Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе

Дата:20.06.2024
Категория: Научные и научно-популярные книги / История
Название: Древний рим — история и повседневность
Автор: Георгий Кнабе
Просмотров:2
Комментариев:0

Уважаемые читатели!

Тут можно читать бесплатно Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе. Жанр: История. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Описание онлайн-книги Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе:

ПредисловиеВ нижеследующих очерках подробно характеризованы многие стороны повседневного быта древних римлян - их одежда, еда, атмосфера городских улиц, водоснабжение, структура вещей, которые их окружали. При всем том, однако, книга не представляет собой систематического курса римских древностей и ни в коей мере не может заменить многочисленные сводки материала, словари и пособия в этой области, старые и новые. Задача ее совсем иная - попытаться понять, как соотносились между собой в древнем Риме история и быт, обнаружить в бытовых реалиях отражение магистральных исторических процессов и проследить эти исторические процессы до их проявлений в повседневной жизни. Такой установкой обусловлен не только отбор материала для предлагаемых очерков, но и порядок их расположения в книге. Связь между историческими процессами и повседневным бытом не очевидна. Скорее, наоборот: обычно представляется, что одежда человека или меню его обеда не имеют отношения к его общественной деятельности и не дают основания судить о его взглядах. Между тем такая связь существует, хотя и не всегда в прямой форме, и ее надо было с самого начала выявить и обосновать. Поскольку же древнеримский материал читателю, только приступающему к знакомству с предлагаемыми очерками, еще не известен, то естественно было делать это, опираясь на его общекультурный опыт, то есть прежде всего на данные родной истории. Так возникло открывающее книгу первое, теоретическое "Введение". Для того же, чтобы проследить до их повседневно бытовых проявлений процессы римской истории, надо было познакомиться с основной общественной формой римского мира - гражданской общиной, закономерностями и главными этапами ее развития, что и составило материал второго, исторического "Введения". Для последующих очерков следовало отобрать материал, который бы ясно отражал связь быта с историей, и опустить тот, в котором эта связь осложнена или ослаблена. В книгу поэтому вошли только очерки бытовых явлений, связь которых со структурой и эволюцией римской гражданской общины выступала, как нам казалось, вполне отчетливо. Капитальным исходным фактом римской истории было постоянное сохранение (или возрождение) архаических общинных институтов, навыков мышления и норм поведения, сосуществовавшее с развитием производительных сил, общественных порядков и культуры. Соответственно, книга открывается очерком о водоснабжении, в котором это сосуществование отразилось наиболее непосредственно. В силу сказанного историческое развитие и общественный динамизм воспринимались в римском мире как разрушительная сила, разлагающая исконные и непреложные общинные основы государственной и культурной жизни; второй очерк, посвященный одежде, показывает, что в качестве проявления этой силы рассматривались всякий отход от традиционных видов оформления жизни, всякое распространение моды и проникновение неримских веяний. Это пронизывавшее всю римскую историю противоречие между живыми заветами общины и реальным развитием общества приводило к тому, что архаические, во многом изжитые порядки воспринимались как норма, а официальная мораль превращалась в силу, принципиально консервативную; с ее позиций осуждались как нежелательные новшества не только мода, но и самые разные виды комфорта, в частности передвижение по городу в носилках (третий очерк). Изжитость и одновременно сохраняющаяся непреложность консервативных норм общественной морали создавали к концу республики и в начале империи, то есть в период высшего расцвета римской культуры, особую общественную атмосферу, при которой соблюдение этих старинных норм приобретало характер стилизации. Она ощущается в реставраторской политике первых императоров, в насаждении ими консервативной идеологии, но также в некоторых формах бытового поведения, прежде всего в застольях, которые и явились предметом следующего, четвертого очерка. Постепенно становилось очевидно, однако, что долго это положение сохраняться не могло: система общественных ценностей и норм, ориентированная на общинное прошлое Рима-города, приходила во все более явное противоречие с общесредиземноморским, космополитическим, римско-греческо-восточным характером развивающегося Рима-империи. Во второй половине I и в начале II в. н.э. в правовой структуре государства, в общественной атмосфере, в религиозных представлениях происходит ряд глубоких изменений, знаменовавших окончательное крушение аксиологии римской гражданской общины. Они сказались также в области художественных вкусов и бытовых привычек, в частности в изменении характера толпы, заполнявшей улицы Вечного города и в так называемой римской архитектурной революции, изменившей его внешний облик (см. очерк пятый). Книга завершается очерком, где сделана попытка найти некоторый общий смысл тех изменений, которыми отвечала римская бытовая среда на изменения в истории общества и государства, найти единый образ не только духовной, но и материальной культуры древнего Рима. Основные положения, здесь высказанные, могут считаться дискуссионными. Вряд ли этого стоит опасаться. Если материал, существующий двадцать с лишним веков и столько же веков подвергающийся самым различным толкованиям, способен по-прежнему вызывать несогласия и споры, значит, жизнь и культура античного Рима - все еще часть нашей сегодняшней жизни и культуры. А в этом - главное и решающее оправдание предлагаемой книги: и ее темы и попыток найти еще одно ее решение.

Читем онлайн Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе

Шрифт:

Интервал:

Закладка:

Сделать

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 27

Сохранился Рим, сохранились города, но между ними установилось то подвижное равновесие, при котором противоречия, их разделявшие и имманентные обществу с полисным укладом, вроде как бы и сохранялись[44] и в то же время постоянно находили себе разрешение.

Такие примеры можно продолжать бесконечно. Ограничимся еще двумя.

Патриархальная бедность всегда созраняла в Риме значение идеалах моральной нормы. Норма эта, тоже всегда, нарушалась, идеал был унижен и поруган. Чтобы войти в привилегированное сословие всадников, нужно было обязательно иметь денежное состояние около 400 тысяч сестерциев; закон, ограничивавший морскую торговлю сенаторов, при обсуждении его в 218 г. до н.э. встретил бешеное сопротивление, а несколькими годами позже, когда сенат попытался ограничить явно противозаконные махинации откупщиков, сказочно их обогащавшие, курия чуть не стала ареной побоища[45].

Но при этом в разгар очень трудной для Рима второй Пунической войны (218-201 гг. до н.э.) народное собрание приняло закон против роскоши. Женщинам запрещалось носить драгоценности больше чем на пол-унции золота, появляться в цветных одеждах и пользоваться повозками. Закон просуществовал долго после конца войны, полностью исполнялся, и отмена его вызвала неодобрение значительной части граждан и сенаторов. Моральная санкция, в нем заложенная, для таких людей существовала раньше и продолжала жить еще очень долго: традиция сохранила сведения о крайне скромных средствах и образе жизни старых римских аристократов и полководцев[46]; еще в конце II в. до н.э. в Риме не было частных домов, которые стоили бы больше шести тысяч сестерциев[47].

Выше упоминалось о том, какую жуткую картину римского общества живописуют речи Цицерона. Но даже среди них выделяется "Речь в защиту Клуенция Габита" - история матери, женившей на себе мужа своей дочери, а затем его убийцу, до этого женатого пять раз и избавлявшегося от своих жен с помощью разного рода преступлений, отравившей своего мужа-убийцу и затем обвинившей в этом отравлении собственного сына. Последовавшие за этим процессом десятилетия гражданских войн знали истории и почище. Казалось, ничего не осталось от морали, человеческой солидарности и pietas в этом обществе, утратившем все свои былые устои. Но характеристики общества, содержащиеся в немногих сохранившихся судебных речах, избирательны; массовый материал заключен в десятках тысяч надписей, которые ставили римляне на могилах и в которых они рассказывали жизнь свою и близких, делились своими убеждениями и верованиями.

Здесь мы знакомимся с людьми, жившими на одной земле с матерью или отчимом Клуенция Габита и им подобными, но в то же время существовавшими как бы в другом мире. Вот эпитафия обычного, одного из тысяч, воина в армии Октавиана Августа:

"Гай Кастриций Кальв, сын Тита, военный трибун из Стеллатинской трибы, земледелец и хороший господин добрых отпущенников - тех особенно, которые толком и честно возделывают свои поля и которые - для земледельца это главное - самостоятельны, зажиточны и ведут хозяйство как надо. Если кто хочет жить дельным и свободным человеком, пусть следует таким правилам: самое первое - чтить богов, людей и заведенный порядок, не желать зла тому, кто выше тебя, уважать родителей... Кто не будет вредить другим и останется верным долгу, проживет жизнь в спокойной радости, не зная обид, честную и веселую"[48].

В латинском тексте этой надписи встречаются все те слова, на которых, как мы видели, зиждилась консервативная мораль гражданской общины - libertas, pietas, fides. И те же основополагающие ценности общины - virtus, fides, pietas, - казалось бы, давным-давно исчезнувшие из этого распавшегося мира, воплощены в жизни современницы Кальва - римлянки, имени которой мы по-настоящему не знаем, хотя у исследователей принято называть ее Турией. Муж посвятил ей большую, хорошо сохранившуюся надпись[49], из которой встает образ женщины, полностью соответствующий староримскому идеалу - верной семье, проявившей ум, волю и твердость в превратностях гражданских войн, мужество в личных невзгодах. Но "Эпитафия Турий" примечательна еще и тем, что в образе героини совершенно не ощущается жесткости, суровости, переходящей в жестокость, которая характеризовала римлян архаической поры и выражала примитивность их общества и их личности. Она внутренне сложна, знает, что такое нежность и что такое скорбь, как знает их и ее муж, автор надписи. Духовный склад их обоих - результат долгого духовного развития римского мира, показывающий, что эволюция его не сводилась к разрушению, предполагала его, но допускала и сохранение былых ценностей, облагороженных и обогащенных. Нет, римляне были правы: развитие их гражданской общины было не только и не всецело дисгармоничным, в его структуре консервативные моменты и моменты разложения сосуществовали, дополняли и в конечном счете уравновешивали друг друга.

Этот тип исторической жизни, при котором ее противоречия не разрешаются рождением принципиально нового общественного устройства, а пребывают в некоторой неразрешенности, в своеобразной дисгармонической гармонии, и составляет то неповторимое качество античной культуры, которое, вслед за Гегелем, принято обозначать словом "классический"[50].

Исторической основой классического строя существования в Риме была, как мы убедились, римская гражданская община, и поэтому жил он до тех пор, пока жила она. Судьба же ее была несколько иной, чем судьба всех других античных полисов. Она с самого начала своей истории вела победоносные войны, раздувалась, разбухала, втягивала в себя необъятные территории и несметные богатства, с которыми не могла справиться, пока наконец ее простой, грубый, из себя живущий хозяйственно-политический организм не рухнул под их тяжестью. В междоусобных войнах I в. до н.э. и при первых же императорах Рим утратил самые важные хозяйственные и политические признаки гражданской общины. Народное собрание как высший орган власти перестало существовать, даже номинально; никакие переделы земли по его постановлению проводиться больше не могли; коренные вопросы государственной жизни решаются отныне не в зависимости от исхода борьбы влиятельных родов в народном собрании и в сенате, а волей принцепса, выполнение которой гарантируется военной силой; армия полностью утрачивает характер народного ополчения и тем самым связь с гражданской общиной; растет число лиц и групп, не участвующих в общественном производстве, и в частности в обработке земли, а получающих долю общественного продукта в виде централизованно распределяемой ренты; покоренные страны перестают быть хищнически эксплуатируемым придатком гражданской общины города Рима и постепенно поглощают ее, сплавляясь с ней в единое государственное образование - империю.

Слом этот, однако, почти не коснулся идеологии и общественной морали, которые в течение еще столетия или полутора продолжали быть ориентированными на полис и его каноны. Сами императоры упорно представляли свою власть как власть римского должностного лица, обычного гражданина республики, в руках которого лишь благодаря его личным заслугам, доверию сената и народа оказались сосредоточенными несколько магистратур. Представление о том, что Рим принцепсов - это тот же древний город-государство, лишь возросший, усовершенствованный и украшенный, форма не ломки, а продолжения его духовных традиций, лежало в основе всей официальной идеологии ранней империи и произведений искусства, великих и заурядных, ее выражавших: "Энеиды" Вергилия и "римских од" Горация, музея под открытым небом, в который Август превратил римский Форум, и "Римской истории" Веллея Патеркула. Вся идеология сенатской оппозиции императорам, консервативных элементов в провинциях, большинства историков и мыслителей, описывавших происходящие перемены, строилась на наборе ценностей гражданской общины, хотя почти всем было ясно, что сама община ушла в невозвратное прошлое.

Это положение, на первый взгляд представляющееся парадоксальным, объяснялось тремя причинами.

Первая состояла в том, что распад гражданской общины города Рима представлял собой факт, во многом исключительный, и протекал он на фоне сохранения полисного строя жизни, неотъемлемого от античности вообще. Втянутые в описанные выше кризисные процессы, разлагаясь и распадаясь, полисы тем не менее и выживали, и росли, и массами возникали заново - из воинских лагерей, из племенных центров, из выгодно расположенных деревень. Поэтому непреложность полисных норм существования сохранялась, и сознание ее питало идеологию римлян на протяжении по крайней мере всего I в. н.э.

Вторая причина заключалась в том, что империя возникла из земель, покоренных Римом, и народов, плативших Риму подати, подчиненных его политике, привыкших видеть в нем хозяина. Престижем и обязательностью обладали традиции и вкусы, взгляды и обычаи города Рима, взгляды же и обычаи эти еще во многом продолжали корениться в старинном укладе Рима-полиса.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 27

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе бесплатно.

Похожие на Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе книги

Навигация по сайту

Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе

Оставить комментарий