Исследование истории. Том I: Возникновение, рост и распад цивилизаций. - Арнольд Джозеф Тойнби
- Дата:22.09.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Исследование истории. Том I: Возникновение, рост и распад цивилизаций.
- Автор: Арнольд Джозеф Тойнби
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За этой австразийской реакцией на стимул давления последовал рецидив. Соответственно мы обнаруживаем, что последовала саксонская реакция, достигшая своего апогея менее чем через два столетия в правление Оттона I[276]. Прочным достижением Карла Великого явилось включение владений саксонских варваров в западно-христианский мир. Однако самим своим успехом он подготовил путь для перемещения границы, а вместе с тем и перехода стимула от победоносной Австразии к завоеванной Саксонии. Во времена Оттона тот же самый стимул пробудил в Саксонии ответную реакцию, подобную той, что была вызвана им во времена Карла Великого в Австразии. Оттон разбил вендов точно так же, как Карл Великий — саксов, и впоследствии границы западно-христианского мира были постепенно отодвинуты еще далее на восток.
В XIII—XIV вв. задача вестернизации последних оставшихся континентальных варваров была продолжена уже не под руководством наследственных монархов, которые, подобно Карлу Великому и Оттону I, приняли на себя римский императорский титул, но через посредство двух новых институтов: города-государства и военизированного монашеского ордена. Города Ганзы[277] и тевтонские рыцари совместно распространили границы западно-христианского мира от Одера до Двины. Это был последний раунд в данном вековом конфликте, ибо еще до окончания XIV столетия континентальные варвары, которые в течение трех тысячелетий оказывали давление на границы трех следовавших друг за другом цивилизаций — минойской, эллинской и западной, были стерты с лица земли. К 1400 г. западное и православное христианство, некогда полностью изолированные друг от друга на континенте вторгшимися отрядами варваров, пришли в соприкосновение по всей линии, протянувшейся вдоль континента от Адриатики до Арктики.
Интересно проследить, как на этой подвижной границе между наступающей цивилизацией и отступающим варварством вслед за переменой направленности давления, ставшего постоянным с того времени, как Оттон I взялся за дело Карла Великого, происходило постепенное перемещение стимула по мере продолжения западного контрнаступления. Например, слава герцогства Саксонского после побед Оттона над вендами померкла точно так же, как померкла слава Австразии двумя столетиями ранее после побед Карла Великого над саксами. Саксония утратила свою гегемонию в 1024 г. и через шестьдесят лет раскололась на части. Однако имперская династия, сменившая Саксонскую, происходила не из расположенных далее на востоке земель, у продвигавшейся вперед границы, — как Саксонская династия происходила из земель, расположенных восточнее владений Каролингов. Вместо этого и Франконская[278], и все последующие династии, носившие императорский титул, — Гогенштауффены[279], Люксембурге[280] и Габсбурги[281] — происходили с берегов того или иного притока Рейна. Отдалившаяся теперь граница не придавала стимула этим имперским династиям-преемницам, и мы не должны удивляться, обнаружив, что, несмотря на высокое положение некоторых отдельных императоров, таких, например, как Фридрих Барбаросса[282], императорская власть постепенно клонилась к закату, начиная с последней части XI столетия.
Однако империя, воскрешенная Карлом Великим, будучи, без сомнения, призраком призрака и не являясь «ни Священной, ни Римской, ни империей», выжила, чтобы еще раз сыграть жизненно важную роль в политической жизни западного общества. Она была обязана возвращением своей жизненной энергии тому факту, что в конце средних веков ряд династических перестановок и катастроф официально утвердил рейнский дом Габсбургов в Австрии, где он в конце концов всецело взял на себя ответственность за новые приграничные земли и отвечал на новый стимул, вызванный этими обстоятельствами. К этой теме мы и должны будем сейчас перейти.
* * *Западный мир против Оттоманской империи
Воздействие оттоманских турок на западный мир всерьез началось со столетней войны между османами и Венгрией, кульминацией которой явилось поражение средневекового Венгерского королевства в битве при Мохаче (1526)[283]. Венгрия, отчаянно защищавшаяся под водительством Яноша Хуньяди[284] и его сына Матьяша Корвина[285], оказалась наиболее упорным противником, с которым когда-либо сталкивались османы. Однако неравенство сил воюющих сторон, несмотря на усиление Венгрии за счет союза с Богемией в 1490 г., было столь велико, что попытка оказалась выше возможностей Венгрии. Развязкой явилась битва при Мохаче. Лишь бедствие подобной величины смогло произвести достаточный психологический эффект, который привел остатки Венгрии вместе с Богемией и Австрией к тесному и продолжительному союзу под главенством Габсбургской династии, правившей в Австрии с 1440 г. Этот союз продолжался в течение примерно четырех столетий, будучи аннулирован лишь в 1918 г. — в том же самом году, когда произошел окончательный распад Оттоманской державы, четыреста лет назад нанесшей динамичный удар при Мохаче.
Действительно, с самого момента основания дунайской Габсбургской монархии ее судьба была связана с судьбой враждебной державы, чье давление вызвало Габсбургскую монархию к жизни. Героический век дунайской монархии хронологически совпадает с периодом, когда оттоманское давление на западный мир было наиболее жестким. За начало этого героического периода можно принять первую неудачную оттоманскую осаду Вены в 1529 г., а за конец — вторую в 1682-1683 гг. В двух этих тяжелейших испытаниях австрийская столица в отчаянном сопротивлении западного мира оттоманским атакам играла ту же роль, какую играл Верден во французском сопротивлении атакам немцев в войне 1914-1918 гг.[286] Обе осады Вены явились поворотными пунктами в оттоманской военной истории. Неудача первой осады остановила волну оттоманских завоеваний, затопившую долину Дуная столетие назад, — и по карте видно (во что многие, вероятно, поверят с трудом без дополнительного подтверждения), что Вена расположена почти на полпути между Константинополем и Па-де-Кале. За неудачей второй осады последовал отлив, который продолжался (несмотря на все паузы и колебания) до тех пор, пока турецкая граница не была отодвинута от юго-восточных предместий Вены, где она находилась с 1529 по 1683 г., к северо-западным предместьям Адрианополя.
Однако поражение Оттоманской империи не обеспечило победы дунайской Габсбургской монархии, ибо героический век последней не пережил заката первой. Падение Оттоманской державы, которое сделало поле Юго-Восточной Европы открытым для других сил, одновременно освободило дунайскую монархию от давления, стимулировавшего ее прежде. Дунайская монархия склонялась к закату вслед за державой, чьи удары первоначально вызвали ее к жизни, и в конце концов разделила судьбу Оттоманской империи.
Если мы взглянем на Австрийскую империю в XIX столетии, когда грозные прежде османы стали «слабыми европейцами», то обнаружим, что теперь она страдала от двойного бессилия. Не только из-за того, что в этом веке она более не являлась пограничным государством. Ее наднациональная организация, обеспечившая эффективный ответ на оттоманский вызов в XVI и XVII столетиях, превратилась в камень преткновения новомодных националистических идеалов столетия девятнадцатого. Габсбургская монархия провела последний век своей жизни в попытках (все они были обречены на неудачу) воспрепятствовать неизбежной ревизии своей политической карты на националистических основаниях. Ценой отказа от гегемонии в Германии и от земель в Италии монархия умудрялась продолжать свое существование бок о бок с новой Германской империей и новым Итальянским королевством. Приняв австро-венгерское Ausgleich[287] в 1867 г.[288] и его австро-польское дополнение в Галиции[289], она имела успех, отождествив свои собственные интересы с национальными интересами венгерского, польского и немецкого элемента в своих владениях. Но она не пришла или не смогла прийти к соглашению со своими румынами, чехословаками и югославами, и пистолетные выстрелы в Сараево[290] послужили сигналом к ее исчезновению с политической карты.
Наконец, давайте взглянем на контрастное положение послевоенной Австрии и послевоенной Турции. После окончания войны 1914-1918 гг. обе они появились в качестве республик и обе перестали быть империями, что некогда сделало их соседями и противниками. Но на этом сходство заканчивается. Австрийцы одновременно и получили самый тяжелый удар, и приняли его наиболее покорно из пяти народов, оказавшихся на побежденной стороне. Они приняли новый порядок пассивно, с величайшим смирением и с величайшей горестью. Наоборот, турки были единственным из пяти народов, который снова взялся за оружие менее чем через год после прекращения боевых действий, выступив против победивших держав и успешно настояв на решительном пересмотре мирного договора, который хотели навязать им победители. Поступив подобным образом, турки возродили свою молодость и изменили свою судьбу. Теперь уже они сражались не под началом упадочной Оттоманской династии с целью сохранить ту или иную провинцию покинутой владельцами империи. Оставленные своей династией, они вновь продолжили пограничную войну и последовали за своим вождем, избранным за его заслуги, подобно их первому султану Осману, — не для того, чтобы расширить границы своей родины, но для того, чтобы их сохранить. Поле при Инёню[291], на котором произошло решающее сражение греко-турецкой войны 1919-1922 гг., находится в пределах тех первоначальных наследственных земель, которые последний из Сельджукидов закрепил за первым из Османов шестьсот лет назад. Колесо совершило полный круг.
- Конец детства (сборник) - Джон Кристофер - Научная Фантастика
- Миры Клиффорда Саймака. Книга 17 - Клиффорд Саймак - Научная Фантастика
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Путь Тьмы. Часть 1. Постижение. - Юлия Бочарова - Любовно-фантастические романы
- Арнольд: Биография - Венди Лей - Спорт