Клубника со сливками - Светлана Демидова
- Дата:09.09.2024
- Категория: Любовные романы / Остросюжетные любовные романы
- Название: Клубника со сливками
- Автор: Светлана Демидова
- Год: 2007
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анечка сначала злилась на родителей и дядьку, который ее сосватал столичным жителям Егоровым, а потом обрадовалась. Что ее подружка Натаха в своей жалкой жизни видела? Школу в два этажа, дом Масленниковых – пятистенку – да Сережку своего курносого! А она, Анечка, такого в Ленинграде повидала, что год рассказывать – всего не расскажешь! И Егоровы оказались людьми хорошими, не злыми. Дома у них чистота, вода прямо в кране и уборная такая, что хоть чай пей из горшка, который унитазом называется.
Николай Витальевич сначала предлагал Анечке пойти учиться в техникум на медицинскую сестру или фельдшерицу, а потом, как распробовал ее стряпню, которой ее маманя в деревне обучила, так и предлагать перестал. А Анечке на что ж быть фельдшерицей, если она в доме Егоровых на всем готовом, и притом не нахлебницей или приживалкой какой. Она у них и убирает, и на рынок ходит, и разносолы всякие на стол мечет, и еще стирает машиной. Если бы только Натаха хоть одним глазком увидела постирочную машину! Это не на реке кверху задом корячиться! Машина сама стирает, а чтобы, значит, белье отжать, его надо через такие валики пропустить. А ручка, за которую крутить валики, почти такая же, какой Натахин Серенька свой трактор кочегарит.
Хозяйка, Евстолия Васильна, конечно, строгая и уж очень носастая, но все-таки не злая и много чему Анечку научила. Например, мыться каждый день и трусики с чулками менять. Сначала Анечка думала, к чему ж мыло, такое душистое и пахучее, зря переводить, а потом привыкла. Ведь и верно, вроде бы белье чистое, а все припахивает.
Когда же Анечка первый раз увидела Никиту, сына Николая Витальевича от первой, умершей уже жены, то и вовсе обомлела. Никита, конечно, тогда был таким пьяным, что ничего не соображал, но так и что ж. Доля такая мужская – пить… Анечкин папаня тоже горазд был по части горькой. Но жену после выпивки никогда не гонял по деревне, как некоторые, только любил еще крепче и шумней за занавесочкой.
Никита Егоров не был похож ни на одного парня из родной Анечкиной деревни Мышкино. Там все какие? Кряжистые, невысокие. Один, правда, Ванька, председателев сын, высоченный, так никому и не нравился, потому что щуплый и длинный, в общем, не как все. А Никита, словно тополь, что у Анечки под окном рос: высокий, долгий. В поясе такой тонкий, что ладонями, наверно, обхватить можно, а плечи широкие, гордые. Пальцы на руках длинные, шевелятся… А какие ногти… Как у городских женщин… Точеные, непокусанные, никакой тебе грязи под ними… В общем, блестят. А лицо непонятное. Таких лиц у мужчин Анечка никогда не видела. Оно, Никитино лицо, красивое и гладкое, опять же как у женщин, и в то же время совершенно мужское, потому что и подбородок тяжелый, и нос, как говорят, орлиный, и брови – широкие и густые. А что до глаз, то как заглянешь в них, так и умереть можно ненароком от восторга. Глаза коричневые, как кругленькие шоколадные конфетки из коробочки Евстолии Васильны. В деревне Мышкино, в сельпо, никогда не продавали таких удивительных конфет. У них были только обсыпанные сахаром подушечки с вареньем внутри. Тогда казалось, что ничего на свете нет вкуснее этих подушечек, а выяснилось, что есть.
Конечно, Анечка совершенно и не рассчитывала на внимание со стороны Никиты. Кто она и кто он! Он – тополь и орел, а она – недавно отмытая деревенская девка с восемью классами образования. Анечка просто станет любоваться на хозяйского сынка, и все. Как на картинку в журнале «Огонек», который выписывает Евстолия Васильна. Иногда, правда, Никита берет у нее из рук чашку с любимым своим чернущим кофе так, чтобы погладить слегка ее пальцы, но она же понимает, что он это – ни для чего, шутейно.
Однажды утром, пока Егоровы еще десятый сон видели, Анечка занималась любимым своим делом, а именно: в огромной ванной комнате Егоровых отжимала через валики стиральной машины только что постиранное белье. Белья было много, и все тяжелое, постельное. Анечка разгорячилась, скинула старенькое, деревенское еще, платьишко, в котором занималась уборкой и стиркой. Осталась в такой смешной городской рубашечке на тоненьких лямочках, которую ей подарила Евстолия Васильна. Называется комбинацией. Лифчиков Анечка дома не носила, потому что привыкнуть к ним никак не могла. Тянут вечно, давят и жмут. Ну их! Это городским, у которых вместо нормальной женской груди два жалких бугорка, может, и нужны лифчики, чтобы пышнее выглядеть, а ей, Анечке, они совсем без надобности.
Именно на груди, не стесненной лифчиком, она и почувствовала горячие ладони Никиты, который неожиданно подкрался к ней сзади и обхватил своими сильными и гибкими руками. Она почему-то сразу догадалась, что это он, хотя кому ж было еще. Не Николаю же Витальевичу. Больше никаких мужчин в их квартире не водилось.
Строить из себя недотрогу Анечка не стала. К чему, если она уже опытная и все у нее с Пашкой было. А если было с одним, который ей и не сильно нравился, то почему бы не быть с другим, от рук которого все тело сразу разомлело и распарилось не хуже, чем от стирки. К тому же Пашка был неопытным дураком, по-глупому мял Анечку и рыскал по ее телу, как таракан по хлебной буханке. Никита точно знал, что и куда, и когда лучше. Его губы не были мокрыми, скользкими и навечно прокисшими от папирос «Беломорканал». Они были сухими, горячими, со вкусом кофе. Толка в этом городском черном напитке Анечка никакого не видела, но кофейный привкус Никитиных губ сразу опьянил ее не хуже материнской браги, которой они с Натахой однажды тайно напробовались.
– Ишь ты, клубника со сливками, – сказал ей после всего Никита.
Сливки Анечка дома в деревне едала. Кто ж не едал, у кого была корова? А вот клубнику попробовала только в городе. Душистая ягода, ничего не скажешь. Сливки той клубнике, правда, ни к чему. Только портить. Сравнение с красной сочной ягодой в белом молоке ей, конечно, понравилось. Она глянула на себя в большое зеркало ванной комнаты. Так оно и есть. Губы – и впрямь клубника, никакой городской помады не надо. А тело белое, сливочно-шелковое. Гладь – не хочу… Куда там таракану Пашке сообразить, в каком месте усами пошевелить, чтобы ей, Анечке, приятно сделалось и жар по всему телу пошел!
На следующее утро, ни свет ни заря, Анечка снова в ванную комнату шмыгнула, хотя стирать уже и нечего было. Она для вида свои трусишки в тазике замочила, чтобы, значит, при деле быть, а платьишко снова на крючочек повесила. Вроде жарко ей.
Никита не заставил себя долго ждать. И все повторилось. И его руки на ее груди, и будто бы ненароком задравшаяся дареная розовенькая комбинация, под которой не только лифчика нет, но и трусишек, потому как они в тазике плавают. А губы его кофейные еще жарче целуют, а руки Анечку до того доводят, что криком кричать хочется, но нельзя, потому как Евстолия Васильна услышит – не похвалит, а может быть, даже и от дому откажет. Назад в деревню Анечка уже не хочет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Земляника. Клубника. Сорта, уход, сезонный календарь - Николай Звонарев - Сад и огород
- Луна двадцати рук - Лино Альдани - Научная Фантастика
- Зелёный дельфин. - Александр Олегович Анин - Попаданцы / Прочие приключения
- История Украинской ССР в десяти томах. Том четвертый - Коллектив авторов - История
- Легализация доходов, приобретенных преступным путем - Олег Якимов - Юриспруденция