Проблемы теории романа - Георг Лукач
- Дата:19.09.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Культурология
- Название: Проблемы теории романа
- Автор: Георг Лукач
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наш роман говорит о классовой борьбе, об огромных исторических явлениях и событиях; это есть включение эпического материала в роман. Но вместе с тем посмотрите, кал мучительно наши советские романисты работают над тем, чтобы эти эпические элементы, элементы непосредственно общественной героики, соединить с элементами личной жизни, связать с теми отношениями личностей, которые возникают в обыкновенной жизни. Зачастую встречаются попытки изобразить то, что называется "широким полотном", рассказать о стройке, а потом к этому присоединить какую-нибудь адюльтерную историю или что-нибудь в этом роде. Такое механическое соединение ведет к весьма плохим последствиям, но даже здесь в искаженной форме проявляется стремление соединить в романс личные дела, личные отношения с большим эпическим фоном; это — совершенно правильная, здоровая тенденция, которая нисколько не уничтожает специфики романа. Не исчезнет и специфика эпоса от устранения бахвальства и голой фантастики старой эпопеи. Эпос будет исходить из другой стороны действительности, чем та, из которой исходит роман; он начнет не с истории определенного человека на фоне больших исторических событий, а с изображения непосредственно этих событий, в которые вкраплены будут действия героев гражданской войны и социалистического строительства. И для этого эпоса не пропадут даром достижения литературы эпохи романа. Развитие этих жанров в отдельности нисколько не исключает их сближения, которое становится возможным именно на почве социалистической диктатуры пролетариата.
Разрешите, товарищи, остановиться еще на одном чрезвычайно важном вопросе, который вызвал много недоразумений. Здесь говорилось, будто из доклада тов. Лукача следует, что буржуазная литература отражает общую деградацию культуры и значит мы должны выбросить из истории литературы все. что было создано прогрессивной буржуазной демократией. Весьма возможно, что отвлеченная манера изложения тов. Лукача, может быть, и некоторые недостаточно точные формулировки в его докладе дали повод для такого истолкования его концепции; во всяком случае, странно было бы предполагать, чтобы он хотел высказать такую, очевидно нелепую, точку зрения.
Но здесь затронут один общин вопрос. В самом деле, известно марксово положение, что буржуазное общество враждебно некоторым отраслям искусства, что вообще оно не содержит надлежащих условий для развития высокого искусства. Наряду с этим мы имеем у основоположников марксизма-ленинизма ряд казалось бы противоположных утверждений, например, известнейшие слева Ленина о творчестве Толстого как шаге вперед в художественном развитии человечества; без сомнения и до Толстого человечество делало подобные шаги. В признании этого нет противоречия с известным положением Маркса. То обстоятельство, что буржуазный строй не создает надлежащих условий для развития искусства, не означает, что искусство не развивалось в борьбе с этими отрицательными условиями капитализма, но противостояло им, связываясь с прогрессивными силами, борющимся именно против отрицательных элементов гнета и деградации, заключающихся в буржуазном обществе. Если здесь есть противоречие, то это противоречие принадлежит самой действительности.
Когда мы говорим о прогрессивности буржуазного строя, извольте все-таки помнить об относительности этого прогресса. Верно, что буржуазный строй создает не только буржуазную реакцию, не только те отрицательные стороны, которые от буржуазного строя неотделимы, но и прогрессивную революционную демократию в различных ее формах, которая является нашей предшественницей, которая создала массу идеологического материала, из которого мы можем черпать. Но не надо смешивать эти две стороны, не надо делать довольно распространенного фокус-покуса, не надо под видом реверансов по адресу демократии впадать в ту переоценку культурной роли буржуазии, о которой говорил Горьким на съезде писателей. А такая переоценка не редкость. Возьмите наши учебники; вес положительное, что сделано в мировой литературе, в большинстве случаев относится там за счет прогрессивной буржуазии. Эта схема заключает в себе определенные элементы апологетики буржуазного строя, эта схема заключает в себе непонимание неравномерности исторического процесса.
Нужно знать, что все то положительное, что было создано старым искусством. тесно связано с той или другой (часто очень противоречивой и двойственной) формой протеста против строя эксплоатации человека человеком; искусство развивалось, по выражению Ленина, под гнетом рабства крепостничества буржуазного строя. Это совершенно необходимо помнить, когда мы говорим о классовой борьбе в буржуазном обществе.
Борьба революционной демократии против феодальной реакции, выступающей часто в союзе с буржуазной реакцией и даже очень рано вступившей в союз с ней, это и есть одна из важнейших форм классовой борьбы в прошлом. Нужно говорить о содержании классовой борьбы на каждом определенном этапе, иначе получится то, что получилось в выступлении тов. Переверзева: отрыв классовой борьбы от идеи социализма, от идеи диктатуры пролетариата. В. Ф. Переверзев рассуждал таким образом: что нам тут рассказывают про всякие противоречия, которые в буржуазном обществе есть. Ведь эти противоречия как-то разрешались. В буржуазном обществе была своя героика, совпадение личности с коллективом на своей основе, у пролетариата-на своей. В сущности говоря, всегда так или иначе эти противоречия решались и важно выдвинуть на первый план не эти противоречия, а основные различия классов.
Мне кажется, что в такой форме это неправильно. Основные классовые противоречия нельзя отделять от всех остальных противоречий, свойственных классовому обществу. В самом деле, почему мы так много говорим о противоречии личности и коллектива в буржуазном строе? Именно потому, что это для нас вопрос классовой борьбы, вопрос борьбы за уничтожение пережитков капитализма в бытии и сознании. Для нас вопросы классовой борьбы неразрывно связаны с делом социализма, с диктатурой пролетариата Мы знаем, что не всякий, кто признает теорию классовой борьбы, является марксистом. И либералы, и меньшевики могут признавать и признают на словах классовую борьбу, между тем как отличительным признаком марксиста является то, что он умеет довести это учение о классовой борьбе до диктатуры пролетариата, до учения об исторической миссии пролетариата, до учения о том, как пролетариат разрешает противоречия предшествующей истории. Без этого учения об исторической миссии пролетариата нет марксизма. Без этого остается одна лишь буржуазная социология, оперирующая очень часто понятием классов, — такая социология которую создавали Гумплович или, например, ряд меньшевистских теоретиков, объединенных в современной немецкой литературе термином "социология знания. Эти социологи признают, что существовал в истории ряд классов: был один класс, у него была одна идеология, другой класс — другая идеология, третий класс — третья идеология, четвертый класс — четвертая идеология. А какой смысл во всей этой смене классов, где здесь генеральная перспектива коммунистической революции и диктатуры пролетариата? Ее в подобной социологии нет.
Когда мы говорим сейчас об уничтожении общественных противоречий путем классовой борьбы, не надо думать, что речь идет только о настоящем времени. Мы должны провести этот взгляд и по отношению к прошлым эпохам, мы должны уметь рассматривать эти эпохи с точки зрения, как говорил Ленин, хода и исхода классовой борьбы пролетариата, мы должны генеральную перспективу движения к социализму провести через всю прежнюю историю, через все противоречивые формы, которые существовали в этой прежней истории.
Нот почему мне кажется здесь чрезвычайно симптоматичным второе выступление Переверзева. В. Ф. Переверзев сказал нам, что, собственно говоря, он не имел в виду касаться вопроса о диктатуре пролетариата: его интересовал только вопрос о построении теории жанров. Видите ли, мы-то не можем никак отказаться от этого вопроса, о чем бы мы ни говорили. Этот вопрос сохраняет для нас свое значение даже тогда, когда мы говорим о средневековом или античном романе, даже тогда, когда мы изучаем самые отдаленные периоды. В этом — отличие революционного марксизма от всякой "социологии".
Я думаю, товарищи, что точка зрения основных оппонентов, с которыми мы спорили, то, от чего они частично или полностью отказались, есть проявление тенденций отнюдь не революционно-марксистских, а либерально-меньшевистских. Тс заявления, которые они сделали, конечно, не заслоняют от нас этого положения (хотя чрезвычайно важно, что эти заявления были сделаны).
Нужно понять, что перед нами вовсе не стоит задача искать какие-то новые теоретические основы литературоведения, что здесь у нас уже имеются прочные марксистско-ленинские традиции. Тов. Переверзев не додумал еще до конца вопроса о своих старых ошибках. Это видно из его слов, что он пришел сюда, отказавшись от своих прежних взглядов, без всякой прочной точки зрения, с целью услышать что-то совершенно новое, нечто такое, что здесь еще только должно Сыть создано. По его мнению этого "нового" он не услышал, т. к. никто ничего нового не нашел с тех пор, как ликвидирован "переверзнанский этап марксизма". Нет, товарищи, "переверзианского этапа" в марксизме никогда не было, — был переверзевский отход от марксизма в сторону меньшевизма. Неверно, будто мы должны сейчас строить на совершенно чистом месте. Это- продолжение того игнорирования взглядов Маркса, Энгельса, Ленина, которое характерно для всех псевдо-марксистских социологов.
- Из истории советской философии: Лукач-Выготский-Ильенков - Сергей Мареев - Политика
- Полюс холода - Михаил Белов - Прочие приключения
- Биология войны. Можно ли победить «демонов прошлого»? - Георг Николаи - Военная история / Военное / Публицистика / Науки: разное
- Русская весна. Антология поэзии - Коллектив авторов - Поэзия
- Торговля с врагом - Чарльз Хайэм - Политика