Волшебный дневник - Сесилия Ахерн
- Дата:02.09.2024
- Категория: Любовные романы / Любовно-фантастические романы
- Название: Волшебный дневник
- Автор: Сесилия Ахерн
- Год: 2010
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На столбике возле передних ворот стоял поднос. Я поднялась на ноги, оглядела дом и сад. В окно никто не смотрел, в саду никого не было. Неужели Розалин уже приехала? Нет, машина еще не появлялась.
Без десяти минут час.
Я слетела по лестнице вниз, потом перебежала через дорогу. Поднос был накрыт полотенцем, которое я взяла с собой. Еда съедена, чай выпит. Посуда сверкала, словно ее только что вымыли. На тарелке лежал самый крошечный осколок стекла, который я когда-либо видела. Как будто еще не совсем замерзшая капля, он был мягким и гладким и отлично лег на мою ладонь. Больше ничего. Не было и карточки с надписью, мол, это подарок для тебя. Я подождала-подождала, но никто не пришел. Чем ближе к часу, тем опаснее становилось ждать, и я отправилась домой. Рисковать было нельзя. Не хватало еще, чтобы Розалин обнаружила меня у ворот с подносом и стеклянной слезинкой. Тогда я положила стекляшку в карман. И побежала через дорогу так быстро, как только могла, но чтобы не разбить посуду. Едва я успела закрыть за собой дверь, как услышала шум мотора. Вся дрожа, я расставила вымытые чашки, блюдца, тарелки по местам в кухонном шкафу. Поднос тоже нашел свое место, после чего я схватила книгу в гостиной и, примчавшись к маме, рухнула на кровать. Мама как раз выходила из душа и с изумлением уставилась на меня. Буквально пару секунд спустя дверь отворилась, и в комнату заглянула Розалин.
— Ой, прошу прощения, — проговорила она, так как мама как раз в это мгновение затягивала на себе полотенце.
Розалин отступила в коридор, откуда могла видеть только меня.
— Тамара, все в порядке?
— Да. Спасибо.
— Что ты делала все утро?
Это не было любопытством, это было беспокойство, но не за меня и не из-за того, что я скучаю.
— Я все утро провела с мамой. Читала ей книжку.
— А, ну и хорошо. — Розалин немного постояла, как всегда, не решаясь сразу уйти. — Если понадоблюсь, я внизу.
Она закрыла дверь, и когда я обернулась к маме, то увидела, что она смотрит на меня и улыбается. Потом она рассмеялась и покачала головой, а у меня появилось ощущение, что нам не нужен доктор Гедад.
Когда дверь распахнулась в следующий раз, Розалин посмотрела на поднос с завтраком:
— Дженнифер, ты опять ничего не ела.
— Да? — переспросила мама, надевая кашемировый халат. — Тамара съест мой завтрак. И она ласково улыбнулась Розалин.
— Нет-нет, — торопливо проговорила Розалин, входя в комнату и забирая поднос. — Я унесу твой завтрак.
Мама не сводила с Розалин блестящих голубых глаз.
— Тамара, поторопись, ланч почти готов, — взволнованно произнесла Розалин и, не отворачиваясь от нас, вышла из комнаты.
Ничего не понимая, я посмотрела на маму, рассчитывая получить объяснения, но она уже опять спряталась в свою раковину. Черепахи исчезают в панцире по двум причинам: или они напуганы до смерти, или им грозит опасность и они таким образом защищаются. В любом случае, когда панцирь вырастает, он больше никуда не девается, так как становится частью их существа.
В течение того лета, когда люди пытались убедить меня, что мама никогда не станет такой, какой была до смерти папы — некоторые говорили об этом почти впрямую, — я тотчас начинала думать о черепахах. Возможно, мама носила панцирь, который нарастила за несколько прошедших месяцев и который будет носить всю оставшуюся жизнь, но это не значит, что она в нем исчезнет. Я видела доказательство того, что мама не спряталась навсегда, я поняла это по ее глазам. И вспомнила об этом в тот самый миг, когда снова увидела жизнь в ее глазах. В один час пополудни.
Глава пятнадцатая
Вещи из кладовки
Розалин преображалась, собираясь на службу в храм и на рынок. Появлялись воскресная бежевая юбка до колен с маленьким разрезом сзади и кремовая полупрозрачная блузка с пышными рукавами, завязанная бантиком на шее. Под блузкой я разглядела кружевной лифчик, хотя вряд ли Розалин даже подозревала о том, что она просвечивает. И правда, вид у Розалин был не такой простой, как обычно. Она надевала бежевый, в тон, жакет с брошкой из павлиньих перьев на отвороте, а на ноги — открытые необычные босоножки. Став выше всего на один-два дюйма, Розалин выглядела великолепно. Когда я сказала ей об этом, она просияла, и у нее от удовольствия даже порозовели щеки.
— Спасибо.
— Где вы это купили?
— А! — Она смутилась, не имея привычки говорить о себе. — В Даншоглин. Там в получасе есть местечко, которое я очень люблю. Мэри очень милая, да благословит Господь ее душу…
Затаив дыхание, я стала ждать рассказ о трагической судьбе Мэри, который включал в себя сведения об ее умершем муже и тысячах благословений, ниспосланных на нее Богом.
Тогда я попыталась зайти с другой стороны:
— У вас есть братья или сестры?
— Сестра живет в Корке. Хелен. Она учительница. И еще есть брат Брайан, он в Бостоне.
— Они приезжают сюда?
— Иногда. Как раз не очень давно были. Обычно мама сама ездит к ним в гости. По крайней мере, к Хелен в Корк, чтобы сменить обстановку, но сейчас это невозможно. Она больна. — Розалин посмотрела на меня. — У нее рассеянный склероз. Ты знаешь, что это значит?
— Немного. Вроде того, что мышцы перестают работать.
— Примерно так. С годами ей становится все хуже и хуже. Она ужасно мучается. Поэтому мне приходится бегать туда-сюда. Я не могу отправиться в путешествие, потому что нельзя оставить ее одну. Без меня ей никак.
Похоже, довольно много народу нуждалось в Розалин. Однако у меня вдруг появилась мысль: если так много людей нуждается в одном человеке, может быть, как раз все наоборот, и это она нуждается в них. Например, у меня никогда не было в ней никакой нужды.
Ее мать не пришла, чтобы ткнуть в меня обвинительным перстом, а было уже два часа. Незаметно я выскользнула из дома, когда Розалин заканчивала готовить свои пирожки. Мне было известно, что три тысячи разных пирогов она пекла в течение недели не только для нас и своей матери, но еще часть отвозила по воскресеньям на фермерский рынок и продавала так же, как домашнего приготовления джем и выращенные самолично экологически чистые овощи. Розалин поставила на стол сумку с банкнотами и мелочью, повернулась ко мне спиной, чтобы что-то достать из нее, и сунула мне в руку двадцать евро. Я была до того тронута, что отказалась взять деньги, однако Розалин настояла на своем.
Когда я пришла в замок, Уэсли уже сидел на ступеньках — на моих ступеньках. Он был в синих джинсах, черной фуфайке с белым черепом на груди и синих кроссовках. Даже днем от него веяло прохладой.
- Раскрывшийся Бутон Благодати, или Другая тишина. Рассказы и эссе - Максим Евстигнеев - Русская современная проза
- Время моей Жизни - Сесилия Ахерн - Современные любовные романы
- Девушка в зеркале - Сесилия Ахерн - Современные любовные романы
- В слепой темноте (СИ) - Янг Энни - Современные любовные романы
- Я сам свою жизнь сотворю… Лепестки сакуры. Белый город - Геннадий Вениаминович Кумохин - Русская классическая проза