Сиам Майами - Моррис Ренек
- Дата:20.06.2024
- Категория: Любовные романы / Современные любовные романы
- Название: Сиам Майами
- Автор: Моррис Ренек
- Год: 1996
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Яичный крем.
Продавец понял, что имеет дело с несведущей клиенткой.
— С чем?
Она опять замялась.
— Ваниль, шоколад? — Он сжалился и предоставил ей выбор.
— Ваниль, — решилась она.
— Мне то же самое, — сказал Барни.
Сиам перегнулась через стойку, чтобы понаблюдать за действиями старика. Он был польщен.
— Это сельтерская, дорогая моя. Знаешь, что такое сельтерская?
— Содовая.
— Да ты красавица! — сказал он, с восхищением глядя прямо ей в лицо.
Шшш! Сельтерская с шипением ударила из крана в высокий стакан и перелилась через край. Старик размешал длинной блестящей ложкой ванильный сироп и молоко. Белая пена поднялась до краев.
— Прошу, дорогая моя.
Она пригубила напиток.
— Как вкусно!
— Это специально для тебя. Я, случайно, не видел тебя раньше?
— Вряд ли.
— Даже по телевизору?
— Это была не я.
— А ты такая естественная!
— Спасибо, — ответила она смущенно, но довольным голосом.
Внимание Барни привлекла одна из книжек на стеллаже у двери.
— Чего ты улыбаешься? — спросила она.
— Вот книжка, которую я тебе почитаю. — Он потянулся за книгой. — С ней ты сможешь веселиться, даже когда за окном будет Хобокен.
Она перевела встревоженный взгляд с книги на него. Он самым вульгарным образом злоупотреблял теперь ее доверием.
— Как я погляжу, ты ее не читала. — Он уплатил за «Сокровенного» Генри Миллера. — Здесь есть одно место о хлебе, питательное, как сама пшеница.
— Видишь, как он в тебе уверен, — сказал старик Сиам. — Если он начнет дурить, снова веди его сюда.
Уходя, она обернулась и от души сказала старику, оставшемуся стоять возле витрины:
— Вы готовите восхитительный яичный крем!
— Спасибо, красавица. — Старик помахал красной от холодной воды рукой. — Будешь здесь еще, обязательно заходи.
Они ступили на мост. В небе разлилась нежная вечерняя синева, на горизонте затухало солнце. Мост был забит медленно ползущими прочь из Нью-Йорка мощными машинами. Зато речная артерия была свободна от движения, можно даже разглядеть, в какую сторону течет вода.
— Как мило с его стороны — назвать меня естественной! Хотела бы я, чтобы меня не умиляла чужая доброта. — Она оперлась о его плечо, он взял ее за руку, которая сразу стала теплой.
Он открыл книжку и стал читать отрывки из главы «Опора жизни».
— Слушай, что пишет Генри Миллер об обыкновенном ресторане: «На свете нет ничего более неаппетитного, анемичного, чем американский салат. В лучшем случае, он напоминает подслащенную блевотину».
Она помимо воли прыснула.
— «Листовой салат — вообще насмешка: к нему отказалась бы притронуться даже канарейка. Подается это блюдо, между прочим, сразу, а с ним кофе, успевающий остыть до того, как вы будете готовы его пить. Едва только вы усядетесь за столик в обычном американском ресторане и начнете изучать меню, официантка сразу осведомится, что вы будете пить. (Если вы случайно скажете «какао», вся кухня встанет на дыбы.) На этот вопрос я обычно отвечаю: «У вас есть что-нибудь, кроме белого хлеба?» Если в ответ не звучит просто «нет», то говорится: «У нас цельномучной» или «грубого помола». Тогда я обычно бубню: «Ну и засуньте его себе в задницу».
Сиам рассмеялась и прикрыла ладошкой рот.
— «На ее: «Что вы сказали?» я: «У вас, случайно, нет ржаного?»
Сиам широко улыбалась, но улыбку скрывали волосы, разметавшиеся по лицу из-за ветра.
— «И прежде чем она ответит «нет», я пускаюсь в пространное объяснение того, что под ржаным я имею в виду не обыкновенный ржаной, который не лучше пшеничного — грубого помола или цельномучного, а хорошо пропеченный, вкусный, темный, грубый ржаной хлеб, вроде того, что едят русские и евреи. При упоминании этих двух подозрительных наций она морщится…»
Сиам благодарно ухватилась за руку, в которой он держал книгу.
— «Пока она отвечает саркастическим тоном, что сожалеет, но у них нет этого сорта ржаного хлеба и вообще ржаного, я начинаю спрашивать про фрукты: мол, какие фрукты, из свежих, они могут предложить, отлично зная, что у них ничего подобного не водится».
От порыва ветра волосы на ее лице разлетелись, и он увидел, как она довольна его чтением.
— «В девяти случаях из десяти она отвечает: «Яблочный пирог, персиковый пирог. («В задницу!») Простите?» — говорит она».
Сиам опять прыснула.
— «Да, фрукты — ну, те, что растут на деревьях: яблоки, груши, бананы, сливы, апельсины, со шкуркой, которую можно очистить». Ее осеняет, и она спешит сообщить: «У нас есть яблочный соус! («Подавись ты своим яблочным соусом!») Простите?» Тут я лениво оглядываю ресторан, смотрю на витрину с пирогами, мой взгляд останавливается на блюде с искусственными фруктами, и я радостно восклицаю: «Вот такие, как те, только настоящие!»
Барни захлопнул книжку в бумажной обложке и сунул ее в карман.
— Как я могла понравиться продавцу в кондитерской, если он меня совсем не знает?
Он посмотрел на Сиам. Она смущалась и нервничала. Барни положил руку ей на затылок, она ласково сняла ее и поцеловала.
— Не надо. Пожалуйста, не надо.
То, что он был сейчас с ней, и этот ее поцелуй — все вселяло уверенность, что их будущее будет светлым. Он смотрел на нее с ожиданием радости, а она отвечала странной, покорной улыбкой. В этой улыбке была доброта. Тут-то и крылась ошибка.
Прежде чем она опять взглянула на его руку, он понял, что его улыбка сбивает ее с толку, действует ей на нервы, кажется, его общество начинает тяготить ее.
— Не хочу, чтобы ты ходил такой счастливый оттого, что ты меня знаешь, — сказала она. — Меня это пугает. Пожалуйста, не ожидай слишком многого. Не сейчас. — Она схватила его ладонь обеими руками и посмотрела на него. — Это невозможно.
— Что?
Она почувствовала, как печаль наполняет душу, и улыбнулась.
— Только не рассказывай, что тебе опять надо прополоскать рот содовой.
— Нет. — Сиам с улыбкой покачала головой.
Он чувствовал, как она отдаляется от него, хотя они находились совсем близко друг от друга. Он обнял ее за плечи и понял, что она дрожит. Сиам позволяла ему обнимать себя за плечи, хотя ей этого не хотелось. Другой рукой он обнял ее за талию, и она заплакала.
— Я ужасная. — Сиам задрожала сильнее. — Ужасно, что я ничего не забываю. Постоянно помню.
Он неторопливо отпустил ее.
- Стрелки Дикого Запада — шерифы, бандиты, ковбои, «ганфайтеры» - Юрий Стукалин - Военная история
- Очень средний кризис. Не очень среднего возраста - Ирина Дорфман - Русская современная проза
- Взлеты и падения страны Кемет в период Древнего и Среднего царств - Владимир Андриенко - История
- Первая энциклопедия Дикого Запада – от A до Z - Юрий Стукалин - Военная история
- Смертельный рай - Линкольн Чайлд - Триллер