Путешествие в Сибирь 1845—1849 - Матиас Александр Кастрен
- Дата:30.09.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Культурология
- Название: Путешествие в Сибирь 1845—1849
- Автор: Матиас Александр Кастрен
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Путешествие в Сибирь 1845—1849
📚 Аудиокнига "Путешествие в Сибирь 1845—1849" погружает слушателя в увлекательное путешествие по просторам загадочной Сибири XIX века. Главный герой книги, Матиас Александр Кастрен, финский ученый и путешественник, рассказывает о своих приключениях, встречах с местными жителями и открытиях, сделанных им во время экспедиции.
🌍 Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в атмосферу таинственной и прекрасной Сибири, узнаете удивительные факты о жизни и обычаях коренных народов, а также о природных богатствах этого удивительного региона.
👨🔬 Матиас Александр Кастрен – финский ученый, этнограф и лингвист, который совершил ряд значимых открытий в области изучения сибирской культуры и языков.
🎧 Сайт knigi-online.info предлагает возможность бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
📖 Погрузитесь в мир книг вместе с нами! Слушайте аудиокниги, погружайтесь в увлекательные истории и открывайте для себя новые миры прямо сейчас!
🔗 Ссылка на категорию аудиокниги: Культурология;
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так как койбальская, карагасская и сойотская диалектная разность примыкает все более к качинскому наречию, то и нельзя не предположить, что именно качинские татары и уничтожили небольшие самоедские и остяцкие народцы, известные под именами койбалов, карагасов и сойотов. Предположив это, можно предположить, что и качинские татары также вышли из Монголии и еще там начали ту самую роль антропофагов, которую играли до новейших времен. Предположение это оправдывается многими важными доводами, но я ограничусь здесь только говорящими в его пользу сходными названиями. Известно, что качинские татары называют себя Kasch, так называют их и все другие татарские племена. У карагасов Kasch встречается как родовое название, и мне рассказывали, что в Тункинском округе есть татарский народец (вероятно, сойоты), который здешние буряты называют Kasch. Далее карагасского рода Kasch существует еще значительная ветвь, которая называет себя Sarey-Kasch — желтым кашем; другие же племена называют ее Kara-Kasch — черным кашем, и это название русские перенесли на все племя Tufa. Наконец, именем Kargas (сокращение Karakas, или Kara kasch) называется один сойотский род, кочующий в пределах Китая по левую сторону Улукема. Все эти желтые, черные и бесцветные роды каш, вероятно, малые остатки главного качинского рода.
Как скоро здоровье мое поправится и мои занятия в Нижнеудинске кончатся, я отправлюсь в Тункинск. Но перед тем заверну на несколько дней в Иркутск за необходимыми документами, которые и здесь, в Нижнеудинске, весьма были бы мне нужны, и чтоб посоветоваться с докторами насчет моего здоровья. Начну ли я мое возвратное путешествие из Тункинска или проберусь дальше в Забайкалье — зависит от обстоятельств, которых теперь нельзя предвидеть. Верно только то, что не окончу возложенного на меня поручения за предписанный срок. Время пребывания моего в Сибири совершенно зависит от ответа на мою просьбу о пособии. Если б я получил ваше письмо от 4 октября вовремя, я попросил бы продолжить получаемое мною вспоможение еще на полгода, не обращая внимания на грудь, которая летом и не подвергается особенным неприятностям, потому что нередко приходится ехать вдоль рек, больших переездов не делаю и часто останавливаюсь.
P.S. Нижнеудинск, 20 января (1 февраля) 1848 г. Хворь моя еще продолжается, но занятия идут своим чередом. Теперь я занимаюсь коттами. Они, конечно, буряты, но язык их, как и язык здешних бурят, так сильно уклоняется от монгольского, что я не могу оставить его без исследования.
V
Асессору Раббе. Нижнеудинск, 6 (18) января 1848 г.
Теперь следует другая глава, которую стоило бы обвести черной каемкой, потому что она содержит в себе историю теперешней моей болезни. На пути из Канска в Нижнеудинск я своротил в сторону с большой иркутской дороги на поиск пропавшего племени асанов. Но, чтобы поспеть вовремя к собравшимся в Нижнеудинске карагасам, я должен был торопиться и потому ехал день и ночь в сильнейшие зимние холода. Следствием этой чрезмерной торопливости была простуда, которая свалила меня вскоре по прибытии в Нижнеудинск в постель, которой и не покидаю целых четырнадцать дней. Меня лечит фельдшер, не знающий никаких лекарств, кроме камфары и ялаппы — пачкуи, который, вероятно, давно уже отправил бы меня на тот свет, если бы я исполнял все его предписания, как, например, пить кислое молоко, есть кислый солдатский хлеб и т.п. При осторожном употреблении его средств я все-таки надеюсь, однако ж, скоро оправиться и тогда снова примусь за обыкновенные свои занятия.
Впрочем, и в продолжение болезни я занимался, сколько позволяли силы, карагасским и бурятским языками, из коих первый — тюркское, а последний — монгольское наречие. Вместе с тем за неимением другого чтения я ежедневно читал монгольские книги и воссылал молитвы на монгольском языке к «наисвятейше-совершеннейшему Будде». Это занятие при всей недостаточности убедило, однако ж, меня достаточно, что между финским и монгольским языками есть родственное отношение, хотя и довольно дальнее. Гораздо значительнее сродство монгольского языка с тюркским, а в бурятском я тотчас открыл много точек соприкосновения с самоедским. Хотя и трудно сказать вперед, к каким результатам может привести исследование этих языков, однако ж я считаю весьма вероятным, что тюркские, финские и самоедские народы составляют посредствующее звено, или, пожалуй, посредствующую расу, между монгольской и кавказской. С мнением же некоторых физиологов, принимающих гиперборейскую, или полярную, расу, нельзя согласиться с историческо-филологической точки зрения, потому что как финское, так и самоедское племя не сходили с ледяных гор Урала, а переселились и то, и другое из степей Средней Азии. Сверх того, ни в каком уже случае нельзя причислить к гиперборейской[213] расе тюрков, а они, если принять свидетельство языка, в весьма близком сродстве как с финнами, так и с самоедами.
От этого ученого отступления возвращаюсь опять к моим частным делам. Если здоровье мое скоро поправится и занятия мои кончатся, как хотелось бы, я отправлюсь еще до истечения этого месяца в пресловутый город Иркутск, до которого отсюда считают не более 500 верст. На этом пути я не предвижу никаких занятий, которые могли бы задержать меня в дороге более двух недель. Таким образом, я надеюсь отпраздновать в Иркутске лишний день високосного года, в который, по прошлогоднему календарю, как раз приходятся мои именины. Но так как собственно в городе мне нечего делать, то я думаю тотчас же продолжать путешествие к китайской границе. Посмотрим, поспею ли я еще вовремя к знаменитой чайной ярмарке в Кяхту, где желал бы побывать не ради чая, а для того, чтобы присутствовать при многочисленных празднествах, бывающих у китайцев во время этой ярмарки.
Насчет возвращения моего я все еще не знаю ничего положительного. Академию я просил не о продолжении выдаваемого мне пособия, а только о деньгах на проезд до Петербурга, причем обязался продолжать на обратном пути свои разыскания по мере средств, которые ассигнует мне Академия. Частным образом я узнал, что члены Академии были бы не прочь оставить меня в Сибири до будущей осени, но так как я не изъявлял на это своего согласия, то она и не назначит мне ничего или, много-много, прогонные и суточные деньги от Иркутска до С.-Петербурга, т.е. всего каких-нибудь 300 рублей серебром. В последнем случае я выеду из Иркутска не позже мая, но если, сверх
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Книга пяти колец - Мусаси Миямото - Древневосточная литература
- Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч - Иностранный детектив
- Книга замет – Добрых примет - Владимир Портнов - Русская современная проза
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези