«Фабрика слёз» - Вера и Марина Воробей
- Дата:23.10.2024
- Категория: Любовные романы / Современные любовные романы
- Название: «Фабрика слёз»
- Автор: Вера и Марина Воробей
- Год: 2006
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Только бы не сбиться и не забыть слова», – подумала она, а вслух произнесла:
– «Марш нахимовцев» в картинках, мимике и жестах.
Каркуша посмотрела на Клаву, та едва заметно кивнула, и они запели звонкими, задорными голосами:
«Солнышко светит ясное!» – Каркуша посмотрела вверх и руками очертила в воздухе большущий круг, а Клава, схватив брусок сангины, принялась быстрыми, размашистыми движениями что-то чертить на бумаге, затем она повернула лист, и все увидели огромное, расплывшееся в широкой щербатой улыбке рыжее солнце.
– «Здравствуй, страна прекрасная!» – продолжали горланить девушки.
Каркуша изобразила дружеское рукопожатие, пожимая в воздухе чью-то воображаемую ладонь, а Клава, отбросив на пол лист с солнцем, теперь демонстрировала комиссии здание Кремля, нарисованное углем, и купола собора Василия Блаженного, искусно выполненные сангиной.
– «Юные нахимовцы тебе шлют привет!» – без малейшей задержки следовала следующая строчка песни, которую Каркуша сопроводила скромным помахиванием рукой, зато Клава исхитрилась за несколько секунд нарисовать целую роту моряков, марширующих в бескозырках с ленточками, развевающимися на ветру.
Члены комиссии взирали на это действо в немом изумлении. Даже пожилая Анна Павловна, которую, казалось, ничем, кроме ее собственной физиономии и бумаг, заинтересовать невозможно, с неподдельным вниманием наблюдала за действиями девочек и чуть ли не приоткрыла от удивления ярко накрашенный рот.
– «В мире нет другой Родины такой! – гласила далее песня. – Путь нам озаряет, словно утренний свет, знамя твоих побед!»
Тут Каркуша широким жестом обводила всех членов комиссии, а Клава на этот раз ничего не показывала, а лишь продолжала что-то быстро и сосредоточенно рисовать, не прекращая петь.
Далее следовал припев.
– «Простор голубой!» – Каркуша приставляла ко лбу ладонь, восхищенно обозревая воображаемые бескрайние просторы, Клава по-прежнему рисовала, словно позабыв о комиссии.
– «Земля за кормой». – Все то же восхищенное осматривание красот природы из-под ладони.
– «Гордо реет над нами флаг отчизны родной!» – Тут Каркуша схватила один из уже показанных комиссии рисунков и начала ожесточенно размахивать им у себя над головой, в то время как Клава не выходила из состояния вдохновенного творческого порыва.
– «Вперед мы идем, с пути не свернем!» – Каркуша строила зверскую рожу, отчаянно маршировала, высоко поднимая колени и вовсю размахивая руками; все внимание она брала на себя, пытаясь отвлечь членов комиссии от Клавы.
Зато, дойдя до слов «потому что мы Ленина имя в сердцах своих несем!», Клава вскочила со стула и в патриотическом экстазе подняла высоко над головой портрет вождя рабочих и крестьян, прорисованный в профиль настолько детально, что даже характерные мелкие морщинки вокруг глаз были видны! Каркуша же трепетно прижимала обе руки к сердцу, косясь на портрет Ленина то ли с мистическим ужасом, то ли с раболепным обожанием.
Тут все члены комиссии буквально покатились со смеху. Все было именно так, как предрекала Клава, когда рассказывала о поступлении своей мамы в театральный институт. Хохотали все, даже непрошибаемая Анна Павловна, которая, кстати сказать, смеялась громче всех. У лысого толстяка, тезки великого русского писателя, даже слезы потекли от смеха, и он по-детски пухлыми и маленькими ладошками тер свои румяные щеки, пока они наконец не стали похожими на два огромных помидора. Злая Мира Германовна тоже преобразилась, и теперь она тихонько смеялась, прикрывая рукой рот, и уже не казалась такой злой и грубой. Напротив, трудно было представить, что эта милая хохотушка еще несколько минут назад повергала девушек в трепет и смятение своими лающими окриками и взвизгами, от которых на девичьих лбах выступали капли холодного пота. Как ни странно, сдержанней всех повел себя голубоглазый Игорь. Он лишь щурился и покровительственно улыбался, отчего вдруг стал похож на довольного и сытого кота.
Переждав, как и подобает опытным артистам, смех, Каркуша и Клава, согласно плану, установленному на репетициях, пропустили несколько строчек начала следующего куплета и заблажили вдруг дурными голосами:
– «Дело моряков – побеждать врагов! Доблести Нахимова всегда мы верны!» – Тут обе девушки синхронно наклонились и, подняв с пола два листа ватмана, которые Клава между делом ловко отложила в сторонку, пока Каркуша изо всех тянула одеяло на себя, резко и одновременно развернули их в сторону комиссии. На одном листе, который держала Каркуша, были изображены дружеские шаржи на всех четверых членов комиссии, причем все лица были узнаваемы и ужасно смешны. Каким-то неведомым образом Клаве в считаные мгновения удалось схватить и буквально несколькими штрихами изобразить самую суть каждого. Второй рисунок, находившийся в руках у Клавы, являл собой юмористический портрет подруг. И хотя лица девушек были обозначены лишь несколькими линиями, этот портрет вызывал изумление: как такое возможно сделать за несколько секунд? Клава изобразила и подругу и себя в матросских бескозырках с развевающимися на ветру ленточками.
– Можно поближе взглянуть на рисунки? – попросил Игорь, протягивая руку.
Каркуша и Клава ловко подобрали листы, разбросанные по полу. Через секунду комиссия наслаждалась творчеством Клавы.
Казалось, все забыли, что в комнате ждут своей очереди еще три пары. Громко переговариваясь, члены комиссии вырывали друг у друга листы ватмана. Напускное безразличие и строгость слетели с них как по мановению волшебной палочки, и теперь эти взрослые мужчины и женщины были похожи на нетерпеливых и шумных детей, не поделивших в песочнице игрушки.
– Вы где-то учились рисованию? – Федор Михайлович наконец оторвался от рисунков.
– Вообще-то нет, – после паузы ответила Клава, – если не считать последние полгода, когда я брала частные уроки.
– Что ж, недурно, – своим почти женским голосом пропищал толстяк. – Весьма и весьма…
– Вы тоже рисуете? – подал голос Игорь, глядя Каркуше прямо в глаза.
– Нет, увы, – не растерялась она. – Я пока только пою.
Ее ответ вызвал на лицах членов комиссии снисходительную улыбку. Только Анна Павловна продолжала самозабвенно изучать черты собственной физиономии, так остро и точно схваченные Клавой. Она разглядывала рисунок точь-в-точь как смотрелась в зеркало – придирчиво, но совсем нестрого.
– Скажите, – резкие нотки голоса Миры Германовны разрушили воцарившуюся было атмосферу всеобщего веселья и счастья. – А как давно вы знакомы друг с другом?
– Мира Германовна! – воскликнул Игорь, прежде чем одна из подруг успела открыть рот. – Не стоит, мне кажется… По-моему, с этой парой все ясно… Предлагаю отпустить их до завтра? – И Игорь вопросительно посмотрел на Федора Михайловича, потому что Анна Павловна была по-прежнему занята созерцанием Клавиного «шедевра».
- Приступаю к задержанию - Николай Леонов - Полицейский детектив
- Шаровые молнии - победители - Б. Магомедов - Научная Фантастика
- Объявление - Кирилл Бенедиктов - Ужасы и Мистика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Привет, меня зовут Ася! - Софья Козлова - Прочая детская литература