История Греции. Курс лекций - Соломон Яковлевич Лурье
- Дата:13.09.2024
- Категория: История / Прочее
- Название: История Греции. Курс лекций
- Автор: Соломон Яковлевич Лурье
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти описываемые Ктесием (Persica, 49, 23; эксцерпт у Фотия) события, по-видимому, относятся к 439 —433 гг., ибо до 440 г. Кави неизменно фигурирует в списке плательщиков фороса, а в 432 г. его имя снова появляется в этом списке.
Положение на Евксинском понте тоже было не вполне спокойным. Периклу пришлось отправиться самому в Понт с большой эскадрой, устранить персофильские элементы, в частности—в Синопе, и поселить там 600 афинских клерухов. Другие клерухи были поселены в соседнем с Синопом Амисе, причем последний был переименован в Пирей. Наконец, в пределах Боспорского царства, к югу от столицы его Пантикапея, в Нимфее, был оставлен афинский гарнизон и города северного Причерноморья, по-видимому, должны были войти в Афинский союз.
Неблагоприятно для Афин сложились события и во Фракии. Несколько фракийских племен, населявших обширную равнину от Черного моря и Геллеспонта на востоке и до Стримона на западе, от Дуная на севере до Эгейского моря на юге, объединились под руководством Тереса, царя сильного фракийского племени одрисов, обитавших на реке Гебре (ныне Марица). По свидетельству Фукидида, (II, 97, 3) «со всей земли варваров и с эллинских городов, над которыми властвовали одрисы, податей поступало им золотом и серебром почти четыреста талантов; не меньше этой суммы приносилось в качестве подарков, не считая расшитых и нерасшитых тканей и разной домашней утвари». Так как царство одрисов достигло большого могущества, то афиняне и спартанцы делали все возможное, чтобы расположить в свою пользу это государство одрисов. Подобно тому как царь варварского племени македонян Александр I был признан чистокровным эллином и даже потомком Геракла, а персидский царь — потомком грека Персея, так и Терес, царь одрисов, был признан потомком сказочного афинского царя Терея и стал, таким образом, чистокровным афинянином. Впрочем, это заискивание перед фракийцами, вызывавшее негодование среди афинской интеллигенции, долгое время не имело успеха: фракийцы, как и персы, перед началом Пелопоннесской войны сочувствовали спартанцам.
Все это непосредственно угрожало снабжению Афин хлебом и поневоле приходилось задуматься о других источниках снабжения. Одни предлагали вернуться к политике Кимона — «сделать попытку снова захватить Египет и вызвать восстания в приморских владениях царя» (Плутарх, Перикл, 20). Так были настроены более умеренные, лаконофильские элементы. Более радикальные элементы, не боявшиеся прямого разрыва с Пелопоннесом, шли по пути, предуказанному Фемистоклом, и агитировали за завоевание хлебородной Сицилии, а, если удастся, также и Этрурии и Карфагена. Но Запад находился в сфере экономических интересов торговых государств Пелопоннес а— прежде всего Коринфа. Эта политика означала, следовательно, войну с Коринфом.
Перикл, как мудрый и осторожный политик, не поддерживал стремлений ни той, ни другой группы.
Он понимал неизбежность войны с Пелопоннесом, но старался оттянуть ее начало на возможно более поздний срок. Правда, на случай будущей войны уже в 454 г. был заключен союз с Эгестой в Сицилии; такую же цель имело и основание фурий, равно как и заключение союза с Леонтинами и Регием в южной Италии в 433/2 г.
Целью политики Перикла было мирное внедрение афинских товаров в Италию и Сицилию, не сопровождающееся войной и принуждением. Но Афины после мира 445 г. не имели удобной гавани на западном побережье Греции, а плавание вокруг Малейского мыса было в то время сопряжено с большими опасностями. Естественно, что при таких обстоятельствах внимание Афин привлекли Мегары. Мегары были бедным государством с неплодородной почвой; продукты своего ремесла мегарцы сбывали главным образом на афинском рынке и на рынках городов, входивших в Афинский морской союз — прежде всего Византия, с которым у Мегар были особенно тесные связи. Поэтому-то в 460 г., после того, как власть
в Мегарах перешла к демократии, они вошли в Афинский морской союз. В 445 г., по Тридцатилетнему миру, Мегары снова отошли к Пелопоннесскому союзу, но продолжали торговать на рынках Афинского морского союза. Перикл не желал войны и избегал всяких вооруженных столкновений. Но, чтобы получить возможность торговать с Западом через мегарскую гавань Пеги, лежавшую в Коринфском заливе, афиняне считали себя вправе произвести на Мегары экономическое давление. Первая так называемая «мегарская псефизма» (внесенная
около 434 г.) запрещала мегарцам, под предлогом какого-то
6 ,
пограничного инцидента, торговать на афинском рынке; вторая, внесенная в народное собрание самим Периклом в 432 г., запрещала мегарцам торговать на всех рынках союза. В Мегарах неизбежно должен был начаться голод, и было ясно, что они раньше или позже уступят Афинам.
Это было бы тяжелым ударом по военной и экономической мощи Коринфа, хотя формально это запрещение было внутренним делом Афинского морского союза и ни в какой мере не касалось пелопоннесцев.
Оппозиция против Перикла
Сам Перикл перед началом Пелопоннесской войны подвергся яростной атаке своих политических противников, стоявших за войну. Не решаясь напасть на Перикла прямо, они воз-
^ Арисофан, Ахарняне, 515.
Диодор, XII, 39; Плутарх, Перикл, 29; ср. Фукидид, I, 67, 139.
В каком ужасном положении оказались Мегары, видно из комедии Аристофана «Ахарняне», стих 729 и сл. Мегарцам предстоит либо продажа в рабство, либо муки голода; о хлебе и овощах они и думать забыли.
будили ряд процессов против его ближайших друзей. Философы Анаксагор и Протагор были обвинены в нечестии, а Анаксагор еще и в персофильстве; оба они принужденв1 бв1ли покинуть Афины. Жену Перикла Аспасию за то, что в ее литературном салоне собирались мужчины вместе с женщинами, обвинили в сводничестве, и ему с трудом удалось разжалобить судей и добиться оправдания Аспасии. В распоряжении скульптора Фидия, руководившего всеми постройками на Акрополе, было большое количество золота, серебра, всякого рода ценных материалов, и ему предъявлено было обвинение в хищении. Желая увековечить себя и Перикла, Фидий придал двум из фигур, изображенных на щите статуи Афины-Девы, черты сходства с собой и Периклом; в этом усмотрели кощунство. Все это свидетельствовало о возрастающей силе оппозиции против Перикла, и, если бы Перикл не
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Эротические страницы из жизни Фролова - Велиар Архипов - Эротика
- Казнь. Генрих VIII - Валерий Есенков - Историческая проза
- Древняя Греция. Книга для чтения. Под редакцией С. Л. Утченко. Издание 4-е - Сергей Утченко - Детская образовательная литература
- Неизвестная революция 1917-1921 - Всеволод Волин - История