Вымершие люди: почему неандертальцы погибли, а мы — выжили - Клайв Финлейсон
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Биология
- Название: Вымершие люди: почему неандертальцы погибли, а мы — выжили
- Автор: Клайв Финлейсон
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Также утверждалось, будто эти находки показывают, что практика перфорирования раковин для ожерелий была широко распространена в то время среди протопредков по всей Африке. Пещеры Пинакл-Пойнт в Южной Африке, где была найдена обработанная 164 тысячи лет назад охра, якобы также свидетельствуют об использовании человеком побережья[139]. Но если люди впервые начали использовать побережье 164 тысячи лет назад, они не могли начать делать ожерелья из перфорированных раковин морских моллюсков до того, потому что до прихода на побережье раковин у них попросту не было. Похоже, что работа с раковинами говорит нам не о когнитивных способностях людей, а о ситуации, в которой эти материалы стали им доступны.
Мы вернемся к использованию побережья и его ресурсов в следующей главе. А пока хочу обратить ваше внимание на два фундаментальных для нашей эволюции ресурса: траву и пресную воду. Именно эти два решающих элемента способствовали географической экспансии популяций H. heidelbergensis, протопредков и предков. Трава и пресная вода, а не прибрежные ресурсы, как часто утверждается, были главными факторами, определявшими географическую экспансию человека на протяжении большей части нашей истории[140]. Трава создавала импульс.
Сегодня растения ответственны за связывание углерода во время фотосинтеза — процесс, при помощи которого они генерируют энергию одним из трех способов. Два основных известны как процессы С3 и С4. Третий метод используется меньшим количеством растений, в первую очередь кактусовыми, и не имеет для нас большого значения. На протяжении большей части истории растений использовался процесс С3, а фотосинтез С4 появился только около 20–25 миллионов лет назад[141], однако растения, практиковавшие С4, еще долго оставались редкими. Звезды среди растений С4 — это травы, им особенно хорошо живется в теплом климате с низкими концентрациями углекислого газа в атмосфере. Растения С3, напротив, лучше справляются в более прохладном климате. Снижение уровня содержания углекислого газа в атмосфере около 6–8 миллионов лет назад дало травам преимущество в теплой среде, и эти растения начали распространяться в нескольких регионах[142], что стало началом нового мира лугов и саванн.
Появление С4-трав в Африке происходило по схеме, которая началась 8 миллионов лет назад на экваторе, где были самые теплые климатические условия, предпочтительные для этих растений. Более холодной южной части Африки они достигли 5 миллионов лет назад[143]. Потребовалось некоторое время, прежде чем эти травы начали доминировать в целых регионах. Примечательно, что в Восточной Африке мы наблюдаем серьезный сдвиг в пользу С4-трав после 1,8 миллиона лет назад, а признаки появления открытых пастбищ с преобладанием С4 становятся заметными только позже миллиона лет назад.
Это означает, что во время раннего периода эволюции проточеловека 8–1,8 миллиона лет назад обширные регионы Африки представляли собой мозаику растительности, включавшую небольшой элемент травянистых сообществ. Неудивительно, что ранние протолюди жили в мозаичных местообитаниях и, как мы узнали из главы 1, никогда не отдалялись от леса. Возможно, неслучайно мы впервые встречаем H. erectus именно в то время, 1,8 миллиона лет назад, когда начался сдвиг, благоприятствовавший распространению травянистых сообществ С4. Если следовать логике аргумента, выдвинутого в прологе, то расширявшиеся травянистые сообщества были периферийными областями открытого редколесья — главной среды для протолюдей с маленьким мозгом. Именно на этих окраинах, где популяции подвергались экологическому стрессу, мы и ожидаем найти инновации.
Homo erectus вышел на открытые поля, но и деревья не совсем оставил. То, что мы наблюдаем, было шагом к использованию мозаик местообитания, в основном представленных саваннами и открытыми травянистыми сообществами. Там было много крупных пасущихся животных, которых оказывалось легче найти, и была обеспечена разнообразная диета, включавшая мясо. В более густых лесах животных было меньше, и их поиск осложнялся густой растительностью.
Лучшими территориями были такие, где открытые мозаики местообитаний соседствовали с водой. Там людям не приходилось далеко ходить, чтобы утолить жажду, и вода привлекала потенциальную добычу. Водно-болотные угодья — богатая и продуктивная среда — играли важнейшую роль в эволюции жизни и были тесно связаны с деятельностью человека[144], поэтому неудивительно, что почти все археологические объекты, связанные с H. erectus, H. heidelbergensis и протопредками, относились к этому типу[145].
Ко времени H. heidelbergensis мы уже обнаруживаем сильного хищника, способного ловить крупную дичь из засады и занимающего уверенную позицию. Позже этому выдающемуся охотнику придется столкнуться с эволюционной дилеммой: стать легким и расширять свой диапазон или сохранить тело, дающее преимущество в охоте на больших травоядных с близкого расстояния. Те виды, которые пошли по пути крепкого телосложения, долгое время преуспевали в мозаичных местообитаниях, но поскольку климат между 70 и 20 тысячами лет назад ухудшился, многие зоны растительности стали открытыми, и все они вымерли, как и крупные животные, совместно с которыми они эволюционировали. К этим вымершим видам относились неандертальцы Европы и Азии, протопредки и H. erectus в Азии.
У H. erectus мы видим зачатки телосложения, способствующего выносливости, бегу и ходьбе. Со временем у некоторых популяций оно становилось все более совершенным[146]. Среди популяций, пожертвовавших силой ради легкости, дающей поведенческое разнообразие, были те, кто жил на открытых, семиаридных территориях северо-востока Африки. Считается, что этот тип телосложения позволил расширить территории, где можно было охотиться, и помогал быстрее настичь добычу. Вероятно, на засушливых и сезонных территориях, где это телосложение совершенствовалось, способность к расширению диапазона давала и другие преимущества.
Большая часть эволюции от H. erectus до протопредка и далее происходила в мире, где вода — главный ограничивающий фактор продуктивности окружающей среды — была в дефиците[147]. Способность искать недолговечные, разбросанные на обширных территориях источники воды и отслеживать сезонное прорастание травы была в числе приоритетов. И снова эволюция была активна на окраинах мозаичных местообитаний, то есть на основных территориях коренастого H. heidelbergensis и некоторых из его потомков — родственников протопредка. Поскольку все более обширные регионы оказывались под влиянием череды дождей и засух, а также сезонных травянистых сообществ, людям, выжившим в некогда окраинных районах, повезло, и они процветали.
Неудивительно, что мы находим протопредков в открытых семиаридных редколесьях, травянистых сообществах и степных мозаиках на Ближнем Востоке, в таких местах, как Схул и Кафзех, около 130–100 тысяч лет назад. Их появление там могло быть частью более широкой территориальной экспансии, возможно, из Северо-Восточной Африки, где были найдены самые
- The Plague Court Murders - John Carr - Прочее
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Страхи публичных выступлений - Светлана Пильчена - Психология, личное
- Подводные лодки типа “Барс” (1913-1942) - Игорь Цветков - Военная техника, оружие
- Крах империи евреев - Андрей Синельников - История