Сборник статей и интервью 1995-2000гг. - Борис Кагарлицкий
- Дата:01.12.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Политика
- Название: Сборник статей и интервью 1995-2000гг.
- Автор: Борис Кагарлицкий
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ПРАВИЛО ТРЕТЬЕ: Разобщенность повстанческих формирований осложняет положение армии.
С точки зрения правил «настоящей войны» должно быть строго наоборот. Если противник разобщен и плохо организован, его можно бить по частям. Но в партизанской войне повстанцы и так разделены на малые группы, это «закон жанра». Им достаточно минимальной координации, а при известных обстоятельствах можно и без нее. Чем более самостоятельны командиры отрядов в принятии решений, тем они эффективнее.
Хорошо известно сравнение ситуаций в Белоруссии и на Украине во время Отечественной войны. В Белоруссии партизанское движение было в значительной мере стихийным, создавалось попавшими в окружение красноармейцами и местным населением. На Украине - создавалось преимущественно из Центра. В Белоруссии оно было на порядок эффективнее.
Конечно, здесь сыграли роль и география (в Белоруссии - болота, на Украине - степи), и поддержка местного населения (куда большая в Белоруссии). Но показательно: все современные исследователи подтверждают, что к 1944 году, когда «большой земле» удалось организовать управление партизанскими отрядами в Белоруссии, эффективность их действий стала падать. Организованная из Москвы операция «рельсовая война», несмотря на широкую пропагандистскую кампанию, была одной из наименее успешных акций белорусских партизан (взрывали не там, где надо, не те составы и т. д.).
В 1945 году немцы у себя в Германии не могли организовать партизанское движение, ибо привыкли подчиняться власти! Напротив, на Востоке, где центральная власть традиционно слаба и не пользуется доверием, люди больше считаются с лидерами, авторитетными в своей деревне, клане, тейпе. Нет генерального штаба, который можно разгромить! А даже если он есть, парализовав его, ничего не добьешься. Ведь, как известно, «Масхадов ничего не контролирует». Значит, надо выиграть не одну войну, а двести или триста отдельных мини-войн. В каждой из них особый противник - с собственной тактикой, организацией, даже идеологией. Победа над одной «бандой» не только не ослабляет другие, но может, напротив, их усилить. Профессиональные военные в таких ситуациях, как правило, теряются.
В Ливане израильтяне и американцы не только не смогли разгромить бандформирования, они даже не смогли толком разобраться, что происходит, кто с кем воюет. Из Сомали американцы в панике бежали, столкнувшись с несколькими десятками вооруженных кланов.
В Афганистане советские войска пытались договариваться с одними бандами против других, но это не приблизило наших генералов к решению проблемы, а лишь изменило соотношение сил внутри сопротивления.
И все же Чечня с точки зрения перспектив военных - худший случай из всех до сих пор известных.
Дело в том, что боевики разобщены, но признают на символическом уровне общее руководство и, как правило, друг в друга не стреляют. Несмотря на разобщенность, они в ключевые моменты способны консолидироваться и действовать координированно, а затем снова разбиваться на мелкие отряды, принимающие решения совершенно самостоятельно. Масхадов ничего не контролирует - и это правда. Он эффективно управляет боевыми действиями и является общепризнанным лидером - и это тоже правда. Ибо «эффективное управление» для Масхадова (с точки зрения его задач) - нечто совершенно иное, нежели для Путина.
Сил и возможностей для постоянного оперативного управления у Масхадова все равно нет. Зато раз в несколько месяцев боевики вполне могут собраться для нанесения по армии хорошо спланированного удара, как это было в Грозном в марте и августе 1996 года, как это, несомненно, будет еще…
ПРАВИЛО ЧЕТВЕРТОЕ: Чем более активно армия ведет «антитеррористическую борьбу» (преследования, спецоперации, атаки против повстанческих баз), тем выше потери и тем ближе поражение регулярных войск.
Надо отметить, что операции повстанцев являются менее «затратными». Хорошо известен итог попыток американцев перерезать тропу Хо Ши Мина во время вьетнамской войны. На снабжение американских войск тратились сотни тысяч долларов, расходовалось огромное количество боеприпасов, проедалось несметное количество продовольствия. Вьетнамские же бойцы обходились несколькими рожками к автомату Калашникова и одной-двумя горстями риса в день. На подготовку спецназа тратились огромные средства, обучение летчика вообще стоит почти столько же, сколько производство самолета, если не дороже. А боец повстанческой армии все нужное изучает за месяц-другой совершенно бесплатно. Потеря даже одного спецназовца - удар для армии, потеря одного боевика для партизан вообще ничего не значит. К тому же оружие бойцов спецподразделений, попадая к повстанцам, резко повышает их боевые возможности, а армии у партизан взять нечего.
Не удивительно, что со времен вьетнамской войны общей практикой становится охота повстанцев за спецподразделениями (а не наоборот).
Мао Цзэдун во время революционной войны произнес крылатую фразу: «Гоминдан - наш арсенал». Иными словами, главным источником снабжения повстанцев является противник. У него отнимают оружие, средства связи, продовольствие. Если же армия и государство коррумпированы (это и случай гоминдановского Китая, и ельцинско-путинской России), то не надо и отбивать оружие, рискуя жизнью. Можно купить, выменять. Это, кстати, тоже норма партизанской войны. Если нет сплошной линии фронта, то соприкосновение с противником неизбежно происходит не только на поле боя, но и в пивной, на базаре. В итоге неизбежно развиваются определенные взаимоотношения, включающие неформальные переговоры, обмен, торг. Чем более они развиты, тем меньше у армии готовности воевать.
Уже в Афганистане советские военные на местах стали договариваться с «духами». Ахмад-Шах Масуд периодически устанавливал на контролируемой им территории перемирие с «шурави». При этом его отряды вели бои с советскими войсками на других направлениях. Считая это нарушением перемирия, советские войска проводили очередную операцию против Масуда, несли тяжелые потери, и в конечном счете восстанавливалось исходное положение дел.
«Операции преследования» и «акции возмездия» непременно сопровождаются жертвами среди мирного населения, а это означает новое озлобление против армии, новое пополнение рядов повстанцев. Порой партизаны осознанно проводят акции, провоцирующие карательные операции армии (это, кстати, практиковалось и советскими партизанами на Украине и в Белоруссии). Вся вина все равно ложится именно на армию. И это правильно. Ибо стрелять в мирных жителей - военное преступление, независимо от того, чем это вызвано. А вести активную антипартизанскую войну без постоянного совершения военных преступлений не удавалось никому.
Обычно военные пытаются подавить партизан, а политики завоевать - симпатии населения. Убивать людей и одновременно завоевывать их симпатии довольно трудно, но так себя вели американцы во Вьетнаме, советские войска - в Афганистане, так пыталась себя вести российская администрация в первую чеченскую войну. Естественно, боевые операции полностью перечеркивают эффект всех социальных и экономических программ.
Во вторую чеченскую войну российские политики попробовали нечто более оригинальное. Война ведется в Чечне, а «борьба за симпатии народа» - в России. Нам рассказывают про восстановленные школы, включенное электричество, а на практике ничего этого не делается, ибо все прекрасно понимают бессмысленность подобных попыток. Если деньги на восстановление Чечни и выделяются, они туда не доходят. Победы такими методами достичь все равно невозможно.
Есть ли у военных альтернатива? В принципе есть. Если армия не может победить, она может сама воспользоваться партизанским принципом затягивания конфликта. Это значит - воевать как можно меньше. Свести активные действия к минимуму. Не высовываться. Смириться с неизбежными потерями, не пытаясь за них мстить противнику (ибо в итоге потери будут только больше).
В этом смысле поучителен длительный опыт пребывания израильтян в Южном Ливане. Всякий раз, когда туда назначали нового начальника, он начинал с того, что обещал задать жару «террористам». Но каждая вылазка спецподразделений против баз «Хезбаллах» и других мусульманских формирований сопровождалась потерями, а после разгрома очередной базы арабы тут же создавали новую. В итоге израильтяне догадывались, что лучше не проявлять особой инициативы. Потери сокращались, война превращалась в вооруженное перемирие, время от времени нарушаемое, но тем не менее для всех приемлемое. Вплоть до момента, когда из Иерусалима присылали нового начальника.
Нечто похожее практиковалось англичанами в Белфасте. Вообще Британская империя накопила огромный опыт борьбы с партизанскими движениями. Пожалуй, британская армия - единственная, которой практически всегда удавалось выходить из конфликта с партизанами если не победителем, то, во всяком случае, без позора. В Белфасте британцам удалось «замотать» войну, превратить ее в унылую рутину, от которой католическое население устало еще больше военных - те хотя бы сменялись. Потери сторон в Белфасте невелики, а жить в условиях постоянного конфликта и католикам, и протестантам понемногу надоело. А когда в Северной Ирландии начался экономический подъем, всем ужасно захотелось перековать мечи на орала. При этом страшные ирландские республиканцы неожиданно превратились в обычных буржуазных карьеристов. Каковыми, впрочем, они и были бы с самого начала, если бы им не мешала дискриминация со стороны консервативной протестантской элиты.
- Как разговаривать с кем угодно, когда угодно, где угодно - Кинг Ларри - Самосовершенствование
- Краткая история неолиберализма - Дэвид Харви - Политика
- Сборник статей и интервью 2009г (v1.23) - Борис Кагарлицкий - Политика
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Иностранные боевики-террористы. Иногда они возвращаются - Владимир Семенович Овчинский - Прочее / Политика / Публицистика