Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы - Джулиет Митчелл
- Дата:13.08.2024
- Категория: Психология / Эротика, Секс
- Название: Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы
- Автор: Джулиет Митчелл
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вместо царя Эдипа мы обратимся к Антигоне: братья-убийцы, сестра Антигона, которой известно значение смерти, и другая сестра, Исмена, которая его не знает. Предложенный мной «комплекс Антигоны» затрагивает конфликт жизни и смерти, «себя и других». Это подразумевает власть, насилие, любовь и ненависть. Тогда вместо отцовского фаллического «нет», обращенного к кастрирующей матери (и материнского «нет» относительно возможности забеременеть, о котором я говорила ранее), у нас есть сестра Антигона, настаивающая на том, что нужно признать двух братьев, не только одного, даже если они отличаются друг от друга, так как и на войне, и в смерти они равны. Вместо «латентности», перерыва между Эдипом и половым созреванием (двухфазная «сексуальность»), латеральная сексуальность подчиняется социальному/образовательному исполнению закона Антигоны: разные, но равные. Латеральное желание не включает символизацию, возникающую из-за отсутствия фаллоса (или матки); оно включает последовательность. Как часть последовательности девочки и мальчики являются «равносторонними», другими словами, они не определяются тем, чего у них нет. Девочки и мальчики исследуют то, что есть, а не то, чего нет.
По-видимому, нет смысла обозначать половые различия в качестве социальной конструкции, когда речь идет о размножении. Гендерная сексуальность может быть реализована в трансгендерности, гомосексуальности и гетеросексуальности. «Латентность» менее заметна, чем в более ранние исторические периоды; это вполне может быть связано с тем, что возрастает роль школы по сравнению с горизонтальными семейными привилегиями и роль сверстников по сравнению вертикальными отношениями ребенок – родитель. Доминирование группы латеральных сверстников способствует нерепродуктивному сексуальному исследованию всех видов. Но насилие, которое является ответом на угрозу «смерти» или уничтожения субъекта, присуще сексуальности и может быть тем, что способствует реализации мужского превосходства. Сестры и братья знаменуют критическую точку сходства и различия – «Это ваша сестра?». «Некто более близкий» – для транссексуалов или трансгендеров, но более далекий в случае свойственников, с которыми можно вступить в брак. На одном конце латеральности лежит минимальная дифференциация, на другом – гораздо большее разделение, когда братья и сестры любят, лелеют и защищают, убивают, насилуют или просто перестают общаться. «Комплекс Антигоны» – это только один из аспектов латеральности. Комедии Шекспира могут стать детской игровой площадкой, где мы могли бы искать удовольствия от сиблингового сходства и различий; радость ребенка в ребенке.
Глава 6
Кто сидел на моем стуле?
В работе «Миф структурного анализа: Леви-Стросс и три медведя» Э. А. Хаммель указал на то, что, если бы бинарная логика была универсальной (как предложил считать Леви-Стросс), нам не нужно было бы думать об этом. Хаммель утверждает, что бинарное мышление – это редуктивная, но не универсальная тенденция ума. Он отмечает:
Анализ всегда имеет дело с анализом вариаций, а не единообразия. Таким образом, если бинарная логика действительно универсальна, то нет смысла ее изучать, и, если она не является таковой, а является фундаментальной для философских и аналитических методов наблюдателя, ее наличие в другой культуре нельзя будет продемонстрировать (Hammel, 1972, p. 7).
Это серьезный вызов для любой теории, предлагающей некую универсальность. Подобный вопрос должен быть адресован психоанализу в не меньшей степени, чем Леви-Строссу. Хотя критика Хаммеля является во многом обоснованной, в случае психоанализа, я полагаю, ее недостаток заключается в том, что клинические наблюдения в некоторой степени оторваны от теории. В соответствии с бинарной логикой необходимо, чтобы эдипов комплекс понимался как универсальное явление; однако различные патологии, которые являются объектами исследования, не предлагают нам ничего, кроме вариаций. Насколько мне известно, большинство клиницистов обращаются не к универсальным категориям, как то эдипов комплекс, зависть, истерия и т. д., а только к различным специфическим проявлениям, встречающимся в их практике. Придерживаясь феминистических взглядов на более раннем этапе моей работы, я использовала эдипальный и кастрационный комплексы как универсалии, чтобы посмотреть, сможем ли мы объяснить то, что сейчас называется «трансверсальным» угнетением женщин (Mitchell, 2000b). Мой собственный опыт учебного анализа не выявил таких соответствий, хотя и не отменил их. Я помню свое удивление, когда однажды мой аналитик (Энид Балинт, см. главу 3) сказала: «Черт возьми! Полагаю, нам лучше поговорить о старой доброй зависти к пенису». Так мы и сделали, прежде убрав весь мусор неинтересного универсального. Как говорит Хаммель, нет смысла изучать универсальное; тем не менее есть определенный смысл в том, чтобы понять, являются ли различные вариации отдельными объектами или они как-то связаны между собой. Я не думаю, что наблюдатели держат в уме эдипов комплекс, истерию, зависть или важность сиблинговой проблематики. Сомнения в бинарной логике представляются вопросом совершенно иного рода.
Согласно психоаналитической теории, триангуляции эдипова комплекса усиливают бинарные оппозиции: fort/ da (прочь/тут)1, отсутствие/присутствие, параноид/шизоид, мать/ребенок, которым мы изначально подвержены. Как антрополог, Хаммель отмечает преобладание такого типа отношений, когда третье оказывается на пересечении двух, так же как в психоанализе мы используем комплекс Эдипа, чтобы указать на переход от бинарной системы к триангуляции: отношения ребенка с двумя родителями составляют треугольник. Тем не менее Хаммель демонстрирует далее, что сказка о Златовласке и трех медведях[16] значительно превосходит эту треугольную структуру. Сказка «Три медведя» на самом деле указывает, что в нашем мышлении и на практике сложность заключается не столько в том, чтобы выйти за пределы трех, а в том, чтобы превзойти двух или трех и выйти по последовательность. Эта проблема иллюстрируется тем, как надо переместить Златовласку и/или Медвежонка, чтобы освободить место вокруг стола для еще одного стула. Медвежонок – счастливый малыш, поскольку он может созерцать двух родителей, а они его, но что будет, если кто-то займет его место? Захватчице не нравится большой стул отца, так как он слишком жесткий, или стул матери среднего размера, так как он слишком мягкий, тогда как стул Медвежонка приходится ей в самый раз, поэтому она хочет сидеть на его месте. Заняв детский стульчик Медвежонка, Златовласка, которая представляет здесь старшую сестру, ломает его. Можно сказать, что она нарушает бинарную логику, которая сопутствует триангуляции эдипова комплекса.
Однако свойственна ли бинарная модель сиблинговому способу мышления? Бинарность относится к репродуктивным родителям; братья и сестры представляют собой последовательность: «Миссис Кляйн спросила, кем была вторая рыба. Ричард
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Об отношении православия к русской народности и западных исповеданий к православию - Иван Аксаков - Публицистика
- Закон Российской Федерации «О защите прав потребителей» с образцами заявлений: по состоянию на 2016 год - Законы РФ - Юриспруденция
- Сборник "Братство меча" - Юлия Баутина - Фэнтези
- Братство Света - Рональд Колд - Фэнтези