Ночь печали - Фрэнсис Шервуд
- Дата:28.10.2024
- Категория: Любовные романы / love
- Название: Ночь печали
- Автор: Фрэнсис Шервуд
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Ночь печали" от Фрэнсис Шервуд
🌙 "Ночь печали" - это захватывающий роман о любви, предательстве и искуплении. Главная героиня, молодая и красивая Элизабет, оказывается втянута в опасную игру интриг и страсти, которая изменит ее жизнь навсегда.
🌟 В поисках истины и справедливости, Элизабет сталкивается с темными секретами своей семьи и окружающего мира. Сможет ли она преодолеть все трудности и найти свое счастье?
🎧 Слушайте аудиокнигу "Ночь печали" на сайте knigi-online.info и погрузитесь в захватывающий мир интриг и страсти, который создала талантливая писательница Фрэнсис Шервуд.
Об авторе
Фрэнсис Шервуд - известный писатель с огромным стажем. Ее произведения всегда пользуются популярностью у читателей благодаря увлекательным сюжетам и живым персонажам.
📚 Не упустите возможность окунуться в мир литературы, слушая аудиокниги онлайн бесплатно и без регистрации на сайте knigi-online.info! У нас собраны лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
🔗 Погрузитесь в мир любви и страсти, прослушав категорию love на нашем сайте. Наслаждайтесь качественными аудиокнигами в любое удобное время!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Альварадо оглянулся. На стенах зданий мерцали длинные факелы, освещая парад танцоров. Жаровни с благовониями блестели, словно светлячки, источая одуряющий аромат. Танцоры нанесли на тело красную и белую краски, женщины пожелтили лица и зубы. Костюмы мужчин поражали разнообразием: от едва заметных набедренных повязок до шкур ягуара и крупных обезьян. Кое-кто нанес на тело черную краску, оставив очертания белых костей и нарисовав на лице черепа. Некоторые танцоры надели браслеты из когтей, пояса из костей и головные уборы из оленьих рогов. Одни маршировали, другие же подпрыгивали, легко перебирая ногами. Часть танцоров упражнялась в прыжках в высоту, а иные кувыркались. С точки зрения Альварадо, они все были безумцами, попавшими под влияние полной луны. Отблески факелов играли на стенах, мерцание двигалось волнами. Альварадо казалось, что его вот-вот стошнит. «О Господи, — взмолился он, — пусть все это закончится!» Помолившись, он сумел взять себя в руки и выпрямить спину, и в этот момент он увидел статую Уицилопочтли из семян амаранта, обмазанную кровью и медом, которую несли по улице в паланкине, как во время религиозных праздников в маленьких испанских городах принято было нести статуи Девы Марии. На шее статуи Уицилопочтли была закреплена накидка тильматли, украшенная расшитой тесьмой со стилизованными ракушками и бабочками. В одной руке Уицилопочтли держал букет белых лилий, а в другой — веер. Наиболее ужасным в этой чудовищной статуе была ее гротескная голова — голова огромного колибри с твердым клювом и глазами то ли из оникса, то ли из отполированного обсидиана. За страшной статуей шла группа людей в одеждах из змеиной кожи. Ритм танца ускорился, музыка дошла до крещендо, и все песнопения слились в единый крик. Потом напряжение внезапно спало и танцоры, словно усталые старики, начали, извиваясь и изгибаясь, исполнять ужасный танец змеи. Пот ручьями катился по спине Альварадо. Испанца лихорадило, у него стучали зубы, а ноги, липкие и потные, едва могли удерживать его вес. Тыльная сторона ладони Альварадо покрылась красными пятнами, а волосы на шее встали дыбом. «Сейчас я превращусь в змею», — ужаснулся Альварадо, чувствуя, как сжимается его горло. Хватая губами воздух, он начал задыхаться, и в этот момент к нему приблизились танцоры в юбках из кожи змей и игуан. Они двигались перед ним взад-вперед, взад-вперед.
— Вытащи оттуда Альварадо, а то сейчас случится что-то ужасное! — крикнула Агильяру Малинцин.
Лицо Альварадо покраснело. Он задыхался.
Вдруг Альварадо закричал и, обнажив меч, бросился в бой, закрыв глаза. Одним точным ударом он отсек голову человеку в костюме змеи, затем отрубил руку женщине. Человек в костюме ягуара лишился обеих ног, а человека в костюме орла он вообще разрубил пополам. Прорвавшись сквозь толпу, Альварадо подскочил к барабанщикам и, обезглавив нескольких из них, бросился на флейтистов. Он рубил пальцы, кисти, руки, ноги, ступни, калечил каждого танцора, до которого мог дотянуться.
— Прекрати! Прекрати! — Агильяр впал в ступор от ужаса. — Остановись во имя Господа! Pare, en el nombre de Dios!
Стряхнув оцепенение, он бросился бежать и прыгнул на Альварадо, но тот, охваченный безумием, отшвырнул Агильяра в сторону и, размахивая над головой окровавленным мечом, двинулся вперед, рубя толпу, как будто жал пшеницу. Словно слепой безумец, он рубил все вокруг.
— Отступаем! — Поднявшись с земли, Агильяр попытался принять командование. — Отступаем! Отступаем!
Но во всей этой суматохе его слова звучали совсем по-другому, наполняясь другим смыслом, словно он призывал к атаке, к наступлению, к восстановлению чести королевы Изабеллы. Пренебрежение правилами, настоящее восстание — вот что было на уме у солдат. Не получив команды, они бросились вперед и ринулись в гущу боя, посчитав праздник лишь прикрытием для зловещего заговора против испанцев. Они подозревали нечто подобное, и каждый сделал свой вклад в кровавую бойню, повергая танцоров, музыкантов, касиков других городов, поваров, плотников, рыбаков, лепешечников, корзинщиков, гонцов, торговцев, каждого индейца с коричневой, бронзовой, красной кожей. Несчастных ацтеков, нарядившихся для праздника и невооруженных, просто разрубали на части, когда они пытались спастись бегством, забираясь наверх по стенам. Беременным женщинам вспарывали животы, и они падали на собственные внутренности. Младенцев поднимали на остриях мечей. Леденящие душу крики огласили пирамиды, и плач эхом отражался от стен, словно загнанный в тоннель зверь.
Отец Ольмедо путался в собственной рясе, поднимая крест, висевший у него на шее, словно символ мира. Он пытался остановить бой криками: «Прекратите! Прекратите во имя любви Господней!»
Аду, не знавший, что делать, попытался увести оттуда группу индейцев, но наткнулся на солдат и стал невольным свидетелем смерти местных жителей от рук его соратников. Агильяру приходилось переступать через тела смертельно раненных, и по дороге он добивал их из милости к их страданиям.
— Отступаем, отступаем в замок! Остановитесь! — продолжал кричать Агильяр.
Малинцин спряталась за горой мертвых тел. А вдруг испанцы примут ее за одну из ацтеков? Она ведь и вправду была из народа ацтеков. Где же Кай? Где Нуньес? Союзники испанцев тласкальцы, никогда не видевшие столь внезапного и коварного нападения, бежали в страхе. Кровь индейцев заливала мостовые улиц, и красные струйки проникали в истоптанную землю, словно дождевые червяки после ливня. Несомненно, это зрелище ублажило бы жесточайших из богов. Каналы окрасились кровью, и алые брызги осквернили стены центрального храма Теночтитлана. Кровь капала с уступов, словно моросящий дождь.
— Это я, донья Марина, yo soy Doña Marina! — взвизгнула на испанском Малинцин, когда один из солдат попытался ударить ее мечом.
Трубачи подали сигнал к отступлению.
— К дворцу! — скомандовал Агильяр. — Отступаем!
— Отступаем! — пронеслось по воздуху.
Кто-то схватил Малинцин за запястье и рывком поднял ее ноги. Это был отец Ольмедо.
— Присмотри за женщинами, — скомандовал он.
Малинцин поплелась вперед, прижимаясь спиной к каменной кладке домов, сначала мимо дворца Тлилланкальки, затем мимо дворца Моктецумы. Она старалась стать как можно более незаметной и продвигалась медленно, так как воины мешика, которым удалось избежать бойни, схватив мечи и щиты, бросились в атаку. Воздух наполнили камни, метательные дротики и стрелы. На испанцев напали с тыла. Малинцин очутилась в самой гуще боя. В панике она бросилась на землю, притворившись одной из умирающих, а затем поползла вперед. Так ей удалось добраться до дворца, где остановились испанцы. Моктецума в окружении испанских солдат прошел в дверь прямо перед ней. Малинцин бросилась вперед и пробилась сквозь толпу во дворец.
Аду уже находился во дворе. Он раздавал указания солдатам, чтобы те пиками выламывали камни из мостовой, другие же солдаты должны были переносить эти камни и баррикадировать ими двери и окна. Нуньес командовал группой солдат, выставлявших циновки, закрывая ими выходы на террасы. Роскошное кресло Кортеса поставили перед комнатой Нуньеса, где за баррикадой из доспехов, обуви и одежды спряталась Кай. Рабыни бегали взад-вперед, а тласкальские носильщики сбились в кучу в дальнем углу двора. Раненые солдаты, лежавшие на полу двора, просили воды.
— Кай, Кай! — крикнула Малинцин. — Где ты?
Кай, сжимая в руке топор, сидела за баррикадой.
— Кай, ты в порядке?
— Началась война? Мы умрем? Мой ребенок умрет? Скажи мне, что это не так, Маакс! Где Рафаэль?
За спиной Малинцин показался Аду.
— Ты нужна Ботелло.
— Кай, я скоро вернусь. Не переживай.
Малинцин увидела, что Ботелло стоит на коленях у небольшого котла, поставленного на костер в центре двора. Он готовил лекарство.
— Помешивай вот это, — сказал он.
Ботелло готовил отвар ялапы и сассапарильи. Отец Ольмедо ходил среди раненых в поисках тех, кому нужны были последние таинства.
— Все на месте! — крикнул кто-то.
— Все на месте!
— Давайте поблагодарим Господа! — Агильяр опустился на колени. Все остальные присоединились к нему.
— Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да придет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Аминь.
Закончив молитву, они почувствовали, как воздух наполнила зловещая тишина.
— Что же нам теперь делать? — послышался чей-то жалобный голос.
— Да! — поддержали своего собрата солдаты. — Что же нам теперь делать?
— Альварадо, выйди вперед, — вставая, скомандовал Агильяр.
Альварадо спрятался за кучей дров.
- Кортес - Михаил Ишков - История
- Красный корсар - Джеймс Фенимор Купер - Классическая проза / Морские приключения
- Гражданский кодекс - Бонапарт Наполеон - Биографии и Мемуары
- Чернышёв. Остросюжетный приключенческий роман - Вадим Голубев - Историческая проза
- Картины художника Дарова - В Бердников - Научная Фантастика