Художественная культура русского зарубежья. 1917–1939. Сборник статей - Коллектив авторов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Культурология
- Название: Художественная культура русского зарубежья. 1917–1939. Сборник статей
- Автор: Коллектив авторов
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя полгода, вспоминая эпизоды, относящиеся ко времени пребывания в Америке, Сомов писал Животовской: «Ваш портрет – которому, увы, так далеко до Вашей прелести, – висит в комнате нашего маленького коттеджа, и я могу каждый день мысленно беседовать с Вами и воображать, глядя на него, множество приятных вещей: наши прогулки в лес и горы, венки из цветов и листьев, Ваш звонкий и сердечный смех, который я очень люблю; розы, преподнесенные Вами с такой щедростью; наши интимные ланчи в Вашей квартире на 83 улице и (простите, я – не обжора и не хищник, но даже и еда в восхитительном обществе имеет свой шарм и поэзию) яичницу-болтунью, сделанную Вашими руками, ливерную колбасу и кофе Вашего приготовления!»[138]
В январе 1926 года репродуцированные портреты К. М. Животовской (под названием «Givotovsci») и Е. К. Сомовой появились на страницах журнала «Kunst und Kunstler»[139]Тогда же художник перевез обе картины в Париж и разместил их в квартире Гиршманов, у которых постоянно останавливался, пока в конце 1927 года не приобрел в Париже собственное жилье. 3 марта 1926 года он писал Клеопатре Матвеевне: «Ваш портрет, дорогой друг, здесь, в Париже, имеет большой успех. Я не понимаю, как это произошло! Не меньший, чем Елены. Его находят живым, элегантным и хорошо написанным, говорят, что и сама дама привлекательна»[140]Заметим, что «Портрет Е. К. Сомовой» автор ценил особенно высоко. «Это, действительно, мой лучший портрет, – писал он сестре 9 апреля 1925 года. – Я его не считаю шедевром, – но по сравнению со всеми отвратными моими дамскими портретами (исключая, может быть, Остроумовой) он хорош»[141]
В 1928 году портрет К. М. Животовской под названием «Дама в черных перчатках» в числе тридцати других своих произведений Сомов отправил в Брюссель на Международную выставку[142]в состав которой входила экспозиция «старого и нового русского искусства», включавшая произведения от икон до работ современных художников. Несколько художников, а именно К. А. Сомов, А. Н. Бенуа, М. В. Добужинский и И. Я. Билибин, были приглашены на вернисаж. В ходе работы выставки было продано немало работ, в том числе две картины и пять миниатюр Сомова. 8 июня 1928 года художник писал Paty: «Как вижу, Вам рассказали о нашем успехе в Брюсселе. Он, действительно, был, и к тому же достаточно большим как в моральном, так и в коммерческом отношении. Будучи причастен к нему, я поправил свое финансовое положение, которое оставалось отнюдь не блестящим в течение всей зимы. Между прочим: Ваша картина «Dame aux gant noirs» («Дама в черных перчатках». – франц.) также там выставлялась. Надеюсь, что Вы ничего не имеете против этого? Она имела много хороших отзывов и понравилась»[143]Со временем, однако, автор изменил свое мнение об этом портрете.
Спустя девять лет, в письме Клеопатре Матвеевне от 21 марта 1937 года, отвечая на ее вопрос, где находится портрет, художник сообщил, что продал его, но новый владелец портрета застрелился. «<…> дурного признака для Вас тут я не нахожу, – утешал Paty Сомов, – до сих пор не знаю, к кому он попал, мне надо встретить то лицо, которое может об этом знать. Но даже если бы Вы сделались долларной миллионершей, я бы не советовал Вам его покупать – так как я считаю его неудачным, непоэтичным – я даже продал его потому – удивительно, что нашелся на него охотник, впрочем, он в живописи ничего не понимал – я не подарил его Вам, как было бы, если б я был им доволен. Не надо Вам его и разыскивать!»[144]
И все же хотелось бы найти этот портрет, с которым связан важный период жизни и творчества художника.
Так кем же была Paty Животовская?
Точными биографическими сведениями мы не располагаем. Из писем Сомова сестре известно, что Клеопатра Матвеевна носила фамилию мужа, Виктора Тимофеевича Животовского. Какова ее девичья фамилия, откуда она родом и какого происхождения, где жила в дореволюционной России и когда оказалась в эмиграции, установить не удалось. Дату рождения Клеопатры Матвеевны можно вычислить лишь предположительно, опираясь на письма Сомова. Получается, что это 1 ноября 1894 или 1896 года. Умерла Животовская, по сведениям Аллы Кторовой, в 1980 году «в городе Санкт-Петербурге, штат Флорида, в США, где она жила в последние годы своей жизни»[145]
Первое упоминание о семье Животовских содержится в письме Константина Андреевича сестре от 2 октября 1924 года. Художник с восхищением описывает дачу, которую снимали американские Сомовы в Хайлендах, близ Нью-Джерси, «в чудной местности на берегу океана»[146]. «Кроме семьи Жени живут с ними молодые супруги Животовские с девочкой 5 лет и один господин, уродливого вида, страшно милый и невероятный Дон Жуан – у него три жены <…>. Зовут его Афоня, и он любимец Ольги Л<авровны>»[147]. Неподалеку от этого места служила «ботаничкой (по грибам)» сестра Рахманиновых С. А. Сатина, «очаровательная особа лет 45»[148], а рядом, в Локуст Пойнт, находилась дача Рахманиновых.
В начале ноября художник вновь пишет сестре о Paty, не называя ее имени: «Вчера был на рождении одной молодой дамы, с которой я много гулял в Highlands'ax. Она со мной флиртует и говорит, в меня влюблена. Я шутливо за ней ухаживаю и говорю ласковые дерзости. Она bonne enfant (хороший ребенок. – франц.), богемна и очень мила»[149].
Через три месяца, 28 января 1925 года, Сомов сообщает сестре, что Клеопатра Матвеевна в компании с Еленой Константиновной и Евгением Ивановичем приезжала к нему на «смотрины» только что законченного портрета младшей дочери Рахманинова Татьяны Сергеевны[150]. Вероятно, тогда-то и был определен день первого позирования Животовской, а 17 февраля работа над ее портретом уже была завершена. Художник так охарактеризовал свою модель: «<…> эта «дамочка» прелестный человек, простой, веселый, не глупый, хотя малокультурная и в высшей степени bonne enfant и bonne camarade (хороший ребенок и хороший товарищ. – франц.). <…> Зовут ее Патти, уменьшительным от Клеопатры. <…> Она светлая блондинка с бледным лицом. Женя (Е. И. Сомов. – Е. Я.) находит, что она похожа на обезьянку, и дразнит ее, что у нее нос грушей»[151].
Основным связующим звеном между Константином Андреевичем и Клеопатрой Матвеевной являлись, конечно же, американские родственники художника. Личность Евгения Ивановича Сомова (1881–1962) и его деятельность в эмиграции заслуживают отдельного исследования. Инженер по образованию, он в 1922–1939 годах работал секретарем и помощником С. В. Рахманинова, а с 1939 года – М. А. Чехова, состоял членом Комитета русской секции Американского Красного Креста, возглавляемого композитором. Евгений Иванович и его жена дружили с семьями Рахманиновых и Чеховых. С огромной симпатией относился к ним Константин Андреевич: «Евгений Иванович само совершенство – лучше человека себе нельзя и представить, – писал он. – Большего альтруизма я ни у кого не встречал <…>. Он очень спокойный, малоразговорчивый, но очень уютный, обожает жену»[152]. С неизменной симпатией Константин Андреевич отзывался и о Елене Константиновне: «Она очень живая, культурная, всем интересуется»[153]. Чем больше узнавал ее, тем больше ценил: «Она очень благородна и умна. Весела, имеет долю легкомыслия, все понимает»[154]. «Женщиной без недостатков» называл Елену Константиновну Сомов. Она вызывала у него чувство восхищения: «всегда приветлива, весела, любит гулять и кататься, чудная хозяйка без всякого шума, много читала, любит и понимает все искусство, обожает говорить о любви и приятно сплетничает. Очень тактична и деликатна»[155].
Семья Рахманиновых в те годы, помимо главы, Сергея Васильевича, и его жены, Натальи Александровны, включала двух дочерей – Ирину и Татьяну и мужа старшей дочери, начинающего художника, светлейшего князя Петра Волконского. Вместе они проводили время, вместе же – Рахманиновы и Константин Андреевич – в мае 1925 года отправились на пароходе «New Amsterdam» в Европу, а по прибытии во Францию, с 31 июля по 17 августа, художник гостил у «счастливого семейства» на даче в Орсэ, в замке Корбевиль, где 12 августа неожиданно и скоропостижно скончался от кровоизлияния в мозг двадцативосьмилетний зять Рахманиновых.
Во Франции Сомов исполнил несколько портретов композитора, в том числе – знаменитый портрет по заказу фабрики Стейнвей, написал несколько портретов Татьяны, младшей дочери Рахманиновых, с которой (в отличие от старшей, Ирины) у него сложились добрые дружеские отношения. Обо всем этом и многом другом, связанном с этой семьей, Сомов писал Клеопатре Матвеевне. На протяжении четырнадцати лет он рассказывал ей о своей жизни в Гранвилье, в Париже, о своих новых работах, о пребывании на виллах Рахманиновых и «парижских» баронов Нольде, о лондонском друге – коллекционере Михаиле Васильевиче Брайкевиче, об общих знакомых, об утрате горячо любимого друга Мефодия Георгиевича Лукьянова и о своих старческих болезнях…
- Корпоративная культура современной компании. Генезис и тенденции развития - Анжела Рычкова - Культурология
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив