Я тебя никому не отдам - Олег Рой
- Дата:14.08.2024
- Категория: Любовные романы / Современные любовные романы
- Название: Я тебя никому не отдам
- Автор: Олег Рой
- Год: 2015
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Надир, тебе придется, – довольно сурово проговорила она, – есть, что дают. Иначе придется, – она слегка подчеркнула оба «придется», – ходить голодным.
Он упрямо набычился.
Однако тетю Люду – что значит, бывшая воспитательница! – застольными капризами было не напугать.
– Творог не любишь? – все с тем же радушием осведомилась она. – Ну, так и не ешь, кто ж заставляет. Есть надо в охотку, без охотки никакого толку от еды. А огурец? Похрустеть? Прямо с грядки, вот перед вашим приездом нарвала. Уж такие у меня в этом году огурчики уродились, ух ты! Крепенькие, пузатенькие, с пупырышками…
– Что такое «с пупырышками»? – перебил ее мальчик.
– Так гляди, – тетка продемонстрировала ему «пупырышки» на ровных, темно-зеленых огурчиках, горкой возвышавшихся в миске. Ловко распластала один вдоль, посыпала крупной солью, потерла ароматные половинки друг о друга и протянула Надиру:
– Пробуй!
Мальчик недоверчиво, словно ожидая подвоха, поглядел на нее, на огурец, опять на нее… Потом все же принял угощение, откусил – огурчик смачно хрустнул, большие черные глаза стали вдруг совсем огромными – вмиг сжевал обе половинки и, потянувшись за следующим, вопросительно поглядел на тетю Люду.
– Разрезать? А ты теперь попробуй макать, – она показала ему, как тыкать огурцом в солонку.
– Они хоть мытые? – запоздало встревожилась Таня.
– Ой, да ладно, у нас все с грядки едят, – отмахнулась тетя Люда. – Свое же, гадостью всякой не политое.
«Фокус» с солонкой Надиру тоже понравился, второй огурец исчез даже быстрее первого. Следом в руке мальчика как бы сам собой оказался подсунутый теткой румяный пирожок с капустой… Надир жевал, с совершенно недоуменным выражением лица – что это? что я вообще делаю? Но появившуюся перед собой тарелку с еще парой пирожков не отодвинул.
– Ешь-ешь, цыганенок, – с умилением ворковала тетка, подкладывая пирожки. – Вот эти с капустой, эти с картошкой, эти с луком и яйцом. Ну, а это ватрушки, сам видишь. Только ты ведь творог не любишь… Ах, в ватрушках – любишь? Ну и ешь на здоровье, вот молочком запивай, набирайся сил. А то что это за новости: лето на дворе, а ты болеть вздумал!
После пирогов перед мальчиком сама собой появилась миска залитой молоком клубники, из которой торчала большая ложка. Тут, ясное дело, уже и речи не было ни о каких отказах. Таня засмеялась:
– Ну, теть Люд, с голоду он у тебя тут точно не помрет!
После еды Надир изрядно осоловел и принялся клевать носом.
– С дороги устал? – засуетилась тетка. – Ну идем, идем, я там уж и постельку тебе постелила…
Упрямец позволил себя увести и уложить спать совершенно безропотно…
* * *Здание аэропорта Домодедово было, как всегда, полно людей и искусственного света. Безликий женский голос с непредсказуемой, но успокоительной ритмичностью сообщал о началах и окончаниях бесчисленных регистраций и посадок на бесчисленные рейсы – великое переселение народов, право слово! – но Таня почти не вслушивалась в объявления. Боясь опоздать, она приехала слишком рано и вся уже извелась в ожидании черногорского рейса.
Неделя до возвращения Сергея пролетела незаметно. В основном, потому что они созванивались ежедневно и разговаривали подолгу – ведь столько надо было сказать друг другу, поделиться всем, что происходит в их жизни, пока они, хотя бы географически, не вместе, пообсуждать, построить совместные планы на будущее. Или надо говорить – планы на совместное будущее? От этих слов сладко ныло сердце.
Ныло оно, собственно, почти постоянно, потому что занималась Таня все это время совершенно непривычным для себя делом – отдыхала. Безмятежно спала, бездумно гуляла, с наслаждением купалась, помогала тетке в огороде, с курами (к козам ее не подпускали, козы были, по теткиному мнению, нервные, и от стресса могли перестать доиться) и вообще по хозяйству, да пару раз съездила с Надиром в Серпухов, чтобы прикупить ему все необходимое.
Мальчишка, конечно, задал им с теткой немало хлопот – но, к Таниному удивлению, гораздо меньше, чем она предполагала. О высокой температуре и прочих недомоганиях они и не вспоминали – видимо, болезнь и впрямь была реакцией на пережитый стресс. Так что мальчик был абсолютно здоров и полон сил. Ну да, время от времени он капризничал, упрямился, плакал, наотрез отказывался делать то, что велят взрослые, требовал позвать Амина и какую-то Фатиму. И просился к маме, от этого Таня пугалась больше, чем от всего остального вместе взятого.
Но тетя Люда недаром проработала в детском саду тридцать с лишним лет. Ей не было равных в умении успокоить и отвлечь ребенка, моментально переключив его внимание с объекта раздражения на что-нибудь другое. И еще она никогда не теряла спокойствия. Дети капризничают, так заведено в природе. И совершенно нечего из-за этого дергаться. Психовать из-за детских капризов – значит, идти на поводу у ребенка. Который, кстати сказать, скорее всего, и сам не знает, куда, собственно, он хочет идти. От растерянности и выкаблучивается.
Когда Надир, впервые получив в чем-то отказ, бросился на землю и принялся истошно вопить, выгибаясь и колотя вокруг руками и ногами, тетя Люда просто развернулась и ушла в другую часть сада, оставив его одного. Невозможно устраивать скандал, если тебе никто не отвечает, – это правило работает в любом возрасте, и в пять лет, и в восемьдесят пять. Мальчик покричал, поплакал, да и перестал. А когда вопли утихли, тетя Люда, выждав еще немного, позвала его, точно ничего и не было: «Надирушка, малину идем собирать?» И он пошел.
Удивило Таню и то, насколько сильно он, оказывается, нуждался в обществе сверстников. Поначалу она была убеждена, что этот маленький царек, привыкший к всеобщему повиновению и мгновенному исполнению любых своих желаний, ни за что и никогда не сумеет найти общий язык с другими детьми. Но тетя Люда уверяла: ничего, пообтешется, таких балованных детишек немало, все в порядок приходят. И действительно, вскоре Таня заметила, что Надир начал понемногу учиться принимать правила игры и соотносить свои требования с желаниями других. Тетя оказалась права – естественная тяга к общению со сверстниками взяла верх над привитыми уродливым воспитанием «царскими» замашками. Таня вспоминала, как в спецшколе объясняли: человек – животное общественное, потребность в обществе себе подобных – одна из базовых потребностей, ради ее удовлетворения люди готовы на многие жертвы. Ну, а в том, что детская психика невероятно пластична, Таня убедилась по собственным наблюдениям. К концу недели Надир уже совершенно прижился в детской деревенской компании, стал своим, сошелся накоротке со всеми ребятами, исключая разве что соседского Петьку, с которым сразу образовалась прямо-таки кровная вражда. Так что дрались они постоянно, и почти каждый вечер тетя Люда прикладывала какую-то чудодейственную травку к его синякам и смазывала йодом царапины и ссадины. Все это Надир переносил с лицом индейского воина, не проронив ни слезинки. Он вообще, несмотря на избалованность и привычку к вседозволенности, плакал редко и отлично, как выяснилось, умел сдерживаться и сохранять самообладание. «Мцыри», – с доброй усмешкой говорила о нем тетя Люда.
- Элла в ночной школе - Тимо Парвела - Детская проза
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция
- За тебя я отдам жизнь - Мария Павлова - Современные любовные романы
- Только соблазн - Шелли Брэдли - Исторические любовные романы
- Повторный брак - Олег Рой - Современная проза