Красные тюльпаны - Анатолий Солодов
- Дата:30.08.2024
- Категория: Разная литература / Прочее
- Название: Красные тюльпаны
- Автор: Анатолий Солодов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Без команды не стрелять! — вполголоса произнес Гордеев.
— Слушаюсь, товарищ комиссар, — отозвался Полетайкин.
— Ты что приуныл, Корнилов? — спросил Гордеев, взглянув на Петра. — Держись. Может, у нас сегодня как праздник. Соображаешь?
— Понял, товарищ комиссар!
— А чего же тогда снег глотаешь? Волнуешься, что ль?
— Нет. Щец захотелось что-то, — нашелся Петр и выжидающе посмотрел на комиссара.
— Будем живы — не помрем. И щец похлебаешь, — улыбнулся Гордеев.
— Вот спасибо! — и Петр довольный, что комиссар понял и принял его находчивость, поудобнее улегся в своей ячейке, оттянул затвор автомата, потверже уперся локтями в снег — тоже приготовился к бою.
Машины достигли поворота, поравнялись с кустами.
Затаив дыхание, партизаны ждали взрыва, но его не произошло. Проехала первая машина, за ней вторая.
Партизаны с тревогой ожидали, что и третья не заденет мину, но вдруг под грузовиком сверкнул огонь, раздался оглушительный взрыв, машину подкинуло, и она клюнула радиатором в землю.
— Огонь! — громко скомандовал Андрюхин.
Петр Корнилов ударил очередью по кабине последней машины.
Немец за рулем прибавил газ, хотел свернуть в сторону, но, прошитый пулями, повалился на бок, и машина, потеряв управление, с треском врезалась в задний борт подорвавшегося грузовика.
Почти в упор били партизаны по кузовам машин, из которых выскакивали ошалелые фашисты и кидались на другую сторону дороги. Они метались, искали спасения, а меткий огонь партизан разил их беспощадно.
Укрывшийся за машиной фельдфебель истошно орал команды:
— Цурюк! Хинлеген! Фейер!
Но за шумом боя и непрерывным треском выстрелов никто не слышал его.
Огонь придавил немцев к земле. Они залегли в кювете и стали отстреливаться. Фашисты били наугад, неприцельно, а партизаны, находящиеся на бугре, в более выгодной позиции, и укрытые кустами, вели огонь спокойно и метко.
Две первые прорвавшиеся машины, проехав примерно с километр, остановились около густого подлеска. Немцы выскочили из кузовов, развернулись цепью и пошли на выручку своим, стараясь обойти партизан с фланга.
Тогда Андрюхин приказал выдвинуть пулемет навстречу наступающим немцам и направил для прикрытия пятнадцать бойцов во главе с Гордеевым. Партизаны пробрались за кусты, рассыпались в линию справа и слева от пулемета.
Две подбитые машины на дороге горели. Уцелевшие гитлеровцы все еще вели огонь по кустам, кидали гранаты, которые не долетали до партизан — взрывались на склоне бугра.
Фашисты, заходившие с фланга, успели приблизиться на такое расстояние, что пули уже взрывали фонтанчики мерзлой земли перед заслоном партизан, стригли ветки кустов.
Бой разгорелся злой и упорный. Пулеметным огнем партизаны сдерживали наседавших немцев: они все ближе и ближе подступали к кустам короткими перебежками, подгоняемые окриками офицера. На некоторое время они залегли и готовы вот-вот броситься в последнюю атаку, но почему-то не торопились: то ли принимали решение, чтобы действовать наверняка, то ли выжидали.
По плотности огня они чувствовали, что партизан не так уж много с этой стороны, и видимо, надеялись на то, что у них скоро иссякнут боеприпасы.
Партизан от немцев всего-навсего отделяло двести метров. Гордеев видел, что если хотя бы половина фашистов прорвется к кустам, то они сомнут его небольшую группу. Он решил держаться до последнего и приказал:
— Приготовить гранаты! Стрелять по команде! Аверкин, пулемет на левый фланг! Бить короткими очередями.
И только пулеметчик Николай Аверкин и его второй номер перевели «максим» на левый фланг, немцы поднялись и пошли, поливая гордеевскую группу свинцом из автоматов.
— Аверкин, огонь! — скомандовал Гордеев.
Как швейная машинка, с частыми перерывами, застучал пулемет, заработали партизанские автоматы. Сраженные пулями гитлеровцы падали, но остальные продолжали продвигаться. Казалось, минута-другая, и они уничтожат партизан. А когда в ход пошли гранаты и кинжальный огонь отрезал фашистам путь вперед, они снова залегли, и в это время все будто перевернулось на поле боя: из густого подлеска выскочила группа бойцов в красноармейских шинелях, с винтовками наперевес, и с криком «Ура!» кинулась на немцев с тыла. Они без выстрелов быстро приближались и готовы были вот-вот сойтись в рукопашной, нацелив на врага шильную сталь штыков.
Немцы, не ожидавшие этого натиска, вскочили с земли, забегали, заметались по полю. Участь фашистов была решена. Их растерянность сделала свое дело.
Партизаны, окрыленные неожиданной поддержкой, поднялись и с криком «Ура!» пошли на сближение с немцами.
Фашисты повернули назад и, почти вслепую стреляя на бегу, бросились на прорыв в сторону красноармейцев. Пулемет бесперебойно бил по ним с фланга. Но вот он смолк.
Красноармейцы сошлись с последней группой фашистов. Лишь пять гитлеровцев прорвались к своим машинам.
Когда бой стих, красноармейцы вынесли к дороге трех павших в бою своих товарищей и положили их на бугре, у поворота дороги, под тремя белыми березами.
Партизаны собрали трофеи, сошлись радостные и возбужденные у берез. Увидя лежащих на снегу трех погибших в бою красноармейцев, смолкли, сняли шапки. Неслышно и тихо сыпал снег, словно опускалась с неба прозрачная тюлевая пелена. Снег падал на лица и руки лежащих под белыми березами красноармейцев, не таял.
Андрюхин, приняв доклады у взводных, которые сообщили, что среди партизан нет убитых, а только два легко ранены, распорядился перевязать их и, подойдя к красноармейцам, спросил командира, приметив в петлице его шинели кубик:
— Из какой части, товарищ младший лейтенант?
— Из разных частей все мы, — хмуро ответил худощавый, молодой и весь обросший густой щетиной лейтенант. — К линии фронта пробиваемся, из окружения.
— Почему на немца шли без выстрела?
— Патронов нет. Все раздарили фашистам в прежних боях. А тут увидели такое жаркое дело, решили погреться в рукопашной.
— Документы имеете? — спросил Андрюхин.
— Имеются. А вы кто будете, чтобы у нас их проверять? Усомнились в нас, что ли?
— Нет, не усомнился. Но порядок того требует. Я командир партизанского отряда имени Щорса. И право на то имею полное.
Лейтенант вынул из нагрудного кармана командирскую книжку, протянул Андрюхину. Тот внимательно ознакомился с документом и, возвращая, спросил:
— Вы коммунист, товарищ Баутин?
— Так точно, товарищ капитан. Коммунист с тридцать девятого года.
— Откуда родом?
— Сибиряк я.
— Добро. Людей своих знаете?
— Были вместе не в одном бою.
— А эти кто? Фамилии помните? — Андрюхин взглянул на лежащих под березами трех красноармейцев.
— Помню. Всех троих, как себя знаю. Сычев, Ушаков, Квасов. Все трое москвичи. Двое, те что помоложе, в моей роте числились.
Партизаны и красноармейцы вырыли под березами братскую могилу и захоронили в ней трех погибших бойцов. А потом молча вскинули вверх карабины и автоматы, отсалютовали своим боевым товарищам.
Андрюхин, Гордеев и младший лейтенант Баутин тоже выстрелили из пистолетов в воздух. Спрятав свой ТТ в кобуру, Андрюхин обратился к красноармейцам:
— Товарищи бойцы! Объявляю всем вам благодарность за решительные действия в сегодняшнем бою. Мы потеряли трех смелых бойцов. Тяжела утрата. Родина не забудет своих верных сыновей. Врагу мы отомстим за них. Товарищи бойцы, наш отряд пока невелик, но мы воюем. Я имею полномочия от командования Красной Армии принимать в отряд всех красноармейцев, которые пробиваются к линии фронта на соединение с регулярными частями нашей армии. Фронт отодвинулся далеко. Поэтому предлагаю всем вам присоединиться к нашему отряду. Как ваше мнение на это, товарищ младший лейтенант?
— Согласен, товарищ капитан. Только доложите обо всех нас командованию, если имеете возможность, чтобы не считали нас погибшими или без вести пропавшими.
— Доложу. Коммунисты и комсомольцы в вашей группе имеются?
— Да. Коммунистов пять. Комсомольцев шестнадцать.
— Добро. А сколько всего у вас бойцов?
— Двадцать девять со мной.
— Двадцать шесть, товарищ командир, — уточнил скуластый красноармеец.
— Да. Двадцать шесть, товарищ Фасуддинов, — с горечью в голосе отозвался младший лейтенант. — Но и те трое будут с нами в строю. Мы за них воевать будем. Они не погибли. Они в наших сердцах. Так что нас двадцать девять.
— Согласен, — поддержал Андрюхин. — Будем считать двадцать девять. Сычева, Ушакова, Квасова из списков не исключать. Пусть всегда будут вместе с нами в строю. Боеприпасы выдавать будем и на них.
Ранение Петра
Было уже за полночь, когда группа подрывников в восемь человек, которой командовал Сергеев, подошла к деревне Кавелыцино. На краю леса, подступавшего к деревянному мосту через неширокую реку Неча, остановились. К мосту, который решено было взорвать, командир подрывников выслал двух партизан: Петра Корнилова и Александра Полетайкина. Они скрытно пробрались вдоль берега, заросшего кустарником, почти к самому мосту, залегли, стали наблюдать.
- Шофер. Назад в СССР. Том 2 - Артём Март - Попаданцы / Периодические издания
- В лучах Черного Солнца (СИ) - Лебедев Роман - Мифы. Легенды. Эпос
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Голубые дали - Иван Яковлевич Шарончиков - Прочая документальная литература / О войне
- Странное шоссе - Кеннет Балмер - Научная Фантастика