Пушки выдвигают (Преображение России - 5) - Сергей Сергеев-Ценский
- Дата:28.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Пушки выдвигают (Преображение России - 5)
- Автор: Сергей Сергеев-Ценский
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "Пушки выдвигают (Преображение России - 5)"
📚 "Пушки выдвигают" - это пятая часть серии "Преображение России" от талантливого писателя Сергея Сергеева-Ценского. В этой книге рассказывается о событиях, которые привели к важным изменениям в истории России. Главный герой книги оказывается в центре событий и сталкивается с трудностями, которые ему предстоит преодолеть.
Автор умело передает атмосферу времени и места, погружая слушателя в атмосферу происходящих событий. "Пушки выдвигают" - это захватывающий рассказ о борьбе за свободу и справедливость, о любви и предательстве, о дружбе и верности.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, которые подарят вам удовольствие и погрузят в мир воображения.
Об авторе
Сергей Сергеев-Ценский - известный российский писатель, чьи произведения завоевали признание читателей. Его книги отличаются увлекательным сюжетом, глубокими персонажами и яркими описаниями. Автор умело играет словами, создавая неповторимую атмосферу каждого произведения.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир аудиокниг на сайте knigi-online.info! Погрузитесь в историю, фантастику, детективы и многое другое, наслаждаясь каждым звуком и словом, которые прозвучат в ваших ушах.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После банкета царь и его семья простились с президентом, и при пушечном громе с французских судов яхта "Александрия" пошла обратно в Петергоф по сверкающим под лучами вечернего солнца тихим водам залива.
Казалось бы, все совершилось именно так, как было заранее расписано при дворе лицами, ведающими областью церемоний и придворного этикета, и можно было, наконец, отдохнуть от напряжения.
Между тем именно в этот самый час, вечером 10 июля, ультиматум был передан правительству Сербии посланником Австрии Гизлем.
Венский полуофициоз "Neues Wiener Journal" по случаю передачи ноты Сербии писал на другой день торжествующим тоном:
"Приблизился один из тех исторических моментов, которые не повторяются. Теперь Австрия может завершить то, что она подготовляла в течение десятилетий".
Вполне естественно было Берлину поддержать Вену, и газета "Berliner Local Anzeiger" в статье от 11 июля, несомненно продиктованной из высших сфер, поведала миру:
"Сейчас вопрос идет о сведении счетов с Сербией. Австрия долго колебалась, теперь она поняла наконец, что ее престиж на Балканах требует, чтобы она рано или поздно сосчиталась со своим зловредным соседом. В Белграде австрийскую ноту встретят, конечно, как пощечину. Сербия стоит перед альтернативой: или преклониться перед унижающей и подрывающей ее достоинство нотой, или готовиться навстречу пулям австрийских ружей, которые заговорят очень скоро. Напрасно было бы искать помощи в Петербурге, Париже или Афинах, - Сербии никто уже не поможет. Со вздохом облегчения германский народ поздравляет Австрию с достойным ее решением и обещает ей верность и поддержку в грядущие трудные дни".
Тут было сказано все. Общий смысл статей других берлинских газет сводился к нескольким словам: "Сербия должна покориться или погибнуть".
Берлин кипел так, точно дело Австрии и Сербии было его кровным делом. В редакциях газет и на бирже, в банках и в кафе - всюду говорили только об австрийском ультиматуме, а также гадали о том, что сможет теперь предпринять Россия. Теперь, когда все уже знали, какой величины камень был брошен Веной в огород Белграда, Берлин напряженно вглядывался в сторону Петербурга: как там отнесутся к этому подарку?
Ответом послужило несколько строк, напечатанных в "Правительственном вестнике" 11 июля:
"Правительство весьма озабочено наступающими событиями и посылкой Австро-Венгрией ультиматума Сербии. Правительство зорко следит за развитием сербско-австрийского столкновения, к которому Россия не может оставаться равнодушной".
В то же время английские газеты давали Сербии почти единодушный совет "удовлетворить все требования Австро-Венгрии", из чего в Берлине и Вене не могли сделать никакого другого вывода, кроме одного: Англия вмешиваться не желает.
Было бы неправильно ожидать того же самого от Франции, и действительно - вся пресса Парижа отзывалась об ультиматуме возмущенно и предостерегающе отнеслась к австрийскому правительству.
В "Journal de Debats", например, писали:
"Покушение, подготовляемое на Сербию, недопустимо. Сербия должна согласиться только на требования, совместимые с ее независимостью, произвести расследование и указать виновных, но если от нее требуют большего, то она вправе отказаться, а если против нее употребят силу, то Сербия не тщетно будет взывать к общественному мнению Европы и к поддержке великих держав, поставивших себе задачей сохранение равновесия".
Три державы - Германия, Россия и Франция - сказали свое слово по поводу ноты. Однако, чуть только известны стали в Берлине отклики России и Франции, германское министерство иностранных дел заявило совершенно официально:
"Решение вопроса: война или мир? - находится в руках Франции и России. Германия прилагает все усилия, чтобы локализовать австро-сербский конфликт. В случае, однако, если кто-либо придет на помощь Сербии, Германия, согласно договору с Австрией, а также для поддержания собственного престижа, вмешается в конфликт".
К подобному заявлению ничего уж не нужно было добавлять больше.
Как могла отнестись к этому парижская биржа? Конечно, все бумаги начали стремительно падать, а русские упали так, что котировка их сделалась невозможной: их только всячески старались сбыть с рук, однако покупателей на них не оказалось.
Как бы случайно, а на самом деле умышленно, конечно, вручение Сербии ультиматума совпало с путешествием Пуанкаре, приближавшегося вечером 10 июля к Стокгольму. В Петербурге же, в министерстве иностранных дел, полное содержание ультиматума стало известно почему-то на семнадцать часов позже, чем в Белграде. Таким образом, Вена, предоставив Белграду думать над нотой в течение сорока восьми часов, очень значительно сократила этот срок для Петербурга.
Так или иначе - совершилось, что ожидалось долго.
Жребий был брошен, на весы судьбы положены были благополучие, счастье, участь сотен миллионов людей.
Европа после этого рокового шага Австрии бурно покатилась навстречу небывалой в истории истребительной, страшной войне.
VI
А в Красном Селе, где, по случаю маневров, находился двор, во дворце под председательством самого царя назначено было на утро 12 июля заседание совета министров для обсуждения австрийской ноты.
Министры совещались уже накануне, и теперь, при царе, чтобы не затруднять его, им оставалось только доложить каждому по своему ведомству о том, насколько Россия готова к войне с двумя немецкими странами.
Предполагалось даже, что эти доклады, если они будут и не очень многословны, все-таки способны будут утомить царя, поэтому премьер-министр Горемыкин приготовил краткое подведение итогов по состоянию финансов, промышленности и торговли, земледелия, путей сообщения, предупредив Сухомлинова, Маклакова и Сазонова, что им придется выступить самостоятельно, так как в связи с их докладами будут приняты важные решения.
Горемыкин был уже стар, но из всех министров, собравшихся в Красносельском дворце, он имел наибольший опыт администратора: несколько раз в прошлом и подолгу занимал он министерские посты. Говорится у картежников: "Не с чего ходить - так с бубен"; говорилось при дворе: "Некого назначить, так давай сюда Горемыкина".
И Горемыкин, незадолго перед тем получивший "всемилостивейший рескрипт" и сданный в архив Государственного совета, назначался снова и говорил: "Ну вот, опять меня вытащили из нафталина".
О нем ходили чьи-то всем известные стихи:
...Граф Валуев горе мыкал,
Мыкал горе Маков-цвет,
Но недолго он намыкал
И увял во цвете лет...
Друг, не верь пустой надежде,
Говорю тебе, не верь:
Горемыки были прежде,
Горемыкин и теперь.
Последние две строчки читались иногда и так:
Горе мыкали мы прежде,
Будем мыкать и теперь.
Что и говорить: фамилия премьер-министра огромной страны могла, разумеется, всякого навести на печальные размышления и в стихах и в прозе, но сам он, украшенный серебристыми баками средней длины и не обладавший уже твердой походкой по причине подагры, оставался еще вылощенным царедворцем.
Сазонов, министр иностранных дел, выдвинутый на этот крупный пост бывшим премьер-министром Столыпиным, женатым на его дочери, именовался в семье царя "Длинным носом". Действительно, в смысле носа он не был обижен природой, но всем, кто имел с ним дело, бросалось в глаза, что этот пожилой, довольно высокий и внешне собранный человек не имел выдержки, необходимой дипломату, легко терял равновесие и быстро переходил от одного настроения к другому.
В умении владеть собою значительно превосходил его министр внутренних дел, гофмейстер Николай Маклаков, ставленник императрицы и Распутина, довольно еще молодой и представительный. Министром он сделался недавно, но вошел в эту роль так, как будто именно для него-то она и была создана. Очень быстро усвоил он привычку говорить тоном, не допускающим возражений, и смотреть на собеседника, если только он не выше его по положению, снисходительно оттопырив несколько излишне полную нижнюю губу.
Сухомлинов пользовался неизменным расположением царя, как человек, начиненный анекдотами и умевший рассказывать их с большим мастерством.
Царь был в летней форме полковника Преображенского полка, батальонным командиром которого числился он в день смерти своего отца, Александра III. Бронзовый памятник этому царю, сумевшему процарствовать четырнадцать лет без войны, был поставлен на площади перед Николаевским вокзалом в Петербурге, причем скульптор Паоло Трубецкой изваял огромного тучного бородатого всадника на огромном тучном куцехвостом коне, обнаружив такое приближение к правде, что при всей некартинности этого памятника его все-таки не решились забраковать и открыли торжественно.
При этом царе Вильгельм II, бывший тогда еще принцем, держал себя как завзятый русофил: до того ему нравилась гороподобная консервативная фигура, рявкающая, как медведь, и весьма приверженная к спиртному.
- Самооборона с палкой - Стивен Синава - Руководства
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Блюз ночного дождя - Анна Антонова - Детская проза
- Хитрая девчонка - Сергей Сергеев-Ценский - История
- Гражданский кодекс Российской Федерации. Части первая, вторая, третья и четвертая. Текст с изменениями и дополнениями на 10 мая 2009 года - Коллектив Авторов - Юриспруденция