Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин
- Дата:20.06.2024
- Категория: Разная литература / Цитаты из афоризмов
- Название: Круглый год с литературой. Квартал четвёртый
- Автор: Геннадий Красухин
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несмотря на многие бытовые подробности, на упорное желание Коптяевой заинтересовать читателя сложными, а то и запутанными любовными отношениями персонажей, её книги написаны скучно: характеры героев как правило схематичны, а производственные сцены отдают газетной очерковостью.
Умерла Антонина Дмитриевна 12 ноября 1991 года.
* * *Под редакцией Арсения Ивановича Введенского, родившегося 7 ноября 1844 года, вышло полное собрание сочинений Лермонтова в 4 томах (1891).
Введенский принадлежал к культурно-исторической школе, поэтому комментарии к Лермонтову даны её учеником. К примеру: «Демон ближе, родственнее Лермонтову, чем ангел; земные мотивы в его поэзии кажутся более существенными, более органическими, чем небесные. С ангелами, и в самые возвышенные мгновения, он только встречается; с демоном Лермонтов отожествляет себя с самого начала, даже тогда, когда образ его ещё колеблется, и он кажется ещё порою активным избранником зла. Появление этого образа – один из серьёзнейших моментов в иной психологии Лермонтова. Он сразу как бы узнал в нём себя и так быстро овладел им, что сейчас же стал по-своему перестраивать его мифологию, применяя её к себе. Поэт слышит иногда небесные звуки; это звуки верные и глубокие, потому что исходят из его же души, соответствуя одной из её сторон, но стороне более слабой: она часто заглушается бурными голосами другой, противоположной стихии. Здесь причина его трагедии, которую он не властен устранить – таким создал его Творец». Впрочем, тот же подход к писателю Введенский продемонстрировал и в вышедших в «Ниве» под его редакцией собраниях сочинений Грибоедова (1892), Козлова, Кольцова (1892), Полежаева, Ломоносова (1893), Фонвизина, Екатерины Второй.
«Нива» недаром обратилась к этому литератору, очень плодовитому, писавшему во многих журналах о своих современниках – Лескове, Лейкине, графе Салиасе, Достоевском, Гаршине.
Писал Введенский и фельетоны под псевдонимом Аристархов.
Его критические статьи, собранные в двух книгах – «Общественное самосознание в русской литературе», вторым изданием вышли в год его смерти. Он умер 30 октября 1909 года. А через год вторым изданием вышла его книга «Литературные характеристики».
Понятно, почему потребовались вторые издания: публика охотно раскупала Введенского. И правда, читать его занимательно. Особенно тем, кто убеждён, что литература обязана нести в себе гуманистические идеалы, осуществляя этим своё общественное призвание.
* * *Эта поэтесса подписывалась: Ада Владимирова. Хотя настоящие её имя и фамилия: Ивойлова Олимпиада Владимировна. Выйдя замуж, взяла фамилию мужа: Козырева.
Родилась она 7 ноября 1890 года. Печататься начала рано. Одно время примыкала к кружку Елены Гуро, подражала ей, считала себя эгофутуристкой.
Её стихи нравились символистам, в том числе Блоку.
В 1921 году переехала с мужем из Петербурга в Москву. Лето в двадцатых проводила в городе Лихославль Тверской губернии. Продолжает писать стихи, которые ценит Бунин.
В 1942 году после ареста и гибели мужа не печатается как жена «врага народа».
Но сама она ареста избежала. Много переводит – из Шиллера, Бодлера, Франса. Переводит поэтов советских республик.
В 1960-е добивается реабилитации мужа, печатается. Издаёт, правда, одну только книжку (после долгого молчания) «Навстречу солнцу» (1962). Это притом, что живёт она ещё очень долго. Умирает в писательском пансионате в 94 года: 25 января 1985-го.
Вот как она писала:
Час ночной тебя встретить готовНапряжённым росистым сверканьем,И цветов увлажнённым дыханьем,И звучаньем лесных голосов…Вот плывут, нарастают кругомПолусонной земли ароматы…Расплескался волною богатойТёплых летних ночей водоём.Погрузись же в молчанье, мой друг,Окунись в эти свежие волны —И вздохнёшь, новым мужеством полный,И окрепнешь, и вырастешь вдруг,И великий сердечный покойНапоит мощью радостной тело,И откроется глубь пред тобойДостижений и замыслов смелых.
8 НОЯБРЯ
Я рано начал печататься на первом курсе университета. Свои курсовые (а мы писали их каждый год) печатал как журнальные статьи. А диплом напечатал брошюрой в издательстве «Знание».
Это не ради хвастовства: хвастать мне нечем: те работы были невероятно плохими. Вспомнил, потому что моим редактором в «Знании» была молодая миловидная женщина – жена критика Валерия Павловича Друзина (родился 8 ноября 1903 года).
Друзин звонил ей на работу, видимо, очень часто. Во всяком случае, когда я приходил в издательство, она отвечала по телефону мужу каждые полчаса. Клала трубку и, улыбаясь, глядела на меня: «Это Валерий Павлович». «Любит он вас», – улыбался я ей. «Ревнует, старикашка, – говорила она. – И соглашалась: – Любит, конечно! Куда ему деваться».
Сам по себе Друзин был человеком очень неприятным – занудливым, недобрым. Его статьи забылись, по-моему, даже раньше его смерти (умер 28 декабря 1980-го). Да и не умел он их писать.
Человек Кочетова, он в Ленинграде при Кочетове был главным редактором «Звезды». А когда Кочетов вместе с Фролом Козловым отбыл в Москву и стал главным редактором «Литературной газеты», замом главного он взял Друзина, который после ухода Кочетова ещё год исполнял обязанности главного редактора. Но стать главным ему не удалось. Перешёл в аппарат Союза писателей. Работал замом Председателя Союза. Был взят в Литинститут профессором, заведующим кафедрой советской литературы.
А что же он всё-таки написал? После войны книги о В. Саянове, Б. Ручьёве, В. Кочетове. До войны брошюрку (1927) о Есенине, статьи в рапповском стиле. Во время войны писал корреспонденции с фронта, работая в армейских газетах.
Зам ответственного секретаря «Литературной газеты» Лёня Чернецкий рассказывал, чем запомнился коллективу Друзин, когда стал и.о. главного. Что бы ни обсуждали в редакции – свежий номер на «летучке» или план будущего номера на «планёрке», Друзин, живший на даче в Переделкине, постоянно сворачивал к любимому: «Был я у такого-то (начальник!). Обещал устроить в Переделкине тёплые клозеты». Так и прозвали его в редакции, говорил Чернецкий: «Тёплый клозет!»
* * *Подобные справки я уже здесь цитировал:
«Комитет
Государственной безопасности СССР
Управление по Ленинградской области
11 марта 1990 года
№ 10/28-517
Ленинград
Сметанич-Стенич Валентин Осипович, 8 ноября 1897 года рождения, уроженец Ленинграда, русский, гражданин СССР, беспартийный, писатель, член ССП, проживал: Ленинград, кан. Грибоедова, д. 9, кв. 126;
жена – Файнберг Любовь Давыдовна, 33 года (в 1937 году). В 1958 году Большинцова Л. Д. проживала: Москва, ул. Королева, д. 7, кв. 114.
Арестован 14 ноября 1937 года Управлением НКВД по Ленинградской области. Обвинялся по ст. 58-8 (террористический акт), 58–11 (организационная деятельность, направленная к совершению контрреволюционного преступления) УК РСФСР.
Приговором Военной Коллегии Верховного суда СССР от 20 сентября 1938 года определена высшая мера наказания – расстрел. Расстрелян 21 сентября 1938 года в Ленинграде.
Определением Военной Коллегии Верховного суда СССР от 24 октября 1957 года приговор Военной Коллегии Верховного суда СССР от 20 сентября 1938 года в отношении Сметанич-Стенича В. О. отменён, и дело, за отсутствием в его действиях состава преступления, прекращено.
Сметанич-Стенич В. О. по данному делу реабилитирован».
Что ж, опять приходится говорить об уничтожении талантливого человека.
Валентин Иосифович Стенич (настоящая фамилия – Сметанич) начинал как поэт, но очень быстро перешёл на переводы, где добился исключительного успеха.
Достаточно сказать, что в «Литературном современнике» был приблизительно на треть опубликован его перевод «Уллиса» Джойса». Переводил (и чудесно переводил) Честертона рассказы об отце Брауне, Р. Киплинга «Отважные мореплаватели», Дж. Д. Пассоса «42 параллель», Б. Брехта «Трёхгрошовый роман».
По традиции, поддержанной Н.Я Мандельштам, считается, что Стенич – герой очерка Александра Блока «Русские денди» (1918).
О нём вспоминают и рассказывают массу анекдотов.
Вот один из них:
«Однажды Стенича позвали к телефону. Взяв трубку, он услышал: «Hello! Hear is Dos Passos!» и ответил: «Идите вы… Так я вам и поверил!» Трубку перехватил сотрудник посольства: «Стенич, бросьте валять дурака. Дос Пассос в Ленинграде и хочет вас видеть».
Вот другой:
«Случилось это, якобы, во времена НЭПа. Приходит Стенич в москательную лавку и просит гвозди. Хозяин, старый еврей, не поднимая головы: «Нет гвоздей». Стенич настаивает: «Посмотрите лучше, очень нужны гвозди!» Хозяин раздражённо, не поднимая головы: «И смотреть нечего, я же сказал – нету». А Стенич был франт, персонаж очерка Блока о русских денди. Ходил с тростью. И тут он как стукнет тростью в пол, как загремит: «А когда Господа нашего, Иисуса Христа распинали, у вас нашлись гвозди?!» – Немая сцена. Вот такой был человек. Антисемитом он не был, поскольку сам был еврей, но для «красного» словца… К тому же, внешность – типа Маяковского, отнюдь не еврейская, и лавочник еврея в нём признать никак не мог».
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Четвертый путь к сознанию - Георгий Иванович Гурджиев - Науки: разное / Эзотерика
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Кремлевский визит Фюрера - Сергей Кремлев - Политика