à la помпадуръ; массивный браслетъ втиснулся въ ея мясистую руку и заставлялъ подозрѣвать, что это украшеніе, перенятое нашими львицами у дикихъ, не безъ значительной боли обходилось дебелой щеголихѣ.
На вѣжливый поклонъ Софьина Соломонида Егоровна граціозно покачнулась всемъ корпусомъ и показавъ рукой на кресло, проговорила самымъ мягкимъ и какбы болѣзненнымъ голосомъ:
– Prénez place, мусье Софьинъ.
– Извините, что я такъ замедлилъ засвидѣтельствовать…
– Mieux tard, que jamais, сказала Соломонида Егоровна, очень кстати перебивъ глупо-оффиціальное начало этикетнаго визита: признаться, мы еще не устроились, какъ слѣдуетъ. Только какой ужасный вашъ городъ! Нигдѣ нельзя достать порядочной мебели.
– У Голли, кажется, недурна; дорога только.
– Ахъ, какъ это можно говорить? Не въ томъ, что дорога; мы готовы заплатить, что угодно, но дурна, ужасно дурна. Можете вообразить, каково привыкать къ мебели какого-то тамъ вашего Молли, Голли право, не знаю, послѣ Гамбсовской. У насъ въ Петербургѣ вся мебель была отъ Гамбса.
Дѣйствительно, сказать что нибудь противъ этого было очень трудно, и Софьинъ молчалъ въ благоговѣйномъ уваженіи къ мебели Гамбса, покоившей тучную особу барыни.
– И все это нами продано рѣшительно за безцѣнокъ, продолжала Соломонида Егоровна.
– Да, переѣзды никогда не обходятся безъ потерь.
Сказавъ такой глубокомысленный афоризмъ, Софьинъ опять замолчалъ. Богъ его знаетъ, или ужь въ теченіи этихъ двухъ лѣтъ онъ разучился говорить, или Соломонида Егоровна имѣла въ себѣ что нибудь расклеивающее всякую складную рѣчь только разговоръ какъ-то не вязался. Къ вопросамъ о здоровьѣ, къ толкамъ о погодѣ Софьину не хотѣлось прибѣгать, и потому онъ положилъ лучше слушать, и смотря уже по обстоятельствамъ, подкинуть и свою какую нибудь сентенцію.
– Скажите, мусье Софьинъ, есть тутъ у васъ какое нибудь общество?
Опять вопросъ, весьма трудный къ разрѣшенію, но однакожь отвѣчать все-таки надо.
– По крайней мѣрѣ, сказалъ Софьинъ, нельзя отказать въ этомъ ни одному губернскому городу.
– Да, это конечно, съ достоинствомъ, подтвердила Соломонида Егоровна. Толькожь такое, я думаю, и общество! Какіе нибудь совѣтники, секретари…
– Есть и совѣтники и секретари, которые не уронили бы никакого общества.
– Да всежь это не то, что называется socièté. Вотъ въ Петербургѣ, напримѣръ… повѣрите ли, мусье Софьинъ, отъ однихъ каретъ не было проѣзду мимо нашего дома. Всепервостепенные сановники да всякія знаменитости – вотъ это такъ общество! А здѣсь ктожь такой?
Софьину видимо становилось досадно.
– По Сенькѣ шапка, сказалъ онъ съ провинціальной откровенностью.
– Ахъ, мусье, замѣтила барыня, жеманясь, какъ недавно выпущенная институтка, какъ вы странно выражаетесь!
– Вотъ тебѣ разъ, подумалъ Софьинъ, а ты небось лучше выражалась на кладбищѣ-то! – Извините, сказалъ онъ улыбаясь, но пригоднѣй этой поговорки мнѣ на этотъ разъ ничего не пришло въ голову.
– Я ужасно была зла на моего Онисима, сказала Соломонида Егоровна, уладивъ серьезную физіономію и какбы желая удержать этимъ гостя въ предѣлахъ галантерейной вѣжливости; какъ таки ѣхать на службу въ такое захолустье? Развѣ ты не можешь, говорила я ему, взять себѣ приличное мѣсто въ Петербургѣ? Тебѣ стоитъ сказать лишь слово… его тамъ просто на рукахъ носили. Я вамъ говорю, продолжала Соломонида Егоровна, приходя въ воодушевленіе, – такого человѣка, какъ мой Онисимъ, нѣтъ другаго въ цѣломъ мірѣ. Этакой честности, этакого благородства вы ни въ комъ не встрѣтите! Самъ министръ всегда ставилъ его въ образецъ другимъ…
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Черт побери! (ЛП) - Макалистер Кейти - Любовно-фантастические романы
- Метрологический прогноз на завтра: точнее, чем сегодня - Александр Юрьевич Шимолин - Русская классическая проза
- Газета Завтра 23 (1020 2013) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Газета Завтра 496 (21 2003) - Газета Завтра Газета - Публицистика