Критская Телица - Эрик Хелм
- Дата:19.09.2024
- Категория: Любовные романы / Эротика
- Название: Критская Телица
- Автор: Эрик Хелм
- Год: 1994
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К утреннему застолью она спустилась медленно и величаво, удивляя собравшихся непривычной бледностью: свадебное покрывало — калиптра — приличествовало невесте, но жене полагалось выходить на люди простоволосой.
Снова осыпали счастливую чету орехами и финиками; снова звучали поздравления, сыпались подарки. Береника учтиво благодарила гостей, улыбалась каждому в отдельности и всем вместе; щеки ее опять зарумянились, глаза повеселели.
Снова заклали в жертву тучного быка, увили кровавое мясо толстыми полосами жира, сожгли на костре, обильно орошая вином и вознося мольбу кому-то из олимпийцев — Береника не запомнила, кому именно...
Потом отправились пировать.
Возлияние следовало за возлиянием: Гименею, Афродите, Афине, Гере... Грянули кифары и форминги, кое-кто из гостей пустился в пляс, прочие продолжали сосредоточенно поглощать парную говядину, заедать знаменитым лесбосским хлебом, который не уступал фессалийскому, запивать соком прославленной хиосской лозы, закусывать свежими смоквами.
Талай пил напропалую и победоносно взирал по сторонам, иногда заговорщически подмигивая приятелям. Он казался воплощением довольства — сытого, спокойного, добродушного. Красивый, сильный, с густыми вьющимися кудрями, супруг восседал подле Береники, словно хранящий полубог[9].
— Повезло же девчонке! — шепнула закадычной приятельнице черноглазая Алкиппа.
— А сама-то какой лакомый кусочек! — хрипловатым грудным голосом отозвалась хмелеющая Антия. — У Талая губа не дура.
— Ой, губа ли?..
Алкиппа стрельнула глазами, притиснула острое колено к упругому бедру Антии.
Подруги переглянулись и прыснули.
Ипподамия строго-настрого предупредила Талая не прикасаться к жене по крайней мере три-четыре дня.
— И будь с девочкой поласковее, сделай милость, — прибавила она сердито.
Ослушаться старую служанку и свою бывшую няню, жившую в господском доме почти на равных правах, Талай не посмел. Трое суток он исправно воздерживался от плотской близости с Береникой. Правда, на вторые кровь заиграла так, что пришлось отлучиться в лесху — это было делом естественным, привычным и не стоило упоминания.
Про песенку, спетую Береникой в брачную ночь, уже сплетничали везде и всюду, относя мелодию на счет исключительной страстности.
— Гляди, милок, эдакая женушка даже тебе не под силу окажется! — подзадоривала Феребея.
Талай лишь самодовольно ухмыльнулся.
Уместный совет Ипподамии пропал вотще.
В скором времени Талай убедился, что любая портовая шлюха или рабыня куда слаще бесчувственной деревяшки, доставшейся ему в спутницы. А Береника удостоверилась: ничего, кроме гадостей и пакостей, на супружеском ложе не ожидай.
Как-то само собою вышло, что ночные посещения прекратились — безо всяких вопросов и упреков.
Береника вздохнула с невыразимым облегчением, прилежно занялась хозяйством, пряла шерсть, распределяла труды между рабами и слугами, принимала гостей — словом, была образцовой женой. Талай же, у которого на дне души остался не слишком приятный осадок (его, несравненного любовника, эта дурочка чурается и еле-еле выносит!), направо и налево рассказывал о восхитительных достоинствах своей половины и пыжился безмерно:
— Столь одарена Афродитой, что лишь я способен утолять подобный пыл! Это просто комок пламени!
Так он болтал три года, пока не доболтался...
По здравом рассуждении, пресыщенной, жаждавшей наибольшего разнообразия Арсиное следовало бы заполучить в собственность феноменального Талая.
Но царица нечаянно приобрела холодную, сторонившуюся чувственных забав Беренику.
* * *
Когда на следующую ночь Арсиноя приникла к уже улегшейся и готовившейся уснуть митиленянке, Береника недоуменно подняла голову, узнала повелительницу и смутилась.
— Не вставай, девочка, — ласково промолвила Арсиноя, — ты же под моим особым покровительством.
Фраза должна была прозвучать успокоительно и ободряюще, однако действие возымела совершенно обратное!
Проведай Арсиноя про дурацкую шутку, отпущенную Ликой в беседе с Гермионой, этрусской красавице едва ли поздоровилось бы, невзирая на ослепительную внешность и редкое любовное умение. Впрочем, и сплетничать, и, тем более, доносить Береника попросту брезговала. Посему тирренка вышла сухой из воды, а царица оказалась в изрядном замешательстве.
— ... сей же час получила особое покровительство! — негромко пожаловалась Гермиона, шествуя в обнимку с подругой по коридору, минуя бесчисленные бордовые колонны, расширявшиеся кверху. За одной из них тихонько стояла и глядела сквозь оконный проем в морскую даль грустная, задумчивая Береника.
— Значит, ее покроют на особый лад, — засмеялась Лика. — С вывертами да выкрутасами.
Митиленянка вздрогнула и побледнела.
Обе женщины исчезли за углом, не заподозрив ничьего присутствия.
Собственно, Лика сказала сущую правду, но Арсиноя намеревалась развращать северную скромницу искусно и постепенно, брать нежностью и терпением. Бесстыжая тирренка, сама того не ведая, предупредила Беренику об опасности, загодя испортив готовившуюся игру. Супруга Талая испугалась, насторожилась и твердо решила противиться любому натиску.
Царица потянула завязки на плечах, и тончайшая виссонная сорочка скользнула вниз, оставив Арсиною в блеске великолепной наготы. Освободившись от прозрачной ткани, льнувшей к стопам, точно морская пена, повелительница Крита сделала шаг и возлегла рядом с Береникой.
Та вскочила, словно ужаленная, и отпрянула к узкому окну прежде, нежели Арсиноя успела опомниться.
Воспитанная в изрядной строгости, Береника все же краем уха слыхивала о подобных забавах и, не вполне представляя их подлинного свойства, ждала чего-то поистине ужасного. Хуже и противнее Талаевских объятий.
— Нет, госпожа! — хрипло воскликнула пленница, поднося к устам сжатые кулаки и глядя округлившимися глазами: — Нет, пожалуйста! Нет, нет!..
— Но почему? — с искренним изумлением осведомилась Арсиноя.
Присутствуй в опочивальне Талфибий, он почувствовал бы себя отомщенным.
— Я не хочу... Не могу... Нет.
Долго и кротко царица уговаривала Беренику смягчиться, не упорствовать. Молодая женщина, убедившись в своей временной безопасности, отвечала ровным, почтительным голосом, однако уступать не собиралась.
— Хорошо, — сказала, наконец, раздосадованная Арсиноя, — утро вечера мудренее. Отоспись, телочка, отдохни. Хандру как рукою снимет.
Она грациозно поднялась и удалилась, не прибавив ни единого слова.
Троим воинам, за которыми срочно послала проницательная Сильвия, довелось потрудиться в поте лица, дабы утешить обманутую в лучших ожиданиях повелительницу. Угодить Арсиное оказалось нелегко. Царица капризничала, требовала изощряться до степеней, трудно представимых, и насытилась, лишь когда незадолго перед рассветом все трое овладели ею одновременно.
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Будничные жизни Вильгельма Почитателя - Мария Валерьева - Героическая фантастика / Космическая фантастика / Прочие приключения
- 20-ть любительских переводов (сборник) - Рид Роберт - Мистика
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- Май, весна и апокалипсис - Николай Александрович Ермаков - Боевая фантастика / LitRPG