Москва, я люблю его! - Дарья Лаврова
- Дата:20.06.2024
- Категория: Любовные романы / Современные любовные романы
- Название: Москва, я люблю его!
- Автор: Дарья Лаврова
- Год: 2012
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нам есть где жить, – ответила я. – Я вернусь домой, а Маша переедет в общежитие, там как раз освободились комнаты.
– Извини.
Год моей самостоятельности приближался к концу.
Я вернулась в гетто в последний день августа. Два дня убиралась в квартире, собирала свои вещи, посуду, постельное белье, полотенца, рамки с фотографиями. Укладывала в картонные коробки, заклеивала коричневым скотчем, подписывала цветной пастелью. Двенадцать месяцев самостоятельности легко уместились в три коробки, оставалось еще две пустых и горшки с цветами, которые, на удивление, не загнулись за летние месяцы. Санчес послушно готовил для них воду и поливал два раза в неделю.
Глава семнадцатая
Я приехала в Москву на второй неделе сентября, когда занятия в институте уже начались. Квартиру на окраине «гетто» пришлось оставить. Кудрявая девочка с черными глазами, следившая за нами более девяти месяцев, сказала «нет». Оксана вернулась домой к маме, бабушке и брату.
Остановилась у Руслана. Приехала в шесть утра, оставила вещи и поехала в общежитие – после летних каникул освободилось много комнат. Это было значительно дешевле, чем снимать квартиру, даже если на двоих. Мне дали комнату в новом двенадцатиэтажном блоке.
Большие светлые комнаты на двух человек, несколько больших кухонь на этаж, вид с балкона на юго-запад Москвы, МГУ и Воробьевы горы.
Здесь было красиво. Не каждому студенту выпадала удача получить комнату в таком здании. Катя жила в другом. Вот он – первый пятиэтажный блок, всего их семь – стоят серым грустным рядом вдоль шоссе.
На кухнях вечно пахло тухлятиной из неисправных холодильников, в коридорах сизая вуаль сигаретного дыма с примесью какой-то дряни, в туалетах и душе не убирались неделями.
Блок был общим. Парни и девушки жили в одном здании. Я немного боялась туда идти. Раньше всегда была с Катей, а сегодня – одна.
Я забрала ключи от своей комнаты и спустилась вниз. Прежде чем ехать к Руслану за вещами, решила зайти к Кате. Если она и уезжала домой на лето, то должна была уже вернуться. Если нет, то скоро я все узнаю.
Последний раз мы виделись, когда мы с Игорем снимали ее в студии, когда мы еще были вместе. Я не могла избавиться от ощущения, что все это было не со мной, не в моей жизни. Это была не я, а кто-то другой – чужая любимая девушка, чью роль я играла, чью роль мне навязали помимо моей воли.
Пятиэтажные блоки протянулись вдоль дороги, их строили парами, в форме буквы «Г» так, что сверху они были похожи на семь прямоугольников с проходами в углах по диагонали.
Показала студенческий на первом этаже и прошла в левое крыло. До пятого этажа шла пешком. Старый желтый линолеум в коридоре равномерно пузырился по всей поверхности, зиял внезапными серыми разрывами.
Дойдя до Катиной комнаты, я толкнула дверь. Не открылась. Прислушалась. Было тихо. Постучала три раза. Потом еще два чуть сильнее – так, что заныли пальцы. За дверью послышались шаги и звук открываемого замка.
Мне открыла Алла – девушка с четвертого курса. Катя делила с ней комнату со второго семестра. На голове полотенце, завязанное розовым узлом; сама в коротком халате, руки и ноги в мурашках, шерстяные вязаные носки в полоску почти до колен, стоптанные тапочки. В этом блоке всегда было холодно – даже в теплое время года.
– Привет, – сказала я, чувствуя неловкость. – А Катя у себя?
– Кати нет, – тихо ответила Алла, все так же стоя в дверях.
– Она еще не приехала? Мы не виделись три месяца, ее телефон не доступен, на сообщения она не отвечает. Я только приехала. Думала, может, она здесь.
– Катя умерла три недели назад.
Я сползла по стенке в коридоре, вцепившись в сумку. Алла принесла мне воды и закрыла дверь.
Алла рассказала, что в начале августа Катя захлебнулась в ванной. Вода лилась через край, она была в платье цвета чайной розы, а глаза завязаны черным шелковым шарфом. Она даже как будто улыбалась, чуть приоткрыв пухлые чувственные губы, будто просто уснула. Она была такой красивой, что невозможно было поверить, что она мертва.
– Она покончила с собой?
– Я не знаю, – ответила Алла. – Ты еще не была в институте? Сейчас только и говорят об этом. Понимаешь, она ведь не резала вены, не пила таблеток, не пыталась повеситься. Ей было сложно здесь. Не ладилось с парнем. Высокий такой, автогонщик. Ты знаешь, наверное. Она любила его так, что хватило бы на десять таких с головою. Ничего не ела и постоянно пила. Я почти не видела ее трезвой. В тот день у нее что-то произошло с ним. Она пришла ночью в слезах. Очень пьяная, двух слов связать не могла. Сказала, что пойдет в душ, закрылась там. Долго не выходила, не отвечала. Ее мобильник разрывался от звонков – это тот самый парень ей звонил. Раз двадцать позвонил, наверное. Я разбудила соседей, чтобы помогли выломать дверь. Вода начала литься уже в коридор. Когда этот парень снова позвонил, я ответила ему. Он прибежал быстрее соседей… тут же аспирант ее появился, просто зашел к ней зачем-то. Вместе они выломали дверь. Гонщик достал ее из воды, стянул повязку с глаз. Аспирант плакал.
Медэкспертиза сделала вывод, что это не было самоубийством. Катя слишком много выпила, отключилась в ванной и захлебнулась водой.
Я села на маршрутный автобус и приехала в институт. Фото Кати стояло на первом этаже – у поста охранников, прямо напротив турникетов. На фото Катя выглядела тринадцатилетним подростком, почти еще ребенком со взрослым взглядом. Это был один из тех снимков, которые мы сделали в тот день, когда виделись в последний раз. На балконе в нашей прошлой квартире, среди цветущих анемонов в длинном розовом платье, которое я подарила ей. «Какая красивая…» – вздыхали студенты и преподаватели. «С какого она курса?» – спрашивали другие. Люди подходили, задумчиво смотрели на детское лицо взрослого ребенка и уходили по своим делам. «Такая молоденькая… только восемнадцать исполнилось…» – бесконечный поток слов. «Катя… а она точно у нас училась? Никогда ее не видел…»
Обернувшись, я наткнулась на взгляд Миши. Мы молча подошли друг к другу и обнялись. Под глазами обозначились синяки; он кусал губы, а я плакала на его плече.
– Она тебя очень любила, – сказал Миша. – Ты была ей ближе всех.
– Она тебя очень любила, – повторила я за ним.
Это было похоже на признание в любви. Искаженное признание.
Миша не ответил, только крепче обнял.
– Можешь отвезти меня домой?
– Поехали, – кивнул он.
Мы ехали молча.
Катя умерла три недели назад. За это время я отправила ей десять сообщений в социальной сети, которые навсегда останутся непрочитанными. Десять СМС, на которые никогда не получу ответа. Несколько звонков на номер, который теперь навсегда недоступен.
- Я люблю… тебя! - Линдси Келк - Современные любовные романы
- Энциклопедия начинающего водителя - Александр Ханников - Хобби и ремесла
- Как учить чужой язык? - Антон Хрипко - Справочники
- Радуга после дождя - Лайза Роллингз - Короткие любовные романы
- Искусство бегать на каблуках - Рэйчел Гибсон - Прочие любовные романы / Прочее / Современные любовные романы