Измена Анны Болейн королю Генриху VIII - Галимов Брячеслав
- Дата:27.10.2024
- Категория: Любовные романы / Остросюжетные любовные романы
- Название: Измена Анны Болейн королю Генриху VIII
- Автор: Галимов Брячеслав
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прошу садиться, джентльмены, – сказал им Генрих, ответив на приветствия. – Что за чудесный денек выдался сегодня! Погода этой осенью стоит точно такая же, как в позапрошлом году, когда я объяснился с моей милой Анной и попросил ее стать моей женой. И вот сегодня она подарит мне сына! Я вижу во всем этом некое предзнаменование. Судя по срокам, Анна понесла перед рождественским постом, – и тогда тоже были погожие деньки! Это не случайно. Сама природа радуется появлению моего наследника… Сегодня я хочу попотчевать вас новым блюдом, – продолжал он, подав знак слугам открыть большую серебряную чашу. – Мой новый главный повар, француз, очень изобретателен по части необычных кушаний. То что вам предстоит попробовать, называется «салат». Для его приготовления использовано мясо фазанов и рябчиков, а также около десятка различных овощей; добавлены сметана, уксус, оливковое масло, горчица и еще специи, которые мы покупаем у португальцев по баснословным ценам. Оригинальность блюда заключается в том, что всё это тщательно перемешано и пропитано соусом – таким образом вы ощущаете вкус всех составляющих «салата» и не чувствуете вкуса ни одной из его частей по отдельности. Таковы французы: они хотят всего сразу, в необычном сочетании и с пикантным вкусом! Попробуйте, господа, – если вам и не понравится, то вы, по крайней мере, поймете французские наклонности.
– Ну, что? – спросил Генрих через несколько минут. – Как вам «салат»? Сэр Джон, вам понравилось?
– Вы правы, ваше величество. Вкус оригинальный, – ответил молодой человек.
– Интересно, что сказал бы по этому поводу ваш дядя. Бедный сэр Френсис! Как жаль, что он скончался! Нам его недостает. Надеюсь, он умер без страданий?
– О, ваше величество, вы всегда были добры к старику! А он, в свою очередь, был предан вам всем сердцем. Если бы сэр Френсис услышал, как вы вспоминаете о нем, он бы растрогался… Что же касается его кончины, то он умер не страдая. Вернувшись домой после свидания с двумя красотками в веселом доме, он хорошо поужинал, выпил две бутылки доброго хереса, лег спать – и не проснулся. Он умер довольным, не зная, что умирает. Возможно, он и до сих пор не знает, что он мертв, – улыбнулся Джон.
– Ну, ну, молодой человек, не богохульствуйте! – строго заметил король. – Душа вашего дяди сейчас на небе, и уж, конечно, ей известно, что она рассталась с телом.
– Бедная душа моего дяди, тяжело ей, должно быть, без телесной оболочки! Что будет делать душа сэра Френсиса в райских кущах – без вина, красоток и вкусного обеда! – вновь усмехнулся Джон.
– Молодой человек, вы переходите границы дозволенного, – Генрих внушительно посмотрел на юношу. – Ваш дядя не был образцовым христианином, но он никогда не переходил через край. Я не потерплю святотатства в своем присутствии! Нет, вы подумайте, джентльмены, до чего распущена нынешняя молодежь! – прибавил король, обращаясь к остальным сотрапезникам. – Глядя на нравы наших юношей, я с горечью думаю, во что превратится в будущем наша держава.
– О, прошу простить меня, ваше величество! – Джон виновато склонил голову. – Поверьте, мои слова объясняются исключительно легкомыслием и отсутствием жизненного опыта. Я рос без отца; если бы не сэр Френсис, вообще неизвестно, что могло бы из меня получиться.
– Тем более вы должны стремиться к тому, чтобы быть достойным вашего дяди, – назидательно произнес король. – А вот мы сейчас проверим ваш ум и умение излагать свои мысли! Скажите, что вы думаете об обязанности человека продолжить свой род?
– Мне трудно судить об этом, ваше величество, я еще так молод, – смутился Джон – Но я постараюсь вспомнить наставления дядюшки. Он как-то говорил, что Господь дал нам способность к продолжению рода, дабы мы вечно помнили о грехопадении наших прародителей, ибо зачатие столь же приятно, как вкушение запретного плода, а рождение и воспитание потомства столь же горестно, как изгнание из Эдема. Но в том то и видна мудрость Господа, потому что если бы было наоборот, то нашлось бы немного желающих продолжить род человеческий.
– В чем же тяжесть и горесть воспитания потомства? – спросил Генрих.
– Горесть начинается еще до рождения младенца, когда будущий отец, глядя на большой живот своей жены, задается вопросом, а его ли это ребенок? – охотно стал пояснять Джон. – Согласитесь, что воспитывать чужого отпрыска, да еще зачатого во грехе, не очень-то приятно.
– Ну уж! – не согласился король. – Да разве все будущие отцы задаются таким вопросом? Послушать вас, так на свете нет женщин, которым можно доверять.
– Женщинам? Доверять?! – Джон сделал круглые глаза. – Мой дядя учил меня, что никогда нельзя быть уверенным в трех вещах: в надежности своего пищеварения, в честности политиков и верности женщин.
– Ах, сэр Френсис, сэр Френсис! – покачал головой король. – Он был неисправимым скептиком… Но продолжайте, сэр, мы вас слушаем. Что вы нам еще расскажете о воспитании?
– Вы добры ко мне, ваше величество, не меньше, чем к моему дяде, – поклонился Джон. – Итак, оставим без рассмотрения первые годы жизни, когда младенец находится на руках нянек и его поведение ограничено животными потребностями. Вот, наконец, ребенок становится осмысленным и может воспринимать знания и опыт предшествующих поколений. Прекрасно! Но отчего дети охотнее перенимают плохое, чем хорошее? Посмотрите на школяров: среди них масса лоботрясов, бездельников, шалопаев, недоумков, жестоких сердцем и вечно склонных к гнусным каверзам. Ничего не помогает сделать их лучше: ни увещевания, ни внушения, ни наказания. Бедные родители с горестью смотрят на своих отпрысков и думают, – за какие грехи такое наказание!.. Дальше – хуже. Когда у мальчика начинают расти усы, а у девочки – грудь, тут происходит второй акт семейной трагедии. Влекомые Амуром и Венерой эти полудети-полувзрослые вытворяют такие вещи, которые не придут в голову ни детям, ни взрослым, – и самым вызывающим образом ведут себя по отношению к своим отцам и матерям. Вспомните, ваше величество, вспомните, джентльмены, как вы в переломном возрасте ненавидели своих родителей за то, что те пытались удержать вас на правильной дороге.
– Вы преувеличиваете, молодой человек, – заметил Генрих. – Я любил отца и мать, – полагаю, что наши уважаемые джентльмены также.
– Но я не сказал, что подростки не любят своих родителей, – возразил Джон. – Я сказал, что они их ненавидят. Ненависть не отрицает любовь, напротив, эти чувства так же неразлучны, как ночь и день, как дым и огонь.
– Опять вы играете словами, – прервал его король.
– Виноват, ваше величество. Дабы не запутаться в сложностях удивительного по своему безобразию отрочества, перейду к юности. «Вот когда я могу вздохнуть свободно, – говорит себе счастливый отец, глядя на возмужавшего сына, – вот когда я получу вознаграждение за свои труды. Он – продолжатель дел моих, опора моей немощной старости, ограда от врагов и ударов злой судьбы!» Не менее радуется и родитель прекрасной девицы: «До чего хорошо иметь дочь, – думает он, – которая будет заботиться о своем отце нежно и ласково, со вниманием и терпением, как никто, кроме дочери, не позаботиться о стареющем мужчине! Я выдам ее замуж за достойного человека, и зять станет мне…» – ну, а дальше те же рассуждения, что и в первом случае. Но как ошибаются и тот, и другой! Как мы знаем, сын часто становится врагом своего отца – злейшим, чем самые злые враги; так уж устроила природа, – молодой вожак стаи всегда борется со старым, побеждает и убивает его. А бывает и так, что сын делается повесой, беспутным гулякой, мотом и расточителем, который не может дождаться смерти своего отца, чтобы овладеть его состоянием и растратить отцовские деньги… С дочерьми дело обстоит еще хуже: сколько их сбивается с пути истинного, доставляя страдание и стыд своим родителям; сколько, выйдя замуж, забывают отца и мать до тех пор, пока не придет срок делить наследство; сколько платят черной неблагодарностью за добро родительского дома!.. Нет, увольте, что касается меня, то я никогда не взвалю на себя ношу воспитания, – закончил свой рассказ Джон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Казнь. Генрих VIII - Валерий Есенков - Историческая проза
- Дворец памяти. 70 задач для развития памяти - Гарет Мур - Менеджмент и кадры
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Утренняя молитва сикхов - Гуру Арджан - Религия
- Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин - Культурология