Форма входа
0/0
Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко
- Дата:24.09.2025
- Категория: Культурология / Науки: разное
- Название: Идолы театра. Долгое прощание
- Автор: Евгения Витальевна Бильченко
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко. Жанр: Культурология / Науки: разное. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко:
Автор книги, используя образы философии Фрэнсиса Бэкона, именует ложных кумиров нашего времени «идолами театра». Современные идолы восполняют нехватку нашего мужества быть. На экране постмодерна идолы играют роли Рода, Пещер и Языка. Род рождает кумиров крови и почвы, компенсирующих нехватку мужества быть частью коллектива. Пещеры рождают сексуальных кумиров, компенсируя нехватку мужества принять Бога. Язык рождает рыночных кумиров политической истерии, компенсируя нехватку мужества быть собой. Эпоха традиции не предполагала «идолов», но лишь сам Театр – Возвышенное, подмостки которого осуществляли блокировку Зияния смерти Сиянием Антигоны, событием Распятия. Лишь обманывая, лицедеи говорили правду. В обществе лицемеров никто ничего не скрывает, но больше нет ничего истинного. Правда транслируется напрямую и от этого перестает быть истиной. Возвышенное утрачивается, на смену ему приходит разрушительный смех. Если внушить человеку, что умирать – весело, убивать он будет с особым цинизмом. Обществу идолов автор противопоставляет Логос – по-новому осмысленную Традицию: не корпоративную тяжесть ностальгического прошлого, а коллективный смысл, пропущенный сквозь призму индивидуального сознания субъекта, добровольно открытого универсуму, способного сочетать в себе космичность и патриотизм, свободу и ответственность.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Читем онлайн Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
друг друга. Люди вступают в символические интеракции. Собственно, ими и занимается западная прагматическая и неопрагматическая школа символического интеракционизма, столь ценимая в американской культурной антропологии. «Я» – уже не «Я», а зеркало кого-то другого, эффект взаимного отражения, «Looking Glass Self», чистое Воображаемое, представление о представлении, метафора метафоры, умноженное во сто крат petit а.
Зеркальное «Я» включает в себя все представления обо мне со стороны других, все условно «мои» идентичности, роли и статусы, которыми меня наделяют другие, все их воображаемые сценарии моей личности. Зеркальное «Я» – это ответ на вызов Другого, осуществляющееся под непрерывным наблюдением Другого. Такое «Я» зависит только от социального окружения: символический интеракционизм исключает эссенциалистские характеристики бытия самости. Сконструированная идентичность на самом деле является не проявлением самости, аутентичности, индивидуальности, как декларирует этика прав и свобод, а внешней припиской со стороны Другого. Инкультурация и социализация становятся главными событиями в жизни человека-зеркала, врожденное, сущностное, бытийное начало в нём стигматизируется как форма тоталитаризма. Освобождение субъекта от тисков модерной структуры в постмодерне приводит к его выпадению из бытия и вхождению в формат существования, освященного только темпоральностью: временного, сиюминутного, динамичного и – пустого. Личность предстает как результат принятия на себя роли от своего партнера по театру жизни (play stage), испытывая беспокойство от вытесненной и забытой самости, которая ощущается как трение, нехватка, нечто лишнее, избыточное и беспокойное. Зеркальное «Я» отражает бурное время, но больше не принадлежит вечности, воплощает динамичную процессуальность, но не относится уже к собственной коренной сущности, пребывает в оптическом опыте, но лишается вовлеченности в онтологическую причастность: так создаются художники как носители трендов социума, так таланты искажаются в угоду однодневным интересам политикума, так из человека извлекается Бог.
Актеры в символическом взаимодействии меняются ролями. Один и тот же человек, любимый и ненавидимый многими, аккумулирует в индивидуальном сознании всех репрезентантов, разрываясь между ними и пытаясь согласовать их нарративы в некий баланс-спайку. Символический капитал то дает трещину, то снова сшивается, порождая новые связующие смыслы: как согласовать противоположные мнения о себе, человеку подсказывают его фантазмы, почерпнутые из идеологии. Например, может ли политик быть одновременно патриотом и либералом? Да, если создать «национал-демократическую» партию, где этническое и космополитическое будут софистически дополнять друг друга. Может ли женщина одновременно быть красивой и уродливой? Да, если создать иллюзию полигамии и соединить мнения о себе разных типов мужчин, одинаково значимых для ее самооценки. Появляются всё новые и новые маневры в ризоме размножающихся значений.
Примечательно, что в условиях тотальной символической интеракции люди вступают в конфликт друг с другом по закону взаимной компенсационной ненависти: не от своего имени, а от имени приписанных им воображаемых идентичностей, восполняющих внутренние пустоты. Спорят непроницаемые, гладко сшитые, роли: «мужа» и «жены», «левого» и «правого», «красного» и «белого», «западника» и «славянофила», «либерала» и «консерватора» и так далее. Эту пестроту использует глобальный рынок для своего воспроизводства в условиях мультикультурализма, регламентируя и фрагментируя человечество по статусам, ролям, баннерам, сценариям. Разделяя, властвуй. Теорема Томаса гласит, что любая воображаемая ситуация – реальна для интепретанта, если она имеет для него реальные последствия в действительности. Интерпретация полностью определяет бытие, репрезентация определяет референцию. Дискурс рождает событие. Знак производит значение. Семиозис – непрерывное производство означающих во времени – становится тотальным, вытесняя личное пространство самости на периферию.
Гедонистическая тотальность создаёт эффект любви как бренда. Реклама предлагает любовь как воплощение благополучного образа жизни: любовь к мужчине – это любовь к власти и деньгам в «Красотке», даже, если на словах говорится обратное. Вне коннотаций комфорта любовь перестает мыслиться. Это и есть самая крупная социальная патология любви. Иллюзорная любовь представляет собой наслаждение, которое, в отличие от потребности, должно длиться, оно не может быть удовлетворено до конца. Чтобы длить это наслаждение, а, для начала, чтобы вызвать его при помощи означающего, нужен повод – сигнал, который продемонстрирует нехватку и перспективу ее заполнения. Вот таким поводом в дискурсе визуальности и служит взгляд. Примечательно, что в оптике психоанализа взгляд как инструмент обнажения нехватки выполняет функцию прорыва Реального, это – инструмент короткого замыкания. Следовательно, взгляд имеет двойное предназначение: показать человеку реальность (нехватку) и скрыть её от него. Именно поэтому взгляд героини Джулии Робертс – так соблазнительно выразителен (намёк на Реальное), но не так катастрофически трагичен (призыв к уходу от Реального): он синхронизирует расшивку и сшивку, вхождение в Реальное и символическое бегство от него, – подобно тому, как героиня Шерон Стоун, выражая господство глобальной гегемонии, раздвигает перед полицейским ноги в двойном жесте обнажения и одновременно сокрытия секретов своей власти. Испытывая взгляд Другого, человек осознает свою пустоту и одновременно пытается ее этим взглядом заполнить. Мы – одиноки и не одиноки, когда на нас смотрят другие. Взгляд представляет собой малый экран, который нас втягивает в себя, обещая воображаемые сценарии наслаждений и удовольствий.
Наше внутреннее наслаждение от другого человека является одновременно внешним источником внутреннего наслаждения для него: сценарии друг друга как компенсаторы пустот взаимно дополняются. Примечательно, что эффект ненависти к себе как следствие ненависти ко мне Другого встречается гораздо реже, чем эффект гордости за себя и любви к себе вследствие любви ко мне Другого. Общество потребления превращает нас в эгоистов: мы придерживаемся настолько высокого и одновременно настолько низкого мнения о себе, что считаем себя самих по себе уже достаточным поводом для любви. Причем, по нашим представлениям, нас обязаны любить, потому что мы – безобразны, прекрасны, безобразны и прекрасны одновременно, успешны или одиноки. Нарциссизм становится любовной добродетелью. Чем больше я люблю другого человека, тем больше этот другой человек якобы обязан любить меня в ответ. Контрактные отношения вытесняют бескорыстие апостола Павла, прагматика побеждает альтруизм.
Существуют опосредованные стратегии вызова ответных любовных чувств. Одинокой матери нужен хороший отец для сына, Украине нужен безвизовый режим с ЕС. Тот, кто любит пытается завоевать симпатию возлюбленного посредством удовлетворения желаний его прокси и предоставления наслаждений и удовольствий членам его референтных групп, его друзьям и родственникам, близким людям, знакомым. На самом деле любящий не испытывает никаких чувств к прокси любимого: хороший отец равнодушен к сыну дамы своего сердца, Европа равнодушна к Украине, ее интересует сырье и рабочая сила. Это – позиция либерального ироника. Это – не искренне. Мы можем ощущать опосредованную любовь к тому, кто приносит любовь тому, кого мы любим, но тот, кого мы опосредованно любим, близкий нашего близкого, очень легко расшифровывает, что на самом деле любят не его. Он понимает: нехватка именно в нем отсутствует. Он – всего лишь повод. Он – лишний. Прокси оказывается
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко бесплатно.
Похожие на Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко книги
- Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Прочее
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Сексуальная жизнь Иммануила Канта. Милый Кёнигсберг - Жан-Баптист Ботюль - Психология
- Странная женщина - Марк Котлярский - Русская современная проза
- Шартрская школа - Коллектив авторов - Европейская старинная литература / Науки: разное
