Форма входа
0/0
Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин
- Дата:20.06.2024
- Категория: Разная литература / Цитаты из афоризмов
- Название: Круглый год с литературой. Квартал четвёртый
- Автор: Геннадий Красухин
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин. Жанр: Цитаты из афоризмов. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин:
Работая редактором литературных изданий и занимаясь литературным преподаванием, автор вынашивал замысел о некой занимательной литературной энциклопедии, которая была бы интересна и ценителям литературы, и её читателям. Отчасти он воплотил этот замысел в этой книге-литературном календаре, в календарных заметках, которые вобрали в себя время – от древности до наших дней. Автор полагает, что читатель обратит внимание на то, как менялись со временем литературные пристрастия, как великие открытия в литературе подчиняли себе своё время и открывали путь к новым свершениям, новым открытиям, – дорогу, по которой идёт и нынешняя литература и будет идти литература будущего.
Читем онлайн Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
А с другой стороны, нет ничего в его стихах такого, что указывало бы на его авторство, – ни стиль, ни пафос.
Да, он был арестован у себя в Златоусте в декабре 1937 года. 28 июля 1938-го приговорён к 10 годам ИТЛ. Отбывал наказание в Северо-Восточных концлагерях на Крайнем Севере, на Оймяконе. Но:
Я помню тот Ванинский портИ крик парохода угрюмый.Как шли мы по трапу на борт,В холодные, мрачные трюмы.От качки страдали зека,Ревела пучина морская;Лежал впереди Магадан —Столица Колымского края.
Зачем бы Ручьёва повезли в Ванинский порт, если ему следовало отбывать наказание в Якутии? Можно, конечно, и через Магадан достичь Оймякона, но это будет какой-то невероятно кружной путь.
Проще и дешевле везти заключённых из Якутска.
Это первое.
А второе – это лагерное творчество Ручьёва:
За счастье и за мир родного краяи мне пора бы с братьями в строю,оружие в руках своих сжимая,с врагом заклятым встретиться в бою.…Но далеко колышутся знамёна,друзья мои идут в смертельный бой…И в чутких снах долины Оймяконаотгул боёв я слышу над собой.И в нетерпенье, радостей не зная,всё жду я, сокол, скованный кольцом, —когда же мне страна моя роднаяприкажет встать и назовёт бойцом.
Это, понятно, датировано военным годом – 1942-м. Вот как ему жилось в Оймяконе. Да он и непосредственно напишет о том, как ему там жилось:
– Нам больших наград не надо —ведь, по правде говоря,наивысшая награда —знать, что ты живёшь не зря,что и ты других не хуже, —чай, не всякий был готовкаждый день на здешней стужепроливать по семь потов.Всю тайгу обжить навечно,все долины мёртвых рекразве мог бы несердечный,нерадивый человек?Мог такой согреть рукамизамороженный векамисамый край своей земли?– Нет, не мог!– А мы смогли.
Ручьёв освободился в 1947-м году, каким помечены эти стихи. Да и его биографы сообщают, что в лагере, в этом краю вечной мерзлоты, поэт не откладывал пера в сторону: «в ссылке им были созданы поэмы «Невидимка», «Прощание с молодостью» и цикл стихов «Красное солнышко». В лагерях поэт создал и незаконченную поэму «Полюс», повествующую о тяготах ссылки и опубликованную лишь после его смерти…»
Ну, хорошо, не будем обращать внимания на то, что создано в ссылке. Но поэма «Полюс» писалась непосредственно в лагере. И каково же было там самоощущение поэта:
Испытав мороз и голод молча,грудью встретив камни и ножи,горд я тем, что не завыл по-волчьи,в волчьих стаях молодость прожив.Даже крик свой, рвущийся наружу,в горле сжав, чтоб не рвануться в бой,шёл я жить в предутреннюю стужу,как на волю – в каменный забой!Чёрный труд свой не прокляв ни разу,в жизни – никого не сбивший с ног,горд я тем, что душу от заразы —для друзей и родины сберёг.К ней в беде протягивая руки,поминутно думая о ней,с чистым сердцем я живу в разлукеи дышу свободней и ровней.
Ну, никак всё это не корреспондирует с поэтикой «Ванинского порта». Да и, по правде сказать, не корреспондирует с тем, что писали о лагере и в лагере его зеки. Тот же Смеляков, например, несколько похожий судьбою на Ручьёва.
Умер он 24 октября 1973 года (родился 15 июня 1913-го) лауреатом Госпремии РСФСР имени М. Горького, кавалером ордена Октябрьской Революции и двух орденов Трудового Красного Знамени. В принципе это не удивительно. Тот же Смеляков тоже наполучал и премии и ордена. Но он всё-таки называл палачей палачами и не писал о себе как о засланном в лагерь государственном казачке, живущем по принципу: «Была бы только родина богатой и счастливою, а мы-то будем счастливы»!
* * *Александр Михайлович Ревич получил в 1996 году государственную премию РФ за полный перевод «Трагических поэм» француза Агриппы д᾿Обинье, поэта XVII века.
«Трагические поэмы» состоят из 9302 стихов, разделённых на семь частей (книг). В книгах I–III описываются невзгоды гражданской войны во Франции и содержатся портреты Генриха III и Екатерины Медичи. Начиная с IV книги масштаб поэмы становится космическим: д᾿Обинье описывает деяния Святых. Потом возвращается к военным достижениям французских протестантов, как бы осенённым Божественным началом. Последние две книги дидактичны. Венчает поэму явление Иисуса-Мстителя и Страшный суд.
Ясно, почему Ревичу дали премию: перевод такой сложной и большой вещи – сам по себе литературный подвиг, за который ему дали не только Госпремию, но и Премию Мориса Ваксмахера, и премию «Мастер». Он совершил подвиг ещё раз, великолепно переведя книгу П. Верлена «Мудрость».
Он перевёл много книг с разных языков.
А биография его была вовсе не благостной.
Вот – воспоминание самого Ревича:
«После бегства из плена и выхода к своим меня приговорили к расстрелу. Ждал расстрела неделю, а потом прошёл слух, что расстрел заменят штрафбатом. Конечно, это – из огня да в полымя, но всё-таки хоть какая-то возможность выжить. При этом три месяца штрафбата, доставшиеся мне на долю, – это была только часть муки. Самым страшным было ощущение несправедливости: за что? «За что?» – это вообще знак XX века в России […]
Я попал всё-таки к своим, и меня обвинили в том, что я заслан немцами. Силой из меня выбивали признание… Мне стало страшно. Но другой страны у меня не было».
И вот что он написал о собственной смерти:
Видно, я умру в своей постели,сердце остановится во сне,потому что мимо пролетелипули, предназначенные мне.Мог бы я лежать с виском пробитым,на винтовку уронив ладонь,равнодушный к славе и обидам,незапятнанный и молодой,собственною кровью орошённый,ненавистью первой обожжённый,подсечённый первою бедой.
Да, он умер в своей постели 24 октября 2012 года, прожив большую жизнь: он родился 2 ноября 1921 года.
25 ОКТЯБРЯ
«Я всё ещё была безработной. Помогла мне устроиться моя ближайшая подруга, ещё со школьной скамьи, – Елена Константиновна Гальперина, жена художника Александра Александровича Осмёркина. Мы с ней вместе учились и в университете (МГУ), но она параллельно увлечённо занималась художественным чтением. В 20-х годах эта отрасль актёрского искусства сыграла большую роль в просветительном движении. Литературные вечера – от спектаклей видных мастеров «Театра одного актера» до тематических лекций в рабочих клубах с участием профессиональных актёров-чтецов.
Лена работала в лекционном бюро моно (московского отдела народного образования). По её рекомендации меня приняли туда на работу, но на административно-организационную. Ведь марксистских лекций о литературе я не могла читать. Я стала помощницей одной очень энергичной и опытной дамы, популярной среди актёров. В функции отдела входило помимо чисто культурных «мероприятий» устройство больших сборных концертов с народными артистами, балетными и вокальными номерами. Начала появляться новая категория исполнителей – лауреаты. Устанавливалась постепенно новая табель о рангах. Подхалимство становилось привычным и почти обязательным. Если моя начальница в домашней обстановке ещё позволяла себе посмеиваться над общим рефреном «только товарищ Сталин», то на работе о подобных вольностях не могло быть и речи. «Я им дал Гуту!» – произнес один из инструкторов, имея в виду вечер, посвящённый Виктору Гюго. Однажды я позволила себе посмеяться над его благоговейным упоминанием ЦК партии. Он отрезал строго и недоумённо: «Мы Цека любим и уважаем». А на какой-то демонстрации, не то майской, не то ноябрьской, другой инструктор, шибко грамотный, обстоятельно и строго объяснял мне, как плох, пуст и безыдеен буржуазный фильм «Под крышами Парижа», который тогда только появился на наших экранах. А я, смотря эту картину, как будто оттаяла душой, так она мне понравилась.
Ещё одно заметное изменение. В Москве началась реконструкция города. Знаменитые круглые площади превращались в бесформенные пространства. Сами собой исчезли клумбы в их центре. Естественно, не было больше асфальтовых дорожек, прочёркивавших площадь по диагонали, так что человек не терялся в большом пространстве. Мосты перекидывали через сушу. Такое здание, как бывший Лицей, оказалось где-то внизу, под Крымским мостом.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин бесплатно.
Похожие на Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин книги
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Четвертый путь к сознанию - Георгий Иванович Гурджиев - Науки: разное / Эзотерика
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Кремлевский визит Фюрера - Сергей Кремлев - Политика
