Записки уцелевшего (Часть 1) - Сергей Голицын
- Дата:21.08.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Записки уцелевшего (Часть 1)
- Автор: Сергей Голицын
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Записки уцелевшего (Часть 1)"
📚 "Записки уцелевшего (Часть 1)" - захватывающий роман о выживании в постапокалиптическом мире, написанный талантливым автором Сергеем Голицыным. Главный герой, оставшийся в живых после глобальной катастрофы, вынужден бороться за свою жизнь в опустошенном мире, полном опасностей и загадок.
В аудиокниге раскрывается тема выживания, силы духа и надежды на лучшее. Герой сталкивается с трудностями, но не теряет веры в светлое будущее, идя через все испытания и опасности.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Записок уцелевшего (Часть 1)" вместе с героем и прочувствовать все его переживания и приключения.
Об авторе
Сергей Голицын - талантливый писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Его книги отличаются увлекательным сюжетом, глубокими персонажами и неожиданными поворотами событий.
Сергей Голицын пишет не только о выживании, но и о дружбе, любви и смысле жизни, заставляя задуматься над важными вопросами и пережить незабываемые приключения вместе с его героями.
Не пропустите возможность погрузиться в мир книг и аудиокниг на сайте История и открыть для себя новые литературные шедевры!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
7.
Зиму 1926/27 года мы жили очень весело. Почти каждую субботу к моей сестре Маше и ко мне собирались гости, и мы большой компанией танцевали фокстрот под граммофон Любошинских, постоянно сами ходили в гости, ходили в театр, столь же большой компанией ездили по воскресеньям к Осоргиным, катались там на лыжах, но уроки Закона Божьего прекратились - за такое дело могли посадить.
А между тем ГПУ не дремало. То того сажали, то другого. Однажды рано утром раздался у нас звонок. Мой отец, который уже встал, чтобы идти на работу, открыл дверь. Я проснулся, услышал в прихожей такой разговор:
- Осоргина Александра Михайловна у вас находится? - спрашивал мужской голос.
- У нас,- отвечал отец.- Но она еще спит. А что?
- А вот мы ее сейчас разбудим.- Голос был твердым, резким.- Где она?
Высокий мужчина в военной форме прошел по коридору прямо в женскую спальню. Все вскочили, вскочил и я. А накануне наша сестра Лина приехала к нам со своей двухлетней дочкой Мариночкой, чтобы показать ее доктору.
- Да у меня же маленькая девочка,- умоляла Лина.
- Ну и что? Вон сколько народу за ней присмотрит. Вот ордер на арест,сказал военный.
Оказывается, на 17-й версте всю ночь шел обыск. Там в это время был только дядя Миша. Другие обыскивающие уехали прямо на Лубянку, а один приехал к нам за Линой. Как человек исключительной честности, дядя Миша не мог сказать, что он не знает, где она находится, и дал наш адрес.
Когда Лину увозили, к нам приехали все Осоргины - дядя Миша, тетя Лиза, Мария, Тоня.
Растерянная Лина со всеми прощалась, просила смотреть за ее дочкой, что-то успела шепнуть своему свекру. Военный, сердитый и заспанный после бессонной ночи, торопил. Трогательна была любовь Осоргиных к их невестке...
В тот же день мой отец помчался в Политический Красный Крест к Пешковой. Услышав, что арестована Лина, она тут же, при моем отце, позвонила по телефону и голосом, не допускающим возражений, потребовала, чтобы ее приняли немедленно. Отец понял, что она требовала встречи с самим Ягодой.
И хотя целая очередь страждущих ждала от нее слов утешения, она прошла мимо них и уехала.
Впервые к Георгию на очередное воскресное свидание в Бутырки не пришла его жена. Дядя Миша всеми силами своих христианских убеждений старался утешить сына. Потом Георгий говорил, что те дни, когда Лина сидела, за все годы его заключения были самыми для него тяжкими.
Через три дня Лина вернулась. Какая достойная женщина была Екатерина Павловна! Вечная ей память.
Тогда же была арестована Надежда Богдановна - тетя Надя Раевская. Но участь ее сложилась иначе. Пешкова только в исключительных случаях действовала и спасала наперекор всей иерархии Лубянки. Сестру Лину не успели начать допрашивать. А тетя Надя на допросах отвечала, что ни в чем не чувствует себя виновной, что к Советской власти относится "лояльно", но когда ее спрашивали о ком-либо другом, она твердо отвечала:
- Спрашивайте только обо мне. Ни о ком другом говорить не буду.
Она получила три года Соловков. Три ее дочери-девочки остались с няней. Для бедного ее мужа, сидевшего в том же "рабочем коридоре", что и Георгий, наступили тяжелые дни. Наверно, он остро завидовал Георгию, когда к тому на свидание приходила по воскресеньям жена, а к нему приходили лишь его дочери...
8.
Постоянно приглашали меня шафером.
Женился на пустенькой блондиночке наш жилец Адамович, и я держал над ним венец в церкви Ильи Обыденного близ Остоженки, потом угощался весьма вкусно и обильно.
Женился дядя Николай Владимирович Голицын на пожилой и для нас совсем чужой маркизе Кампанари. Вернее, она женила на себе его, одинокого, занимавшего маленькую и узкую комнату в доме № 26 по Трубниковскому переулку; я держал над ним венец в церкви Троицы в Зубове. В нашей стране титул маркиза не знали; считая Марину Александровну пролетарского происхождения, доверили ей должность управдома в том доме, где жили дядя Никс и она. Через несколько лет они разошлись.
Выходила замуж подруга сестры Сони юная графиня Софья Рибопьер, за свои большие черные глаза прозванная Вишенкой. И я держал над ней венец в церкви Покрова в Левшине. Ее нареченным был грузинский князь Арчил Вачнадзе. Он венчался в белой с золотым поясом и позументами черкеске. С черными усиками, с черными, еще больших размеров, чем у его невесты, глазами, он был очень красив, но на войне потерял ногу и шел вокруг аналоя прихрамывая. Три его шафера тоже были грузины, но в темных черкесках. Свадебного пира не устраивали, и молодые сразу уехали на Кавказ. А года через два с маленьким ребенком, с невероятными приключениями, прихватив с собой еще мамашу, они через Киргизию перебрались в Китай, оттуда - в Европу. О дальнейшей их судьбе ничего не знаю. Всех оставшихся в нашей стране князей Вачнадзе посадили, иных расстреляли, уцелела лишь двоюродная сестра Арчила, известная киноактриса Ната Вачнадзе.
За годы 1923-1929 мне довелось быть девять раз шафером. Из девяти браков только один был долголетним, остальные заканчивались либо разводом, либо смертью мужа в тюрьме...
Каждый год мы продолжали снимать дачу в Глинкове. Младшие мои сестры и Ляля Ильинская жили там все лето. К ним из Москвы приезжали одни юноши; другие юноши приходили из Сергиева посада. А я больше проводил время в Москве. Из жадности. Все чертил карты для издательств, для журналов, продолжал быть подмастерьем у брата Владимира. Чем больше я набирал заказов, тем больше получал денег.
Художник Ватагин, живший с женой и маленькой дочкой на Волхонке, на чердаке дома напротив Храма Спасителя, иллюстрировал детские книжки для частного издательства Мириманова, помещавшегося недалеко, на Пречистенском бульваре. А я на обложках этих книжек выводил надписи.
Почему-то никто из умеющих чертить не успел пронюхать, что в издательствах есть неисчерпаемый кладезь доходов. То, что Владимира как талантливого художника звали в различные журналы и издательства, нисколько не было удивительно. Но... звали и меня, так никогда не научившегося как следует чертить.
У нас на Еропкинском появился новый жилец - двоюродный брат жены Владимира Елены - двадцатилетний Юрий Сабуров. Выселенные с Воздвиженки Сабуровы жили под Москвой в Царицыне. Мать и сестра Юрия, Ксения, были к жизни мало приспособлены и учили каких-то нэпманских детей французскому языку, а старший брат Борис отбывал ссылку на Северном Урале. Владимир пожалел Юрия и привлек его в одну артель со мной. Чертил Юрий немногим лучше, чем я, но отличался исключительным трудолюбием. Заказов было много. Каждый вечер после ужина мы садились втроем за большой стол в столовой и работали до трех-четырех часов утра, а то и дольше.
Тогда политика правительства резко повернулась лицом к деревне, власти принялись заигрывать с мужичками, всячески помогали наиболее усердным увеличивать урожаи. Основалось издательство "Сам себе агроном", помещавшееся на Малой Дмитровке против церкви Рождества в Путинках. Владимир счел ниже своего достоинства иллюстрировать сельскохозяйственные книги, а Юрий и я отправились извлекать новые доходы - выполнять надписи на обложках, чертежи и карты в тексте для книг этого издательства.
Свой заработок Юрий отдавал матери, сам ходил зимой в короткой меховой куртке, а летом в русской рубашке под рваным пиджаком горохового цвета. Худой, двухметрового роста, он был очень красив, с зачесанными назад волосами, с высоким лбом. Особенно красили его глаза - большие, с поволокой, какие бывают у девушек.
И, как девушка, был он стеснителен и деликатен. Порой Владимир начинал рассказывать неприличные анекдоты, коих знал множество; Юрий тогда опускал глаза и краснел. И еще он был невозмутимо спокоен. Я ни разу не слышал, чтобы он заволновался или повысил голос. Со всеми, кроме Владимира и Елены, он был на "вы", в том число и мне говорил "вы", просто из-за своей деликатности. Если выяснялось, что заказали одну обложку, он мне уступал чертить на ней надписи. И тогда я, естественно, уступал ему. С девушками он был стеснителен, как Иосиф Прекрасный, и вообще их избегал.
Моя сестра Маша, привыкшая, что юноши преклоняются перед нею, удивилась, что нашелся один, на несколько лет старше ее, который даже не поднимает на нее глаз и не обращает на нее внимания. И она затеяла расшевелить его.
Работая ночами, мы, естественно, вставали поздно. Маша с ножницами в руках однажды подкралась к спящему Юрию и выстригла у него клок волос на его высоком лбу.
Он не выразил никакого возмущения, промолчал и пошел в парикмахерскую; любопытный мастер все старался дознаться, почему у него оказался на самом видном месте прически такой изъян. Юрий вынужден был остричься первым номером машинки.
Маша не унималась. Однажды она подсела к Юрию с фаянсовой кружкой в руках.
- Хотите, я ее раскокаю о ваш великолепный лоб? - спросила она его.
- Течёт моя Волга… - Людмила Зыкина - Биографии и Мемуары
- Луна Небытия - Эдмонд Гамильтон - Научная Фантастика
- Записки - Александр Бенкендорф - Биографии и Мемуары
- Бронекатера Сталинграда. Волга в огне - Владимир Першанин - Боевик
- Идеальный забег/ The Perfect Run. Книга 2[неполная главы 1-32] - Herald Void - LitRPG / Попаданцы / Технофэнтези / Юмористическая фантастика