Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую - Граф Гаральд
- Дата:19.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Языкознание
- Название: Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую
- Автор: Граф Гаральд
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попытка подвести пластырь кончилась полной неудачей, так как он оказался в три раза меньше площади пробоины, а, кроме того, все внутреннее железо крейсера завернуло на левый бок, что лишало возможности завести подкильные концы. Помимо всего работы еще осложнялись ночной темнотой.
По счастью, взрывом никто не был убит, хотя некоторые матросы в самый момент взрыва и находились в носовых помещениях; давлением воздуха их только выбросило наверх.
Получив донесение о подрыве «Рюрика», командующий флотом немедленно приказал Кронштадту выслать навстречу крейсеру все наличные плавучие средства.
В 4 часа утра 7 ноября отряд подошел к острову Лаван–Сари, где отдал якорь и простоял до 8 часов для подробного осмотра подкреплений переборки. У Сескара его встретили кронштадтские буксиры, а к 8 часам вечера корабли благополучно вошли на внешний рейд.
8 ноября «Рюрик» был введен в док. После откачивания воды оказалось, что площадь пробоины равнялась приблизительно 800 кв. футам. Носовые помещения до карапаса были совершенно уничтожены, и образовалась огромная арка. Вся внутренность крейсера с левой стороны оказалась вывернутой наружу. Форштевень выше тарана лопнул, и таран беспомощно висел. Киля до 27–го шпангоута совершенно не было. Все железо до того исковеркано, что убрать его очень трудно. Крейсер выбыл из строя не менее чем на десять недель.
10 ноября у нас была получена телефонограмма, что М. А. Беренс назначен командиром линейного корабля «Петропавловск», а «Новик» получил командир миноносца «Москвитянин» капитан 2–го ранга А. К. Пилкин [77].
Прощание с М. А. Беренсом продолжалось три дня и носило трогательный характер; расставаться с ним было очень тяжело. Да и неудивительно: ведь мы теряли в нем не только блестящего боевого командира, но и обаятельного человека, которого глубоко любили и уважали. Не только мы, офицеры «Новика», сожалели о М. А. Беренсе, о нем сожалела и вся Минная дивизия; за эти дни у нас перебывали почти все, чтобы проститься с ним.
12 ноября наконец проводы были кончены, и М. А. Беренс на миноносце «Бдительный» ушел в
Лапвик принимать «Петропавловск». Мы и почти все офицеры дивизии стояли на пристани и с грустью смотрели на уходивший миноносец.
15 ноября состоялся первый поход с новым командиром к Церелю для осмотра адмиралом работ по постройке 12–дюймовой батареи. «Новик» пришел туда в 5 часов вечера и стал на бочку. Ночью задул сильный ветер от SW, и утром с трудом удалось связаться с берегом. После осмотра работ, которые шли очень успешно, мы в полдень, дав 24 узла, вернулись в Рогокюль.
В ночь на 19 ноября во время постановки мин в Ирбенском проливе произошел печальный случай на одном из моторных катеров. У него на палубе взорвалась своя же мина, и он моментально затонул. При этом погибли минный офицер лейтенант Е. Р. Греве и два матроса; остальных, тяжело раненных, спас другой катер. Я хорошо знал этого офицера, и мне было страшно его жаль. Он был молод, жизнерадостен и притом — отличный офицер. Всего несколько дней тому назад я беседовал с ним, а теперь его уже нет.
До 1 декабря мы беспрерывно простояли в Рогокюле, изнывая от однообразия и скуки. В этот день наконец адмирал пошел с нами, «Изыльметьевым» и «Десной» в Гельсингфорс.
На переходе эти миноносцы должны были произвести испытание на полный ход. Им удалось довести скорость до 30 узлов, но на таком ходу «Новик» их совершенно легко обогнал. Вообще, несмотря на вступление в строй многих новых миноносцев, он до сих пор остается лучшим ходоком флота.
3 декабря мы вернулись в Моонзунд в последний раз в этом году, так как уже приближалась зима и понемногу все стало замерзать.
5 декабря адмирал решил перед окончательным уходом из залива посетить Церельскую батарею, а потом еще сходить в Ригу. Выйдя утром, мы к 3 часам дня подошли к Церелю. Адмирал сейчас же отправился осматривать работы и прощаться с остававшимся там на зиму личным составом.
На следующее утро мы отправились в Ригу, причем были очень довольны случаем побывать в непосредственной близости от сухопутного фронта.
Войдя в Двину и дойдя до самого города, «Новик» ошвартовался у Таможенной набережной. В тот же день адмирал поехал на остров Заячий осмотреть помещение, где должна была жить команда наших сторожевых катеров. Следующее утро было посвящено осмотру крепости Усть–Двинск, а в 2 часа дня к нам приехал командующий армией генерал Радко–Дмитриев [78]. Он подробно осмотрел миноносец, беседовал с командой и потом был приглашен в кают–компанию. Мы сейчас же стали расспрашивать его о положении на всех фронтах, а в частности, и у него. Генерал охотно отвечал на вопросы и был очень оптимистически настроен. О своем фронте он рассказал, что по сравнению с неприятелем у него теперь большой перевес в силах и что он рассчитывает в недалеком будущем начать наступление.
8 декабря «Новик» вышел в Куйваст. В это время Двина уже покрылась тонким льдом, и оставаться там дольше ни в коем случае было нельзя. В 3 часа дня мы были в Куйвасте, где ошвартовались к «Пограничнику» и «Кондратенко», стоявшим на бочке.
На следующее утро адмирал поехал проститься на «Цесаревич» и «Адмирал Макаров», которые оставались на зиму в Моонзунде, а в полдень мы пошли в Рогокюль. За островом Шильдау уже появился тонкий лед, и на этот раз действительно Моонзунд стал замерзать. 10 декабря было решено окончательно покинуть Моонзунд и пойти на зимовку в Ревель. Это было большой радостью для всех нас, так как за эти девять месяцев моонзундское стояние нам очень надоело.
В Ревель «Новик» пришел совершенно обмерзшим. Весь бак, корма и отводы покрылись толстым слоем льда; следовательно, действительно пора было кончать кампанию.
11 декабря мы устроили прощальный обед адмиралу Кедрову, так как он на зиму оставался в Ревеле на транспорте «Либава», а мы уходили для ремонта в Гельсингфорс. Прощание с адмиралом было очень теплое, так как за эти месяцы совместной жизни мы сильно к нему привязались и оценили его труд и энергию.
12 декабря «Новик» перешел в Гельсингфорс и сейчас же подошел к Сандвикскому заводу, где вступил в ремонт.
К концу года нашему флоту не повезло. 21 декабря в Средиземном море погиб, наткнувшись на мину, линейный корабль «Пересвет», шедший с Востока в Архангельск.
В связи с его гибелью будет кстати отметить интересную подробность о походе первой части Отдельного отряда Балтийского моря, которую едва не постигла та же участь. В Порт–Саиде командующий отрядом контр–адмирал Бестужев–Рюмин [79] получил от союзного командования в Средиземном море точное указание фарватеров, которыми он должен идти. Пользуясь ими, он все время находился бы в районах, за которыми наблюдали миноносцы и сторожевые суда союзников. Этим обеспечивалась безопасность плавания от подлодок, что для таких тихоходов, как «Чесма» и «Варяг», имело большое значение.
Однако адмирал решил, что прямо пересечь Средиземное море будет все же безопаснее, чем следовать фарватерами, и пошел избранным курсом. Этим он брал на себя огромную ответственность, и в случае несчастья вся вина легла бы только на него.
Отряд благополучно прошел все море, не встретив ни одной лодки. В первом же порту, в который он зашел, стало известно, что как раз в эти дни именно на тех фарватерах появились подлодки и потопили несколько кораблей. Таким образом, благодаря своему адмиралу, отряд избежал опасности.
«Пересвет», который шел позже, избрал указанный ему путь и. нарвавшись на мину — погиб.
Таким образом, кончилась третья боевая кампания, тянувшаяся девять месяцев. Война все продолжалась, и ее конец казался еще бесконечно далеким.
Эта кампания для «Новика» была гораздо спокойнее в боевом отношении, но зато и более нудной по сравнению с прошлыми годами. Из‑за одного этого мы уже очень устали.
Защита Рижского залива, в которой главным образом «Новик» и принимал участие, в этом году была более организована и усилена открытием Моонзундского канала, постройкой батарей и постановкой большого количества мин.
Состав судов Минной дивизии сильно увеличился. Кроме миноносцев новейшего типа, в нее вошло еще много сторожевых катеров и вспомогательных судов. Потребность в них вытекала из опыта войны, так как выяснилась необходимость иметь мелкосидящие суда, могущие ходить по заграждениям, ставить мины и обладающие сравнительно крупной артиллерией для обстрела берегов. Ввиду того, что постройка таких судов заняла бы слишком много времени, для этой цели были использованы волжские плоскодонные пароходы, на которых установили сначала 75–миллиметровые орудия, а потом заменили 100–миллиметровыми.
Одним словом, защита Рижского залива стала гораздо сильнее. В будущем году неприятельский флот встретит уже очень серьезное сопротивление, если даже и пошлет на поддержку прорывающимся силам свои новейшие линейные корабли.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Канонерские лодки первой эскадры флота Тихого океана в русско-японской войне (1904-0905) - Сергей Несоленый - Военная история
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- ВЧК-ОГПУ в борьбе с коррупцией в годы новой экономической политики (1921-1928 гг.) - Алексей Епихин - История