Нюрнбергский процесс, сборник материалов - Константин Горшенин
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Нюрнбергский процесс, сборник материалов
- Автор: Константин Горшенин
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обвинитель: Вы француженка?
Свидетель: Да.
Обвинитель: Вы француженка по происхождению?
Свидетель: Да.
Обвинитель: И ваши родители тоже французы по происхождению?
Свидетель: Да.
Обвинитель: Вы депутат Учредительного собрания?
Свидетель: Да.
Обвинитель: Вы награждены орденом Почетного легиона?
Свидетель: Да.
Обвинитель: Орден был вам вручен в «Доме инвалидов» генералом Лежантийомом?
Свидетель: Да.
Обвинитель: Вы были арестованы и депортированы? Вы можете дать свидетельские показания?
Свидетель: Я была арестована 9 февраля 1942 г. французской полицией Пэтэна, которая шесть недель спустя передала меня в руки германских властей.
Я была привезена 20 марта в тюрьму Сантэ, находящуюся в немецком квартале. 9 июня 1942 года я была подвергнута допросу. В конце допроса меня хотели заставить подписать заявление, которое не соответствовало тому, что я показала. Я отказалась подписать это заявление потому, что оно не соответствовало тому, что я говорила. Когда я отказалась подписать, офицер, который меня допрашивал, начал угрожать мне, и после того, как я сказала, что не боюсь смерти, не боюсь расстрела, он ответил: «Но в нашем распоряжении есть еще значительно худшие средства, чем расстрел, средства, с помощью которых можно убить человека». Переводчик же добавил: «Вы не знаете, что с вами произойдет. Вас отправят в германский концентрационный лагерь, оттуда же никогда не возвращаются».
Обвинитель: После этого вас отправили в тюрьму?
Свидетель: Да, я была возвращена в тюрьму Сантэ, и мое пребывание в ней держали в секрете. Но тем не менее я смогла переговариваться со своими соседями по камерам через окно и перестукиваться по канализационной трубе. Я находилась в камере по соседству с камерой философа Жоржа Политцера и физика Жака Соломона, зятя профессора Ланжевена, ученика Кюри, одного из первых исследователей вопроса о расщеплении атома.
Жорж Политцер мне сообщил путем перестукивания через канализационную трубу, что во время допроса, после того, как его подвергли пыткам, от него потребовали, чтобы он писал теоретические брошюры в защиту национал-социализма. Он отказался, и тогда ему заявили, что его включат в первую группу заложников, которые будут расстреляны.
Что касается Жака Соломона, то и его жестоко пытали. Потом он был брошен в карцер; он вышел из него лишь в день казни, чтобы попрощаться со своей женой, которая тоже была арестована и брошена в тюрьму Сантэ. Элен Соломон, дочь Ланжевена, рассказала мне в форту Ромэнвилль, куда я была переведена из тюрьмы Сантэ и где я с ней встретилась, что когда она приблизилась к своему мужу, чтобы обнять его, он издал стон и проговорил: «Я не могу тебя обнять потому, что не в состоянии двинуть рукой».
Каждый раз, когда заключенные возвращались с допроса, через окна были слышны их стоны, и они говорили, что не в состоянии передвигаться.
В продолжение пяти месяцев, которые я провела в тюрьме Сантэ, оттуда неоднократно увозили на расстрел заложников.
После того, как я была увезена из Сантэ, 20 августа 1942 года, меня перевели в форт Ромэнвилль, который был местом заключения для заложников. Дважды за время своего пребывания там, 21 августа и 22 сентября, я присутствовала при взятии заложников. Среди заложников, которые были увезены, находились мужья женщин, которые были направлены имеете со мной в Освенцим, там погибла большая часть из них. Эти женщины в большинстве случаев были арестованы лишь за деятельность их мужей, сами же они ничего не совершали.
Обвинитель: Когда вы были увезены в Освенцим?
Свидетель: В Освенцим меня отправили 23 января 1943 г., а прибыла я туда 27 января.
Обвинитель: Вы были отправлены туда с партией заключенных?
Свидетель: Я входила в партию из 230 француженок. Среди нас находилась Даниэль Казанова, которая погибла в Освенциме, Майя Политцер, умершая в Освенциме, и Элен Соломон. Среди нас были женщины преклонного возраста...
Обвинитель: Каково было их социальное положение?
Свидетель: Деятели науки, преподавательницы, люди самые различные по своему социальному положению.
Обвинитель: Кем была Майя Политцер?
Свидетель: Майя Политцер была врачом, она — жена Жоржа Политцера. Элен Соломон была женой физика Соломона, это дочь профессора Ланжевена.
Обвинитель: Вы знаете профессора Ланжевена?
Свидетель: Да.
Обвинитель: Кем была Даниэль Казанова?
Свидетель: Она была по специальности хирургом-дантистом. Это она возглавила движение сопротивления среди женщин, находившихся в заключении.
Обвинитель: Сколько из вас — из двухсот тридцати человек возвратилось?
Свидетель: 49. Среди заключенных, входивших в эту партию, были пожилые женщины: я вспоминаю одну из них 67 лет, арестованную за то, что она хранила на кухне охотничье ружье в память о муже; она не сообщила о ружье, так как его у нее отобрали бы. Спустя две недели после прибытия в Освенцим она умерла.
Председатель: Когда вы сказали, что возвратилось только 49 человек, вы имели в виду, что только 49 человек прибыло в Освенцим?
Свидетель: Только 49 человек вернулось обратно во Францию.
Среди нас были калеки. Например, у одной певицы по профессии, не было ноги. В Освенциме ее отделили от других женщин и отравили газом. Среди нас была шестнадцатилетняя девушка-лицеистка Клодин Герен, которая также умерла в Освенциме. В нашу партию входили две женщины, которых впоследствии оправдал германский военный трибунал. Их звали Мари Алонзо и Мари-Терез Флери. Они умерли в Освенциме.
Переезд происходил в исключительно тяжелых условиях. В каждом вагоне находилось по 60 человек. В пути нам не выдавали ни еды, ни питья. Солдаты-лотарингцы, которые были мобилизованы в германскую армию и охраняли нас, когда мы начинали разговаривать с ними во время остановок, говорили: «Если бы вы знали, куда вас везут, вы бы не торопились приехать туда»,
Мы прибыли в Освенцим рано утром. Наши вагоны были распломбированы, и нас выгоняли наружу ударами приклада для того, чтобы направить в лагерь Биркенау, который входил в систему лагеря Освенцима. Лагерь Биркенау находился на большой равнине, в которой в январе месяце свирепствовал мороз. Мы совершили этот переход в лагерь, неся свой багаж. После того, как мы миновали ворота лагеря, мы остро почувствовали, что мало надежды выйти отсюда живыми. Мы это поняли, так как на пути нам встретилась колонна живых скелетов, колонна людей, направляющихся на работу. Мы ощутили это столь остро, что, пройдя ворота, мы запели Марсельезу, чтобы придать себе мужество.
Нас направили в большой барак, затем — дезинфекционную камеру. Там нам вытатуировали на левой руке порядковый номер. Затем нас перевели в большое помещение, где держали под паром, после чего окатили ледяной водой. Все это происходило в присутствии эсэсовцев — мужчин и женщин, хотя мы, женщины, были раздеты. После этого нам выдали разорванную, грязную одежду: платья из хлопчатобумажной ткани и такие же кофты. Поскольку это заняло много времени, мы успели увидеть лагерь для мужчин через окно помещения, в котором мы находились. Под вечер мы увидели, что снаружи расположился оркестр. В это время шел снег, и мы спрашивали себя, почему оркестр играет. В это время появились «команде» — партии заключенных, которые возвращались с работы. Следом за каждой рабочей партией шли люди, несшие трупы. Так как они и без того еле передвигались, их поднимали ударом сапога или приклада каждый раз, когда они падали от изнеможения.
Затем нас перевели в помещение, где мы должны были жить. Там не было кроватей. Нары были размером 2X2 метра, и мы без подстилок спали по девяти человек на каждых нарах: первую ночь мы провели без одеял. В таком помещении мы оставались в течение многих месяцев. Всю ночь нельзя было спать, так как каждый раз, когда один из девяти человек на нарах начинал двигаться, он беспокоил остальных, и так было постоянно, потому что все были больны и один человек беспокоил всех других, спавших на тех же нарах.
В половине четвертого раздавался грубый окрик охраны, которая нас будила и поднимала с жалкого ложа ударами дубинок на перекличку. Ничто на свете не могло освободить от переклички, даже умиравшие должны были ползком выходить на нее. По пять человек в ряду мы должны были оставаться на перекличке до того, как светало, т.е. до. 7 или 8 часов утра, а когда стоял туман, то мы оставались там до полудня. После этого команды приходили в движение и направлялись на работу.
- Русская жизнь-цитаты 7-14.04.2024 - Русская жизнь-цитаты - Публицистика
- Русь и Рим. Англия и «Древняя» Греция. Подлинная дата Рождества Христова - Анатолий Фоменко - История
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Журнал «Если» 2009 № 12 - Борис РУДЕНКО - Научная Фантастика
- Собрание сочинений в пяти томах. Том третий - Иван Ефремов - Научная Фантастика