Толкование сновидений. Введение в психоанализ - Зигмунд Фрейд
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Психология
- Название: Толкование сновидений. Введение в психоанализ
- Автор: Зигмунд Фрейд
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Та бросающаяся в глаза черта невротического характера, что поводы, возбуждающие аффекты, достигают результатов, качественно хотя и обоснованных, но количественно не соразмерных, объясняется только таким образом, поскольку это вообще допускает психологическое объяснение. Излишек проистекает в этих случаях из остающихся неосознанными, до сих пор подавленных источников аффектов, которые могут войти в ассоциативную связь с реальным поводом, и для проявления аффектов которых безупречный и дозволенный источник последних открывает желанный путь. Это указывает нам на то, что мы должны учитывать не только взаимное подавление между подавленной и подавляющей душевной инстанцией. Столь же большого внимания заслуживают и те случаи, в которых обе инстанции благодаря совместному действию и обоюдному подкреплению вызывают патологический эффект. Эти лишь намеченные нами в общих чертах принципы психической механики могут быть использованы нами для разъяснения роли аффектов в сновидении. Чувство удовлетворения, проявляющееся в сновидении и имеющееся, конечно, и в мыслях, не вполне, однако, разъясняется этим. Обычно приходится отыскивать второй ее источник в мыслях, скрывающихся за сновидением. На этом источнике лежит гнет цензуры; под влиянием этого гнета он дал бы не удовлетворение, а другой противоположный аффект, но наличие первого источника дает ему возможность уклониться от оттеснения своего аффекта удовлетворения и найти ему подкрепление в этом другом источнике. Благодаря этому аффекты в сновидении сложны по своему происхождению и столь же сложно детерминируются в материале мыслей; источники аффектов, могущие дать один и тот же аффект, вступают в сновидении во взаимодействие для образования такового.
Некоторое освещение этого запутанного вопроса дает анализ прекрасного по своей конструкции сновидения, в котором центральное место занимает выражение «non vixit». В этом сновидении проявления аффектов различного характера сталкиваются в двух местах явного содержания. Враждебные и неприятные ощущения скрещиваются там, где я уничтожаю двумя словами своего друга. В конце сновидения я радуюсь и с удовлетворением констатирую возможность (признаваемую в бодрствующем состоянии абсурдной) уничтожать противников одним лишь сильным желанием.
Я не сообщал еще мотивов этого сновидения. Они чрезвычайно существенны и приводят нас непосредственно к пониманию сновидения. От своего друга в Берлине (которого я назвал Фл.) я получил известие, что ему предстоит операция и что о состоянии его здоровья мне будут сообщать его родственники, живущие в Вене. Я бы, наверное, сам поехал к нему, но как раз в то время страдал мучительными болями, мешавшими мне двигаться. Из мыслей, скрывающихся за сновидением, я узнаю, что я опасался за жизнь близкого мне друга. Его единственная сестра, которой я не знал, умерла в молодости после непродолжительной болезни. (В сновидении: Фл. рассказывает о своей сестре и говорит, что в три четверти часа ее не стало.) Я, очевидно, подумал, что и его натура, наверное, не более сильная и что после грозных известий я все равно поеду к нему – и опоздаю, что станет для меня источником вечных упреков. Эта фантазия из бессознательных мыслей, скрывающихся за сновидением, требует властно поп visit вместо non vixit: «Ты опоздал, его нет уже в живых». Что и явное содержание сновидения указывает на «non visit», мы говорили уже выше. Этот упрек в опоздании стал центральным пунктом сновидения, но нашел свое выражение в той сцене, в которой почтенный учитель моих студенческих лет Брюкке упрекает меня страшным взглядом своих голубых глаз. Что именно вызвало оттеснение этой сцены, мы скоро увидим; само ее сновидение не может воспроизвести в точности так, как я ее пережил. Оно хотя и предоставляет другому голубые глаза, но возлагает на меня уничтожающую роль; превращение это, несомненно есть средство осуществления желания. Забота о здоровье друга, упрек, что я не еду к нему, мой стыд (он случайно приехал ко мне в Вену), моя потребность привести в свое оправдание болезнь – все это вызывает целую бурю чувств, ясно ощущаемую во сне и бушующую в этой области мыслей, скрывающихся за сновидением.
В мотивах сновидения было, однако, еще нечто другое, оказавшее на меня совершенно противоположное действие. Вместе с неблагоприятными известиями об операции я получил настойчивую просьбу никому о ней не рассказывать; просьба эта оскорбила меня, так как была равносильна недоверию к моей скромности. Хотя я и знал, что эта просьба не исходит от моего друга, а объясняется бестактностью или, быть может, волнением посредников, но скрытый в ней упрек все же обидел меня, потому что он был не совсем безоснователен. Это не относится, правда, к данному случаю, но в молодости, будучи близок с двумя неразлучными друзьями, я проговорился одному из них о том, что сказал про него другой. Я не забыл упреков, которые мне пришлось тогда услыхать. Одним из друзей, между которыми я посеял тогда семя раздора, был профессор Флейшлъ, другого звали Иосиф, так зовут и появляющегося в сновидении моего друга П.
Об упреке в том, что я не умею хранить чужих тайн, свидетельствует в сновидении вопрос Ф., что я собственно, рассказал о нем П. Включение этого воспоминания переносит упрек в опоздании из настоящего в то время, когда я работал в лаборатории Брюкке; замещая второе лицо в сцене «уничтожения» Иосифом, я заставляю эту сцену изобразить не только упрек в опоздании, но и другой, более подвергшийся смещению, в том, что я не умею хранить чужие тайны. Процессы сгущения и смещения в сновидении, а также и мотивы их бросаются здесь сразу в глаза.
Незначительная в настоящее время досада по поводу просьбы хранить операцию моего друга в тайне, черпает себе, однако, подкрепление из источников, протекающих в глубине, и превращается в целый поток враждебных чувств к лицам, которых в действительности я очень люблю. Источник, дающий это подкрепление, берет свое начало из детства. Я уже говорил, что все дружеские и враждебные чувства допускают сведение к моим отношениям с племянником, бывшим на год старше меня; он угнетал меня, я научился бороться с ним; в общем, мы жили мирно и любили друг друга, хотя, как свидетельствуют показания наших родителей, нередко дрались и жаловались один на другого. Все мои позднейшие друзья воплощали для меня в известном смысле этого первого друга-врага. Близкий друг и ненавистный враг были всегда необходимыми объектами моего чувства; я бессознательно старался постоянно вновь находить себе их, и детский идеал нередко осуществлялся в такой даже мере, что друг и враг сливались в одном лице, понятно, не одновременно, как то
- Психопатология обыденной жизни. О сновидении - Зигмунд Фрейд - Психология
- Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том V - Аркадий Казанский - Культурология
- Банка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Заколдованная рубашка - Н Кальма - История
- Ландшафты Алигьери - Эстер Сегаль - Русская современная проза